Древнекитайская философия. Эпоха Хань
Шрифт:
Есть таинственные приметы, предвещающие долголетие или преждевременную смерть [в молодости], а также магические знаки, предсказывающие богатство или бедность, знатность или презренное состояние, — все это обнаруживается во внешнем облике человека. Предопределяет ли судьба, распоряжающаяся долголетием, человеку жизнь долгую или короткую — это зависит от природы, [подобно тому как] прекрасное или дурное телосложение зависит от физического состояния организма [824] . Если человеку предначертано судьбой [от природы] умереть в молодом возрасте, то он никоим образом не сможет прожить дольше, хотя бы он и отличался самыми необыкновенными достоинствами. Тот же, чей удел — бедность и ничтожество, ни в коем случае не сможет преуспеть в жизни, хотя бы и обладал самым добродетельным характером. Перед тем как покончить с собой, Сян Юй [825] , обернувшись к рабу, произнес: «Не ошибки на поле боя, а судьба — причина моего поражения». Эти слова справедливы. Сян Юй действительно превосходил Гао-цзу в военном искусстве. Успех же Гао-цзу был достигнут им благодаря его природной
824
Это положение Ван Чуна исходит из его постулата о том, что «судьба не даруется небом, как высшим существом, а заложена в изначальной субстанции ци, которая формирует тело человека» (см.: Петров А. А. Ван Чун — древнекитайский материалист и просветитель. М., 1954, с. 66). О категории ци и других важнейших философских понятиях в трактате Ван Чуна см. примеч. 1 к кн. 20, гл. 3.
825
Сян Юй — знаменитый полководец древнего Китая, представитель военно-аристократической знати царства Чу, главный соперник Лю Вана в борьбе за власть. Поднял восстание против империи Цинь, но в ходе борьбы был разгромлен Лю Ваном и в 202 г. до н. э. покончил жизнь самоубийством. Это означало окончательное утверждение Лю Вана в качестве первого императора основанной им династии Хань.
Судьбы царства зависят от сонма звезд. Благоприятное или неблагоприятное расположение созвездий оказывает влияние на бедствия или процветание государства. С изменением местоположения звезд [связано то, что] люди то преуспевают, то терпят неудачи. Счастье и несчастье людей [перемежаются] подобно урожайным и неурожайным годам. Как вещи бывают то дорогими, то дешевыми, так и судьба бывает то благоприятной, то неблагоприятной. На протяжении одного года дешевизна и дороговизна чередуются так же, как в течение одной жизни успехи и напасти сменяют друг друга. И подобно тому как дороговизна и дешевизна вещей не зависят от года изобильного или неурожайного, так и преуспеяние или невезение не зависят от мудрости или глупости [людей].
Почему Цзы-ся говорит: «Жизнь и смерть зависят от судьбы, а богатство и знатность — от Неба», вместо того чтобы сказать: «Жизнь и смерть зависят от природы, богатство и знатность — от судьбы»?
Жизнь и смерть не связаны с небесными знамениями, а зависят только от природных задатков [людей]. В тех случаях, когда человек приобретает от рождения устойчивую и крепкую природу, он обладает мощной жизненной энергией (ци) и здоровым и сильным телосложением. Если [его природа] устойчива и крепка, то судьба обеспечит ему долголетие. А тому, кому судьбой предначертано долголетие, тот уже не умрет молодым. В тех случаях, когда человек получает от рождения характер вялый и мягкий, его жизненная энергия мала и немощна, телосложение — хило и хрупко. А при хилом и хрупком [телосложении] человеку будет предопределена судьбой, распоряжающейся долголетием, короткая жизнь. Тот же, кому долговечность не суждена, должен рано умереть.
Вот почему в словах [Цзы-ся]: «[Жизнь и смерть] зависят от судьбы» — судьба означает не что иное, как саму человеческую природу.
Что касается богатства и знатности, то они приобретаются от рождения, как и природный характер, что касается прирожденной жизненной энергии, то она зависит от тончайших частиц жизненного начала (цзин), источаемых сонмом звезд. Небесные светила находятся на небе, и у них на небе есть знаки-предзнаменования; тому, кто отмечен знаком, предвещающим богатство и знатность, суждено быть богатым и знатным, тому же, кто отмечен знаком, предвещающим бедность и подлое состояние, не миновать быть бедным и презренным. Поэтому [Цзы-ся] и говорит: «[Богатство и знатность] зависят от Неба». Как же именно осуществляется эта «зависимость от Неба»?
На небе есть сотни [звезд] повелителей и огромное множество [обычных] звезд. Небо испускает жизненную энергию, а звезды источают тончайшее жизненного начала. Частицы жизненной энергии, испускаемые небом, и частицы жизненной энергии, источаемые сонмом звезд, взаимопроникают. Человек рождается, вобрав в себя частицы жизненной энергии, и, обладая ими, растет. Если ему достались благородные [частицы], он окажется знатным человеком. Если же ему попадут [частицы] ничтожные, то его участью будет презренное состояние. Высоким или низким будет общественное положение человека, значительным или малым будет его имущественное состояние, насколько почетным, большим или меньшим, станет его служебный ранг — все это определяется положением, значением и величиной звезд. Поскольку на небе есть сотни [звезд] повелителей и огромное множество [обычных] звезд, то и на земле соответственно также имеются — как носители их тончайшего жизненного начала-десятки тысяч людей из народа и [государи, подобные] Пяти высоким предкам и Трем царственным правителям [826] . На небе есть свои Ван Лян и Цза-офу [827] , поэтому и у людей есть также свои [Ван Лян и Цза-офу]. Только те, кто обретет от рождения частицы соответствующей жизненной энергии, станут искусными колесничими, [подобными Ван Ляну и Цза-офу].
