Древние тюрки
Шрифт:
Еще более томились покоренные уйгурами тюрки, восточные карлуки [1566] и племя баянь; эти ждали тибетцев, как избавителей. Наконец, тибетофилские тенденции росли среди кыргызов, покоренных, но не сломленных ханом Моянчуром. Стремясь сбросить уйгурское иго, они так же искали дружбы с карлуками и арабами, но арабы были далеко, а карлуки слабы, и только тибетская ориентация обещала надежду на ниспровержение уйгурского ига. Тибетские эмиссары проникали на Енисей через карлукские земли [1567] .
1566
Это были гэлу — племя, о котором нет никаких сведений, кроме того, что оно жило в Джунгарии. За отождествление гэлу с карлуками высказывались: В. П. Васильев (Китайские надписи…, стр. 25–26.), W. Radloff (Die altturkischen Inschriften…, S. 289–290.), G. Schlegel (Die chinesischen Inschriften), E. Bretschneider (Mediaeval Researches…, p. 28). Грумм-Гржимайло (Западная Монголия…, стр. 341–342.) предполагает, что гэлу — самостоятельное тюркское племя, позднее других спустившееся с Алтая. Думается, возможность принять компромиссное решение: гэлу — это карлуки, но не все, а их восточная ветвь, подчинившаяся уйгурам. О наличии таковой говорит Гардизи, который приводит легенду о бегстве одного из карлуков во владения уйгуров и назначении его начальником (ябгу) над всеми карлуками, жившими на территории Уйгурского ханства.
1567
Н. Я. Бичурин, Собрание сведений…, т. I, стр. 329, 355.
Кроме
На юго-западе тибетцы установили дружбу с царем Кашмира, ставшим их единоверцем. В это время Кашмир вел активную завоевательную политику в Северной Индии [1570] . которая обеспечивала Тибету спокойный тыл.
1568
Ламэрму — по-видимому, Ламган в царстве Гибинь, т. е. Каписа (см. E. Chavannes, Documents…, p. 277).
1569
F. W. Thoma, Tibetal Iiterary texts…, p. 273.
1570
Н. К. Синха, А. Ч. Банерджи, История Индии, стр. 100–101.
В конце 789 г. тибетское войско двинулось к Бишбалыку (Бэйтин). Уйгурский воевода, носивший титул «Гйегяньгяс» [1571] , пришел на выручку города и понес поражение, в котором решающую роль сыграла измена шатосцев. Бэйтин пал в 790 г. Это решило судьбу Кучи, Карашара, Хотана и Кашгара, где китайцы успели слиться с местным населением. В Китае больше не было вестей из этих отрезанных владений, но они, видимо, сами сумели организовать оборону, и тибетцы не смогли стать хозяевами южного Притяньшанья. Зато область Сичжоу, включавшая Турфанский оазис, сохранила верность метрополии [1572] . Это легко объясняется тем, что китайцы, населяя Турфан в V в., окитаили местное население. Но Сичжоу был островком в бушующем море кочевников, и решающего значения китайский гарнизон не имел.
1571
Хильда Ечеди видит здесь уйгурский композитум Иль угеси — слава царств, имя министра (Н. Ecsedy, Uigurs and Tibetals…, p. 98). Сомнительно! Слово это нельзя считать личным именем, так как под таким названием выступают уйгурские военачальники на протяжении 180 лет уйгурской истории. Не есть ли это йокаюшая переделка персидского слова джехангир?
1572
Иакинф Бичурин, История Тибета…, стр. 203; Н. Cordier, Histoire general…, p. 495; H. Ecsedy, Uigurs and Tibetals…, p. 87.
В следующем году тибетцы, стремясь обеспечить свои коммуникации, продолжили наступление в северо-восточном направлении вниз по течению Хуанхэ, но уйгурское войско разбило их у Линчжоу. После ухода уйгуров тибетцы возобновили кампанию, взяли крепость Шуйкуэч-жай и так разграбили местность, что она не могла больше служить китайцам плацдармом для контрнаступления. Пограничная война свелась к отражению набегов и восстановлению разрушенных крепостей [1573] .
Среди жертв царство потомков Гэсэра [1574] , которое тибетский источник почему-то именует тюркским [1575] . «Красноликие тибетские демонические войска вторглись в это тюркское царство и поставили свои черные шатры на его земле. Разоренных жителей увели в страну монов, где дали им жилища» [1576] . После этого в Западном Тибете появилась династия князей, которая вела свое происхождение от Гэсэра [1577] .
1573
Иакинф Бичурин, История Тибета…, стр. 204–205.
1574
Гэсер-богатырь, вождь шайки удальцов одного IV–V вв. (см. Ch. Bell, The Religion of Tibet, p. 14). Вокруг его имени создалось много легенд и возник эпический роман Гэсэриада (см. A. David-Neel et lama Jongden, La vie surhumaite de Guesar de Ling).
1575
Может быть, тибетский автор исходил из того, что это племя поддерживало уйгуров.
1576
F. W. Thomas, Tibetan Iiterary texts…, p. 273.
1577
А. Н. Francke, History of Western Tibet p. 47. В связи с этим вызывает удивление попытка Ц. Дамдинсурэна отождествить Гэсэра с Госраем, тибетским князем, жившим в XI в. (см. Ц. Дамдинсурэн, Исторические корни Гэсэриады).
В том же 791 г. другая тибетская армия подчинила Хотан [1578] , чем обеспечила тыл войскам, действовавшим в Джунгарии. Тогда китайцы, потеряв веру в собственные силы, обратились с просьбой о помощи к арабам. Харун-ар-Рашид согласился начать военные действия против слишком усилившихся тибетцев, и его войска сковали более половины тибетских сил, что весьма повлияло на дальнейшее развитие событий [1579] .
Война на севере. Между тем возобновилась отчаянная война за ключ к Джунгарии — крепость Бэйтин. Разбитый в 790 г. китайский генерал и наместник Бэйтина Ян Си-гу со своим войском бежал в Чичжоу (?! — может быть, это Чигу — «Красная долина» в горах Тянь-Шаня около оз. Иссык-Куль). Гйегяньгяс предложил Ян Си-гу совместными усилиями выгнать тибетцев, но тибетцы одержали полную победу. Две трети уйгуро-китайского войска легло на поле битвы. Гйегяньгяс, собрав остальные войска, хотел ограбить китайскую крепость Сичжоу [1580] , а китайскому наместнику предложил убраться в Китай. Добросовестный чиновник Ян Си-гу, увидев, что положение непоправимо, кончил самоубийством, а союзники тибетцев — восточные карлуки завоевали Джунгарию [1581] . Уйгуры были отброшены на юг, где держались китайские «четыре крепости».
1578
Дата покорения Хотана в источнике не указана, а рассчитана так: сведение о походе на Хотан следует после сообщения об основании монастыря Самъе, т. е. 787 г., а в 792–793 гг. уйгуры совершают нападение на Хотан, очевидно, находящийся во власти их врагов — тибетцев.
1579
Н. Cordier, Histoire general…, p. 461.
1580
Н. Я. Бичурин, Собрание сведений…, т. III, стр. 46.
1581
Шэньтучуаяь (?!) (см. Н. Я. Бичурин, Собрание сведений…, т. I, с. 329).
Опираясь на них, уйгурские отряды наносили удары по тылам тибетской армии и в течение трех лет мешали ее наступлению на север [1582] . Около Бугура [1583] они захватили табуны, предназначавшиеся для пополнения состава тибетской армии, а вслед за тем разбили тибетские отряды у Циктама [1584] и Чонги [1585] .
1582
См. А. М. Щербак, Надпись на древнеуйгурском языке…, с. 24.
1583
В тексте Бур-Улуг (см. Н. Я. Бичурин, Собрание сведений по исторической географии…, с.559).
1584
В тексте Тытам (см. там же, с. 555).
1585
В тексте Чон (Там же, с. 550).
1586
В тексте Ярмаган (см. С. Г. Кляшторный, К исторической оценке Уланкомской надписи, с. 27).
1587
Н. Я. Бичурин, Собрание сведений…, т. I с. 330, ср. А. М. Щербак, надпись на древнеуйгурском языке…, с. 24, перевод, строка 5.
Вырвавшись в родные степи, уйгуры столкнулись с необходимостью подавить протибетские настроения среди карлуков и тюргешей, входивших в состав Уйгурского каганата [1588] . Тибетское вторжение принесло этим племенам свободу, и возвращение уйгурского войска не могло быть встречено ими с радостью. Очевидно, они пытались поддержать тибетцев, но были, подобно им, разбиты у р. Болчу [1589] . Уйгуры выиграли трехлетнюю кампанию [1590] .
1588
Часть тюргешей после распада их каганата подчинилась уйгурам.
1589
Река Урунгу, впадающая в оз. Кыргызнор.
1590
Уланкомская надпись пользуется живой хронологией. Поход на Бур-Улуг (Бугур) был совершен, когда Богаз-тегину было 17 дет, а поход на Омоз, происшедший после покорения тюргешей у р. Болчу, — когда ему был 21 год.
Войну не остановили даже перемены, произошедшие в обеих воюющих державах. В Тибете умерли великий полководец Шан Гецзан в 796 г. и Тисрондецан в 797 г.; в Уйгурии пресеклась династия Йологэ, и в 795 г. вельможи поставили ханом талантливого полководца Кутлуга, получив его согласие на ограничение власти [1591] .
