Дремучий случай

Солодкова Татьяна

— Змей, не крути, — снова забасил Сазан, словно и не слыша меня. — Нам предложили такие 'бабки', что будь ты хоть труп, но ползи.

Вот теперь я по-настоящему разозлился. Все деньги, которые мы зарабатывали, мы получали только благодаря мне. И теперь я должен бежать по первому зову, как только этому борову захотелось наживы.

— Я не пойду. И точка.

В ответ из трубки в течение нескольких секунд доносилось злое тяжелое дыхание.

Потом Сазан выдохнул:

— Поговорить надо.

Я даже немного растерялся —

сколько угрозы было в его голосе. Интересно, что он мне сделать может? Если бы мог, давно бы уже придушил. Напугал страшным голосом и думает, что убедил? Как бы не так. С какой стати мне его бояться, я ведь знаю, что остальные против меня не пойдут.

— Ну, валяй, — согласился я. — Поговорим.

Где это в глубине душе кольнуло, что все это плохо пахнет, но я отбросил от себя дурные мысли.

— Где?

Да где угодно, лишь бы отстал.

Я прикинул, куда бы податься, но потом решил, что из-за короткого замыкания в мозгу у Сазана я планы менять не имеет смысла.

— На городском кладбище. Через час.

— Хоккей, — отозвался он и положил трубку.

У меня аж зубы свело от возмущения: совсем обнаглел, еще и мою постоянную фразу использует. Тьфу ты! Больше никогда так выражаться не буду. Хочет поговорить, что ж, я ему много выскажу!

От злости я ускорил шаг. Такое чувство, что сегодня все решили свести меня с ума.

На кладбище я был через полчаса. Погода не улучшалась, настроение тоже. Хотелось поскорее разобраться с претензиями Сазана, чтобы освободить мозги от лишнего груза. Я даже пожалел, что назначил встречу только через час.

Пришлось ждать.

Я сел на оградку материной могилы и закурил. Так и просидел все оставшееся время, глотая дым и не думая ни о чем. Надо было перестать ныть и начать трезво мыслить перед встречей с Сазаном.

Каково же было мое удивление, когда я поднял глаза и увидел, что он направляется ко мне не один, а со всеми нашими. Восемь человек это, конечно, не армия, но на пустом кладбище они смотрелись внушительно. И как только Сазану удалось вытащить всех?

Я насторожился. Лица у всех были далеко не дружелюбные, а Ига вообще смотрел куда-то в сторону, избегая моего взгляда. А вот это было ой как скверно. С Игой у нас, пожалуй, были самые лучшие отношения, и если даже он воротит нос…

Избрав лучшей зашитой нападение, я спрыгнул с оградки и решительно зашагал им навстречу. Остановился перед всей этой импровизированной 'бригадой'.

— Можно узнать, что здесь происходит?

Явно что-то нехорошее и точно не в мою пользу.

Сазан расплылся в злорадной улыбочке, сверкая вставными золотыми зубами.

— Происходит только то, что ты допрыгался.

— Прыжками не занимаюсь, не кенгуру, — отрезал я, хотя, признаюсь, восемь здоровых детин, все как один злобно уставившиеся на меня, пугали. — Что за цирк, я спрашиваю? — лучше уж вести себя уверенно, это единственное, что мне оставалось.

— Из-за тебя мы упустили Сделку! — вякнул из-за плеча Сазана Мох, но, натолкнувшись на мой горящий взгляд, быстро опустил глаза и даже отступил на шаг назад. В его устах слово 'Сделка' явно прозвучало с большой буквы.

В ответ на слова Моха у остальных загорелись глаза. Они напомнили мне голодных зомби из второсортного кино.

Что-то было не так. Они всегда меня беспрекословно слушались. А сейчас их отрицательные эмоции прямо-таки давили на меня.

Похоже, я потерял контроль.

— Что, не получили на лапу и заверещали? — выпалил я, пытаясь хоть как-то их смутить. — Крысы всегда бегут с тонущего корабля. Что ж, раз вы крысы, флаг вам всем под хвост и прямая дорога в море!

— Ты кого крысой обозвал? — надвинулся на меня Сазан. Он был выше меня на целую голову и весил килограмм на тридцать больше, так что получилось внушительно. Дремучий случай, одним словом.

Но я не собирался поджимать хвост и спасаться бегством.

— Я сказал только то, что сказал. А теперь жду объяснений от вас. Вас что-то не устраивает? Шли бы без меня, раз такие умные.

Вперед шагнул Ига, он больше не прятал глаз.

— Дело не только в Сделке, — хмуро сказал он; это слово снова было произнесено с большой буквы. — Мох говорит, ты нас сдал.

От такого заявления у меня даже ноги подкосились. Мне показалось, что я ослышался. Даже не так, что я оглох, выжил из ума, и у меня начались галлюцинации.

— Чего-чего? — обалдел я. — Мох говорит — что? Я сделал — что?

— Сдал нас, — повторил Игаев и повернулся к Мохову: — Братан, повтори.

— Да уж, повтори! — взвился я. — Давай, смотри на меня и объясни, кому это я вас сдал?

У Мохова испуганно забегали глаза, и он нервно облизал пересохшие губы, но все же заговорил:

— Это… я и говорю… Змей сегодня все выложил нашему учителю. Рассказал, кто такие банда Змея… Вот.

Это его 'вот' меня добило и, сам не знаю почему, я просто начал смеяться. Наверно, этот смех был скорее истерическим, но я никак не мог сдержаться. Совсем дураки или прикидываются? Я бы их сдал! Ну конечно, сидел я дома, сидел, а потом вдруг подумал: 'Чего это я дома сижу, лучше в тюрягу сяду'. Так что ли?

Отсмеявшись, я выпрямился, поднял голову и, обведя взглядом всю компанию, четко и с расстановкой произнес:

— Я… никого… не… сдавал…

— Зачем Моху врать? — Сазан равнодушно пожал плечами и сам себе ответил: — Не зачем.

Остальные молчали. Все стало ясно: меня порешили, вынесли приговор. Просто так с главарями банд не прощаются, таких, как я, не смещают, с ними кончают. И у них получится: восемь на одного. И убегать я не стану. Во-первых, догонят, а во-вторых, гордости у меня больше, чем чувства самосохранения.