Дропкат реальности, или пособие для начинающего шулера
Шрифт:
Васса уже поняла, что не от хорошей жизни встретила белобрысого на почтовой, но вопросы могут и подождать. Шкура важнее. Вон, у братца она уже вся в дырьях. И как в седле только держится? О том, за кем погоня, тоже уточнять не стала. Это не так и важно — на ним или за ней. Те, кто идут по следу, не будут долго разбирать — схватят обоих и навряд ли выпустят. Путь даже если и за братцем охотятся. Документов, что у нее на руках, достаточно будет для близкого знакомства с дыбой. А там уж знамо дело. Все поют палачам то, что хотят услышать дознаватели.
А посему следовало убираться. Вдвоем или порознь — не суть, но чем быстрее, тем надежнее. Вместе-то, конечно, лучше, да только судя по числу стрел и болтов, как бы дорогой родственничек в ближайшую свечу не скончался. Хотя, для человека в чьем организме столько свинца и железа, он держался на диво бодро.
Поймав на себе хмурый взгляд девушки, Илас лишь отмахнулся:
— Потом вытащу, сильно не мешают. Сейчас некогда.
Больше не сговариваясь, они поскакали в сторону реки.
Лед еще не стал. Обмелевшая, с лентами песка и гальки с обеих сторон русла и велеречивыми водоворотами, Илреть не прельщала ни одного из беглецов. Хорошо было бы добраться до брода, но там могли ждать. А посему — придется переправляться здесь.
Как и водиться, по закону подлости, крутой берег был на противоположенной стороне. Это значит, что после переправы нужно будет еще найти подъем, по которому смогли бы подняться лошади.
Река. Не широкая, по — женски коварная, взирала на беглецов с умеренным интересом. Куда они денутся? Все равно окажутся в ее объятьях. Рано или поздно. Но лучше все же рано. А уж она постарается. Затянет, закружит, утянет гостей в свои чертоги.
Илас закрыл глаза. Он словно пытался услышать что-то в шепоте реки. Его ноздри подрагивали, улавливая запахи, о которых Васса могла лишь догадываться. Наконец, приняв для себя какое-то решение, с коим Вассу не соизволил ознакомить, блондин коротко бросил:
— Туда.
И, мотнув головой, сам подал пример, направив лошадь вдоль излучины реки. Впрочем, скоро он спешился, и, словно нехотя, через себя, произнес:
— Помоги вытащить.
Васса, к этому моменту тоже оказавшаяся на земле, слегка замешкалась с ответом, и Бертран добавил:
— Пожалуйста.
Цедить слова, словно это были драгоценные жемчужины, которых девушка не достойна, у блондина получалось мастерски. А тут еще и пришлось просить… но куда же деваться, если за спиной погоня.
Девушка не оценила оказанную ей высокую честь и, скептически оглядев Бертрана, хмыкнула и все же подошла ближе к услужливо повернутой к ней спине. Оба понимали, времени осталось мало, и на препирательства с выяснением отношений лучше его не тратить.
Посмотреть Вассарии было на что. Несколько болтов, одним из которых был 'овод', вошедший чуть ли не по самое оперение. По — видимому, он угодил между ребер. За него-то Васса и ухватилась пальцами. Гусиные перья, что с трех сторон были призваны стабилизировать полет болта, набрякли от крови и соскальзывали, не даваясь.
— Что ты там так долго возишься? — недовольно просипел Илас сквозь сжатые зубы.
Его специфический дар подохнуть от потери крови не давал, но всю непередаваемую гамму ощущений от процесса извлечения инородных тел из его собственного, к сожалению, не блокировал.
Мужчина ругался про себя: умудрился все же схлопотать 'подарочки' от караульных в спину. Самому никак не достать, а эта…возиться, еще и провернуть пытается.
Васса в этот момент, плюнув на попытки вытащить 'овода' пальцами, решительно вцепилось в окончание древка зубами, и, уперев руки в спину блондина, потянула арбалетный деликатес на себя.
Илас, издав звуки, больше всего напоминающие брачное шипение гадюки, чертыхнулся в тот момент, когда болт, на прощание вырвав-таки кусок мяса за край железного наконечника, распрощался с его спиной.
Васса, не рассчитавшая силы, плюхнулась на пятую почку и начала усиленно отплевываться. Ощущение от роли сестры милосердия были препоганейшие: немытое перо с кровью и щепой во рту. А зубы… — будто их разом пытались выдернуть щипцами, но силенок у цирюльника не хватило.
Мужчина повернулся и зло посмотрел на девушку.
— Надеюсь, остальные ты будешь не выгрызать, а просто потянешь за древко и вытащишь.
'Специфическая у него формулировка для благодарности', — про себя подумала Вассария, поднимаясь и отряхивая руки. Остальные болты таких проблем с извлечением не вызвали. Единственное, что поразило девушку — крови почти не было. Она, конечно, не была специалисткой по ранениям, но ей казалось, что при извлечении стрел живой ртути, что течет по жилам, должно было быть больше. А этот… ведет себя так, словно его не прошили чуть ли не насквозь, как игольницу булавками, а всего-то заноз насажал — неприятно, но терпимо. Впрочем, свои наблюдения она оставила при себе.
Илас же, освободившись от 'украшений' на спине, стал быстро раздеваться, стаскивая с себя кожух, зияющий рядом характерных дыр с багряной окантовкой, потом перешел к рубахе и штанам, последними были сняты сапоги. Мужчина, оставшись в одних подшатнниках, аккуратно свернул валик из одежды и начал крепить его к луке седла. Спина, когда он отвернулся, оказалась чистой, даже следов сукровицы почти не было. Васса так и застыла с недорасстегнутым тулупом. Блондин же, словно спиной почувствовав взгляд, обернулся и недовольно бросил:
— Потом. Чего застыла? Давай, аллюр на три креста.
От этих слов, хлестких, как пощечина, Васса опомнилась и принялась раздеваться с удвоенной быстротой. Хотя нет — нет да и косила на Иласа, который уже по колено был в воде.
Переправляться по такой воде было чистым безумием. Хоть и не стремнина, славящаяся пенными бурунами, но зато околеть можно на раз. Илас уже покрылся гусиной кожей, но все равно упрямо брел уже по пояс в воде. Река, хоть и не широкая, но до дна в плёсе не достанешь. Похоже, под ногами Иласа как раз закончился перекат, потому как мужчина резко ухнул в воду по шею. Вцепившись одной рукой в лошадиную холку, второй начал активно загребать.