Вступив на престол, он столкнулся с затруднениями, которые очень трудно было предвидеть. Тибетская дипломатия сделала свое дело: в тылу у уйгуров подняли восстание кыргызы, сохранившие при подчинении в 758 г. автономию. «Кутлуг сумел подавить кыргызов, подверг их страну разгрому, и их государственные дела прекратились, на земле их не стало живых людей» [1592] . Последнее, очевидно, значительно преувеличено [1593] , но тем не менее после разгрома целых 20 лет, т. е. пока не выросло новое поколение, о кыргызах не было слышно. Не это ли событие послужило поводом для установления в Туве стелы, ныне находящейся в Минусинском музее под номером 22? Стела представляет собой четырехгранный песчаниковый столп высотой в 3.4 м. На одной из широких сторон помещена руническая надпись в три вертикальные строки. Под ними дугообразная с опущенными вниз концами линия, к середине которой сверху примыкает крест (описание С. В. Киселева). содержание надписи таково: «От вас, ста моих приятелей товарищей, от шести родов моего народа, от вас моих я отделился [т. е. умер]. Мое геройское имя Ак-баш-ат-ых. Я Ынал огня в семьдесят лет.
1591
Г. Е. Грумм-Гржимайло, Западная Монголия…, с. 345 (ср. В. П. Васильев, Китайские надписи…, с. 24). Я признаю правильным мнение Цзун-ли ямыня, считающего этого хана Кутлугом, а не Ачжо, как было бы при точном счете ханов (см. там же, с. 31), так как перечисленные в памятнике качества хана не могут быть приписаны мальчику, каким был Ачжо. Затем, он не получил уйгурского ханского титула, а носил только китайскую прибавку фын-чэн, тогда как Кутлуг имел пышный титул; Айдынлык улукмиш, кет Кучлуг Бильге каган, т. е. блестящий, высоко воссевший, очень сильный, мудрый хан (В. В. Радлов, Титулы и имена…).
1592
В. П. Васильев, Китайские надписи…, с. 25, G. Schlegel (Die chinesischen Inschriften…, S. 132.
1593
Стрелков кыргыз-кагана числом в 200 тыс. он собственной рукой разогнал в разных направлениях и взял свое царство (O. Hansen, Zur sogdischen Inschrift…, S. 19–20.).
Моя геройская доблесть! Мой пояс с 42-мя пряжками-украшениями! Среди врагов убил я 30 героев!»
И дополнение к надписи на боку стелы:
«По своей силе шести родов народа моего он поставил здесь камень…».
Если принять предлагаемую ниже гипотезу, то содержание памятника станет ясно. Алты-баг-будун, т. е. народ шести бегов, — это уйгуры после 780 г. Ак-баш-ат-ых видимо командовал сотней и погиб в бою, а победивший хан народа шести бегов, т. е. уйгуров, увековечил его память. Это могло быть лишь в случае победы, а в IX в. побеждали кыргызы уйгуров не противоречит нашей гипотезе и крест на стеле, так как манихеи чтили память Христа, да и сам Мани был распят. Характерна и вертикальность строк, так как именно такова манихейская письменность уйгуров позднего времени (X–XI вв.). «Буквы памятника заметно не орхонские» [1594] . Если принять вышеизложенную точку зрения, то стела указала бы нам место битвы, если бы она не была с него снята и перевезена в Минусинский музей.
1594
С. Е. Малов, Енисейская письменность тюрков, С. 97–98.
Затем войска перешли опять в окрестности Бэйтина, где действовали тибетцы и восточные карлуки [1595] .
После долгих и трудных боев, о которых надпись повествует весьма туманно, уйгуры остались победителями и остатки крепости Бэйтина перешли в их руки, став снова городом Бишбалык. Получив базу для наступления, уйгурский хан двинулся на выручку Кучи, осаждаемый тибетцами [1596] . Уйгуры, заманив врагов в засаду, перебили весь корпус. Но спасенные кучаские китайцы оказались неблагодарными и стали торговаться о размере дани, которую требовал с них доблестный избавитель. Хан лично возглавил военную экспедицию против скуповатых союзников. Те попробовали сопротивляться, но были разбиты и бежали до самой Ферганы. Там, на берегах Нарына [1597] , уйгуры настигли беглецов и ограбили их дочиста. После этого уцелевшие «слезно просили и молили» принять с них дань, на что уйгурский хан милостиво согласился. Таким образом, остатки китайских владений на западе вошли в состав Уйгурского ханства.
1595
Мощное тибетское войско и четыре тохара и многие другие… власть… также… карлуки… Тибет. Ниже упоминается еще господарь тюргешей (O. Hansen, Zur sogdischen Inschrift…, S. 20). Ср. текст Уланкомской надписи: Я захватил Тибет, Тюнлюг [?], потом тюргешей у реки Болчу. Точные датировки здесь установить невозможно.
1596
По видимому тогда же его наследник Богаз-тегин повел свой отряд к Омозу (кит. Хомо, оазис на нижнем течении Тарима).
1597
Река в надписи названа Чжэнь-чжу (см. пояснения Цзун-ли ямыня — В. П. Васильев, Китайские надписи…, с. 32).