826
Пять высоких предков и Три царственных правителя (у ди сань ван) — см. примеч. 1 к главе пятьдесят шестой «Хань шу».
827
Ван Лян — см. примеч. 8 к книге первой, главе первой «Лунь хэна». Цзао-фу — см. примеч. 55 к главе
Говорят, что есть три судьбы: первую называют «судьбой естественной (чжэн мин)», вторую — «судьбой, зависящей от обстоятельств (суй мин)», третью называют «судьбой неблагоприятной (цзао мин)».
О естественной судьбе говорят тогда, когда благополучие приходит к человеку просто как следствие его [природных задатков]. Если природные задатки безупречны, а телосложение превосходно, то благополучие будет обеспечено такому человеку само собой, без того, чтобы он добивался своего счастья примерным поведением или деловым рвением. Поэтому и называют [такую судьбу] «судьбой естественной».
Что касается судьбы, зависящей от обстоятельств, то в этом случае благополучие и счастье достигаются достойным поведением и особым усердием в делах. Но как только [человек] уступает своим страстям и дает волю своим желаниям, его постигают беды и несчастья. Поэтому и называют [такую судьбу] «судьбой, зависящей от обстоятельств».
Когда же речь идет о неблагоприятной судьбе, то здесь, как бы ни были прекрасны дела и добродетельны поступки человека, его все равно ждет горькая доля. Вопреки его желаниям и мечтам он повсюду будет встречать непредвиденные препятствия, бедствия и невзгоды будут его уделом. Поэтому и называют [такую судьбу] «судьбой неблагоприятной».
Каждому из людей уготована его судьба. И каждый обретает счастливую или несчастную долю уже в момент соединения жизненной энергии его отца и матери.
Природные задатки человека и его судьба могут разниться между собой. Так, задатки человека могут быть прекрасными, а его судьба несчастной, или же его природные наклонности могут быть дурными, а судьба счастливой. Совершит ли человек поступки хорошие или же дурные — это зависит от его природных задатков, а будет ли человек счастлив или нет, познает горе или радость — это зависит от судьбы. Когда при достославных деяниях человека постигает горе, то это значит, что у него добрые природные задатки, но злая судьба. Когда же при недостойном поведении человеку улыбается удача, — значит, у него дурные природные задатки, но счастливая судьба. Природные задатки могут быть добрыми или дурными сами по себе, а судьба сама по себе счастливой или несчастной. Любимец судьбы, хотя бы он и не совершил в жизни ничего добропорядочного, совсем не обязательно будет лишен счастливой доли. Человек же злой судьбины никак не минует беды, каким бы примерным ни было его поведение.
Мэн-цзы [828] сказал: «Чтобы чего-то добиваться, нужно обладать умением, но добьешься ли [успеха] — зависит от судьбы». При добрых природных задатках можно надеяться [на устройство своего благополучия], а при благоприятной судьбе есть и возможность добиться этого. Но если при добрых природных задатках судьба неблагостна [к данному человеку], то при всем старании невозможно добиться желаемого.
Тех, кто вершит дурные дела, Сказалось бы], должна была преследовать и поражать беда. Однако Разбойник Чжи и Чжуан Цяо [829] , которые бесчинствовали в Поднебесной и вместе с тысячами своих сторонников нападали и отбирали чужое имущество, зверски убивали людей, беззаконию которых не было предела и которых должно было [бы, казалось], постичь возмездие, дожили до глубокой старости. Если так, то можно ли доказать, что существует судьба, зависящая от обстоятельств?
828
См.: Мэн-цзы, 7, ч. 1, 3.
829
Чжи — см. примеч. 7 к главе шестьдесят первой «Ши цзи». Чжуан Цяо — см. примеч. 11 к главе сто двадцать четвертой «Ши цзи».
Люди, отмеченные неблагоприятной судьбой, вопреки их желанию творить добрые дела в действительности будут встречаться только с неудачами. Почему таких [людей], как Янь Юань [830] и Боню [831] , поразила беда? Янь Юань и Боню отличались благочестием; [они] должны бы быть вознаграждены судьбой, зависящей от обстоятельств, и стать счастливыми. По какой Же причине они оказались в беде? Янь Юань так утруждал себя учеными занятиями, что загубил себя своим рвением. Боню без всякой видимой причины был поражен дурной болезнью. Такие люди, как Цюй Пин [832] и У Юань [833] , были самыми преданными советниками у своих правителей и, не щадя сил, выполняли свой долг государевых слуг. Однако же [Цюй Пин] был выслан в изгнание [царем] Чу, а [У Юань] был сварен заживо [царем У]. За свое благонравное поведение они должны бы заслужить счастливую долю у судьбы, зависящей от обстоятельств, а их сразила беда в силу неблагоприятной судьбы. Почему так?
830
Янь Юань, он же Хуэй, Янь Хуэй, Янь Цзыюань, — любимый ученик Конфуция, отличавшийся умом, выдержкой и упорством. В «Лунь юе» говорится, будто он столь усердно занимался наукой, что поседел от напряжения и безвременно скончался в возрасте тридцати двух лет.
831
Боню — ученик Конфуция, заболевший холерой. Конфуций высоко ценил его способности и глубоко скорбел о постигшей его неизлечимой болезни. См.: Лунь юй, 6, 8.
832
Цюй Пин — см. примеч. 63 к «Янь те луню».
833
У Юань — см. примеч. 74 к «Янь те луню».