Древний путь. Белые облака (По следам Будды)

Нат Хан Тик

Когда банановые листья опустели, Суджата собрала их. Она взяла кувшин со свежей водой, стоявший подле нее, и наполнила чашу, которую принесла с собой. Она протянула ее Сиддхаттхе. Он принял чашу двумя руками и передал Свасти. Ошеломленный, Свасти пробормотал:

– Пожалуйста, господин, то есть Учитель, выпейте первым.

Сиддхаттха ответил мягким голосом:

– Ты выпей первым, мальчик. Я хочу, чтобы ты выпил первым.

И он опять протянул чашу Свасти.

Свасти почувствовал себя очень сконфуженным, но не знал, как отказаться от такой необычной чести. Он соединил ладони в жесте благодарности и взял чашу. Он выпил всю воду одним большим глотком и протянул чашу

обратно Сиддхаттхе. Сиддхаттха попросил Суджату наполнить чашу во второй раз. Затем он поднял ее к своим губам и медленно выпил воду. Было видно, что он получает от этого удовольствие. Глаза Суджаты не отрывались от Сиддхаттхи и Свасти. Когда Сиддхаттха закончил пить, он попросил Суджату наполнить чашу в третий раз. Эту чашу он подал ей. Она поставила на землю кувшин, сложила ладони и приняла чашу с водой. Она поднесла ее к губам и выпила медленными, маленькими глотками, как это сделал Сиддхаттха. Впервые она пила из одной чаши с неприкасаемым. Но Сиддхаттха был ее учителем, и если он сделал это, то почему же ей не сделать то же самое? И она поняла, что не чувствует себя оскверненной. Внезапно она потянулась и дотронулась до волос пастуха. Это было так неожиданно, что Свасти не успел уклониться. Затем Суджата поставила пустую чашу на землю и улыбнулась.

Сиддхаттха кивнул:

– Теперь, дети, вы поняли. Люди не рождаются с кастовыми различиями. У всех слезы солоны и у всех красная кровь. Неправильно делить людей на касты и исповедовать предрассудки. Я это понял во время своих медитаций.

Суджата взглянула понимающе и спросила:

– Мы ваши ученики и верим тому, что вы говорите. Но в этом мире, кажется, нет никого похожего на вас. Все верят, что шудры и неприкасаемые вышли из ступней Создателя. Даже священные писания говорят так. Никто не осмеливается думать по-другому.

– Да, я знаю. Но правда есть правда, верит в нее кто-нибудь или нет. Хотя миллионы людей могут верить в ложь, она остается ложью. Вы должны быть стойкими, чтобы жить в соответствии с правдой. Я расскажу вам одну историю о том времени, когда я был еще ребенком.

– Однажды, когда мне было девять лет, я гулял один в саду. И вдруг передо мной упал раненый лебедь. Я подбежал к нему. Ему было очень больно – стрела пронзила крыло. Я выдернул стрелу, птица закричала, и кровь полилась из ее раны. Я сжал рану пальцами, чтобы прекратить кровотечение и взял птицу во дворец, к принцессе Сундари, дежурной фрейлине. Она собрала целебные листья и сделала перевязку. Лебедь беспокоился, и я снял свою накидку и завернул в нее птицу. Затем я поднес ее поближе к очагу.

Сиддхаттха замолк на мгновение и взглянул на Свасти.

– Свасти, я еще не говорил тебе, но раньше я был принцем, сыном короля Суддходаны в городе Капилаваттху. Суджата это уже знает. Я хотел пойти принести риса для лебедя, когда мой восьмилетний кузен Девадатта вбежал в комнату. Он держал свой лук и стрелы и взволнованно спросил:

– Сиддхаттха, не видел ли ты белого лебедя, упавшего где-то здесь?

Еще до того как я ответил, Девадатта увидел лебедя, лежащего перед очагом. Он устремился к нему, но я остановил его.

– Ты не возьмешь эту птицу!

Мой кузен воскликнул:

– Но она моя! Я сам подстрелил ее!

Я встал между Девадаттой и лебедем, решив не отдавать ему птицу.

– Этот лебедь ранен. Я забочусь о нем. Он должен остаться здесь.

Девадатта был рассержен и не хотел уступать. Он настаивал:

– Послушай, кузен, когда эта птица летела в небе, она не принадлежала никому. Так как именно я подстрелил ее, она принадлежит мне по праву.

Его аргументы звучали логично, но эти слова рассердили меня. Я знал, что есть что-то неправильное в его утверждениях, но не мог понять этого. Поэтому я стоял безмолвно, чувствуя себя несчастным. Затем я понял, каким образом ответить ему.

– Послушай, кузен, – сказал я ему, – Те, кто любят друг друга, живут вместе, а враги живут врозь. Ты хотел убить этого лебедя, значит, ты и он – враги. Птица не может жить с тобой. Я спас ее, перевязал ее раны, согрел ее и хотел накормить ее, когда ты появился. Птица и я, мы любим друг друга и мы можем жить вместе. Она нуждается во мне, а не в тебе.

Суджата захлопала в ладоши:

– Правильно! Вы были правы!

Сиддхаттха посмотрел на Свасти.

– А что ты думаешь, мальчик?

Свасти подумал немного и затем медленно сказал:

– Я думаю, вы были правы. Но немногие люди согласятся с вами. Большинство будет на стороне Девадатты.

Сиддхаттха кивнул:

– Ты прав. Большинство людей следуют точке зрения Девадатты. Но давайте я расскажу вам, что случилось потом. Так как мы не смогли договориться, мы решили обратиться с нашим спором к взрослым. В тот день состоялось заседание правительства во дворце, и мы направились в зал правосудия. Я держал лебедя, а Девадатта – свой лук и стрелы. Мы представили свой спор на рассмотрение министров и попросили их вынести свое решение. Они прекратили обсуждение государственных дел, выслушали сначала Девадатту, затем меня.

Они долго обсуждала это дело, но так и не смогли прийти к согласию. Казалось, большинство склоняется на сторону Девадатты, когда король, мой отец, несколько раз кашлянул. Все министры тотчас же замолкли и в полном согласии вдруг выразили мнение, что мои аргументы весомее и что птица должна быть отдана мне. Девадатта рассердился, но ничего не мог сделать.

Я получил птицу, но не чувствовал настоящей радости. Хотя я был еще очень мал, но уже понимал, что эта победа не настолько достойна. Мне отдали птицу потому, что министры желали угодить моему отцу, а не потому, что они увидели правду в моих словах.

– Это печально, – сказала Суджата и нахмурила брови.

– Да, именно так. Но, вспомнив о птице, я почувствовал удовлетворение, потому что она была теперь в безопасности. В ином случае она бы уже окончила свои дни в кухонной кастрюле.

Немногие люди смотрят на мир взглядом сострадания, поэтому мы жестоки и безжалостны по отношению друг к другу. Слабый всегда подавляется сильным. Я и сейчас вижу, что мои доводы в тот день были правильны, так как они появились из понимания и любви. Любовь и понимание могут облегчить страдания всех существ. Правда всегда является правдой, независимо от того, принимается она большинством или нет. Поэтому я говорю вам, дети, нужно быть очень смелым, чтобы отстаивать и защищать правду.

– А что же случилось с лебедем, Учитель? – спросила Суджата.

– Четыре дня я лечил его. Когда я увидел, что рана зажила, я отпустил его, убедившись, что он может улететь далеко и его не подстрелят вновь.

Сиддхаттха взглянул на двух детей, сидевших с серьезными и спокойными лицами:

– Суджата, ты должна вернуться домой, прежде чем твоя мама начнет беспокоиться. Свасти, а тебе, наверное, пора вернуться к своим буйволам и собрать еще травы для них. Из той охапки травы куша, которую ты дал мне вчера, получилась прекрасная подстилка для медитации. Этой ночью и утром я сидел на ней, и моя медитация была очень умиротворенной. Я ясно видел много разных вещей. Ты мне хорошо помог, Свасти. По мере того, как мое понимание будет углубляться, я поделюсь плодами моей медитации с вами, дети. А сейчас я продолжу медитацию.