Древние
Шрифт:
— А нам и не надо с ними воевать, — так же тихо ответил Стриж. — Пока понаблюдаем. Интересно же увидеть остроухих в их естественной, так сказать, среде обитания.
— Слышь, Дроздов недоделанный, смотри, чтобы они тебя не засекли, — предупредила демоница. — На их рожи глянь — эти типы ничего хорошего не ждут. Увидят — сначала стрельнут, потом спросят. А сил на полёт осталось всего-ничего. Если сумеют выследить — догонят и прикончат, несмотря на то, что ты — редкий краснокнижный зверь.
Тут спорить было не о чем: эльфы
Неожиданно саблезубый замер и вскинул голову, настороженно прядая ушами. Его всадница тут же плавным текучим движением спрыгнула наземь и выхватила нож.
Поздно: внизу словно зажглось маленькое солнце, на мгновение осветив поляну. Моментально потемневший визор спас зрение Стрижа, но тому всё равно понадобилось несколько секунд, чтобы проморгаться от цветных пятен.
В памяти сразу всплыл артефакт, по действию напоминавший «световую гранату», с помощью которого он сам совсем недавно удрал из темницы Змеев. Похоже, внизу сработал какой-то аналог, только мощнее.
Но кто активировал эту штуку?
Когда зрение восстановилось, Стриж увидел как из отлично замаскированных лёжек выскакивают вооружённые эльфы. В отличие от угодивших в засаду, эти остроухие носили кольчуги из уже знакомого ему металла.
И их было больше.
Вот только саблезубого вспышка не ошеломила. Любой другой зверь после такого метался бы в панике, но этот лишь зажмурил глаза, прислушиваясь, а потом мощным прыжком оказался среди нападавших, подмяв под себя пару неудачников.
Теперь уже панически заорали налётчики. И Лёха их прекрасно понимал: врубившийся в строй хищник превратился в натуральную машину смерти. То, что устроил саблезубый, затмило самые кровавые моменты боевиков и триллеров.
Полилась кровь. Много крови. В стороны летели то раненые нападающие, то их оторванные конечности. Ухватив истошно орущего эльфа когтями, саблезубый играючи разорвал остроухого на две половины, а затем одним укусом обезглавил его товарища, пытавшегося ткнуть хищника копьём.
Ослеплённые эльфы пытались отступить в лес, удивительно ловко передвигаясь для тех, кто ничего не видел.
Нападающие отступили, сбившись в ощетинившийся сталью строй, от них отделилась небольшая группа, пустившись вслед за беглецами.
Тяжело дышащий саблезуб повёл головой и припал на передние лапы, готовясь к прыжку, но не успел. Сверкнула вспышка и в тело зверя впились сотни огненных клинков. Хищника разорвало в клочья, щедро оросив кровью землю и замерших в ожидании атаки эльфов.
Налетчики, возбуждённо переговариваясь, разошлись в стороны, пропуская вперёд эльфа, в котором намётанный глаз Стрижа легко опознал командира. В отличие от своих бойцов, он щеголял в кирасе с золотым плетением, а на поясе висел клинок в инкрустированных драгоценными камнями ножнах.
— Маг, — озвучила прописную истину Белочка.
— А то я сам не понял, — отозвался Лёха, поглядывая в сторону беглецов.
У них дела тоже не задались. Даже если лес был их домом, слепота сделала своё дело. Желай преследователи этого — сумели бы перестрелять всех из луков.
Но они явно собирались взять добычу живьём.
Загонщики справились достаточно быстро, но при этом всё же понесли потери. Двух беглецы сумели достать кинжалами, а один поймал лицом нож, метко брошенный на звук одним из слепцов.
Командир, тем временем, занялся ранеными. И эльфийская медицина в его исполнении разительно отличалась от того, что представлено в фэнтези-романах. Вожак просто добил безнадёжных, жестом приказав своим воинам унести тела павших.
Своих и чужих, что характерно, сложили отдельно.
Тех же, кого он признал имеющими шансы на выживание, эльф бережно перевязал чистыми тряпицами, напоил чем-то из фляги и оставил в покое. Судя по блаженным улыбкам раненых, выпили они какой-то местный аналог противошокового.
Но стоило увидеть, как поступают с покойниками, как Лёха и сам захотел от души хлебнуть из той самой фляги.
То, что с тел сняли всю одежду, его не удивило, а вот когда трупы погибших чажаков начали деловито разделывать, как в мясной лавке…
— Они что, каннибалы? — ошалело поинтересовался Стриж.
— Вот спустись и спроси, — огрызнулась Белочка. — Я тебе что, антрополог-эльфовед?
— Да что-то как-то не хочется, — отказался от щедрого предложения Лёха, с трудом задержав взгляд на отталкивающем зрелище.
Как бы мерзко это ни выглядело, нужно было разобраться в местных реалиях.
К его глубокому облегчению, никто не стал есть мясо павших врагов. Его попросту выкинули, сложив в сумки очищенные от плоти драгоценные кости.
— По ходу, и у этих нет любви к ближнему своему, — подытожил Лёха. — Что там твоя наследственно-склеротическая память говорит про это?
— Ничего, — отозвалась Белочка. — Могу только сказать, что они неразумно разбрасываются ценной пищей. Столько мяса пропадает зря…
— А я вот рад, — тихо признался Стриж. — Меньше всего мне хотелось бы узнать, что эльфы усваивают только мясо себе подобных.
Хотя, каннибализм прекрасно довершил бы вырисовавывающуюся картину деградации.
Остроухие внизу меньше всего походили на наследников великой цивилизации, сохранивших достижения предков.
Сейчас Лёха как следует рассмотрел кольчуги на нападавших. Старые, явно латаные после боёв мастерами, и рядом не стоявшими с создателями такой брони. Заплатки из обычной стали походили на кусок мешковины, криво приделанный к сшитой некогда на заказ одежде.