Древний Рим. Имена удовольствий
Шрифт:
— Прыгай, госпожа, я тебя поймаю! Не бойся…
Вы можете себе представить нашего Николая Валуева, с ног до головы вымазанного черной краской, именно такой экспонат сейчас протягивал ко мне руки и белозубо скалился внизу. А его хозяин с интересом наблюдал за нами, склонив голову к плечу, а потом, видимо, осознав, что мне некуда деваться с его забора и вовсе отошел к фонтанчику, стал умываться и плескать на себя воду. Тут же откуда-то из кустов с мелкими розовыми цветами вынырнул молодой парнишка и поднес консулу
— В конце концов — принесите мне лестницу! Я отказываюсь прыгать, я же сказала, что вас боюсь. Я скромная девушка и, вообще, мужчин остерегаюсь, разве не заметно? Господин Консул, можно вас на минуточку… почему вы себя так ведете, мне интересно? Да, у вас на спине даже синяка нет, я на вас смотрела, пока вы умывались, никакого ущерба я вам не нанесла, за что вы на меня сердитесь, не пойму…
— Верно, все женщины у вас в роду невероятно болтливы… Ясно, почему ты до сих пор не имеешь мужа!
Я чуть не задохнулась от такой дерзости, этот римлянин явно хочет меня оскорбить!
— Да, у женщин язык, порой, самое надежное оружие… Вам, мужчинам, хорошо, вы сильные и большие, можете и кулаками за себя постоять. А нам — девушкам, что остается? А насчет мужа… я вовсе не собираюсь выходить замуж за кого попало и потом слезы в подушку лить, я хочу найти такого человека, за которым пойду и в огонь и в воду, и даже в Сибирскую ссылку, хотя это лишнее, я и так оттуда.
— Хочешь найти такого человека в Риме? Пожалуй, у тебя это скоро получится, здесь много болванов, падких на говорливых девиц.
— Уф! Сказать по-правде, я с этим не тороплюсь. Для меня сейчас гораздо важнее найти работу и вносить свою лепту в наше с Клодием пропитание. Я уже неделю сижу у него на шее, а дядюшка, и так весь в долгах. Вам случайно не нужна в доме… ммм… посудомойка или… ну, скажем…
— С этого и надо было начинать, женщина, нет… мне не требуются твои услуги…
Я даже вскочила на колени, пытаясь выпрямиться и стать чуточку выше, а мне так хотелось объяснить этому надменному итальянцу, что он неправильно меня понял!
— Я же не предлагаю вам интимные отношения! Ни в коем случае! Но мне нужна работа и какой-то хоть маленький доход…
— Найди себе богатого спонсора, при твоей внешности и болтливости — это не составит труда. Кромих, идем в дом, пусть прыгает вниз или остается там до ночи, пока лары не снимут ее оттуда.
— Эй, подождите! Какие еще лары, вы что задумали? Гай Марий Каррон — Консул Рима, я к вам обращаюсь!
От испуга, что мужчины сейчас уйдут и я, действительно, тут надолго застряну, я даже вспомнила полное имя нашего соседа и оно, похоже, возымело магическое действие на этого человека.
— Как же вам не совестно! Я всего-то неделю в Риме, о котором я слышала много хорошего, и какой этот дивный величественный город и какие в нем приветливые и доброжелательные люди… «приукрасила немного, но ничего…».
А сейчас я, слабая беззащитная девушка, оказалась в трудной ситуации и вы — облеченный силой и властью мужчина, который должен защищать римлян и гостей города от всяческих бед, не соизволите мне даже руку помощи протянуть? Стыдитесь, Гай Марий Каррон! Сам Юпитер бы пустил скупую слезу и снизошел до меня, а ваше сердце видно из камня…
Кто бы еще видел выражение лица этого полководца! Не похоже, чтобы он очень проникся моим бедственным положением… Консул быстренько повязал поясом короткую рубашку, то есть тунику, что подал ему юноша — слуга и кинулся в мою сторону, а я так испугалась и растерялась, что не смогла удержаться и сорвалась со стены прямо ему на руки.
— Ой, спасибо! Вы меня просто спасли! Я была в отчаянии… почти… совсем. Надо же, у вас голубые глаза, а я думала, что все итальянцы — черноглазые, а уж древние римляне и подавно.
Консул немедленно поставил меня на землю и я чуть-чуть поклонилась ему в знак благодарности и зачем-то даже захлопала в ладоши, уж очень рада была снова оказаться внизу.
— Какие еще древние римляне… Хм… Значит, твое имя — Наталия? И откуда ты прибыла в Великий город?
— Я из Этрурии…
— Ты не похожа на тамошних женщин, у тебя северные черты лица… ты была рабыней?
— Нет же! Я родилась и умру свободной женщиной! Выдумали тоже… И, вообще, я против рабства и эксплуатации военнопленных. И ваша политика экспансии…
Тут я прикусила язык. И очень даже вовремя. Потому что, вести такие речи перед римским полководцем было крайне неразумно, однако Гай Марий отчего-то вдруг рассмеялся.
— Жаль, что женщинам запрещено выступать в Сенате, ты бы там могла затмить своими речами самого Петрония Главка. Странная ты женщина, Наталия… как твое полное имя?
— Русса… я — Наталия Русса! Скажите, вы не сердитесь за тот камень? Вам не очень больно было? А, можно мне поискать у забора мой золотой шнурок? Честно, эта вредная птица уронила его где-то с вашей стороны, как только я его найду, сейчас же уйду к себе и избавлю вас от дальнейших хлопот. Обещаю!
Эта женщина, и правда, была очень странной. Одета как мальчишка — подросток… хотя сама уже не так и юна… опять же, зачем-то залезла на забор, разговаривала так замысловато и дерзко… и так много… Гай Марий задумчиво смотрел на девицу перед собой и не мог понять, что за «птица» залетела в его сад и нет ли в этом какого умысла богов. Консул поднял голову и стал наблюдать за ясным небом… давняя привычка, еще с тех времен, когда его, молодого, но подающего большие надежды воина, назначили управлять сотней легионеров. Опытный декан Геллий, прошедший немало страшных боев, негласно взял командира под свою опеку: