Друг
Шрифт:
Но все это было скрыто под водой, невидимо для человеческого глаза. А на поверхности чистое зеркало воды казалось наполненным безмятежной синевой. Сияло солнце… но вдали над горизонтом уже клубились тучи.
… Позавтракали и попили крепкого чаю. Присели перекурить у «карты» мыса.
– Смотри, – сказал Таранов и положил поперек мыса два прутика, – вот здесь двойной ряд колючки. Один, внутренний, перекрывает только сушу. А наружный уходит метров на восемьдесят в озеро. Перед колючкой вырублена просека шириной метров двадцать.
– Вот суки! – сказал Лешка.
– Плевать. Нам их оборону не штурмовать. В колючке примерно посередине – ворота. Они желтого цвета, и их можно разглядеть даже в темноте. Слева от ворот – домик охраны. Он тоже желтого цвета, и его тоже видно. Даже совсем слепой увидит, потому что ночью в окнах горит свет. Ты, Алексей, займешь позицию вот здесь. – Таранов воткнул сучок, отдаленно напоминающий человека, за «колючкой». – И «держишь» ворота и домик охраны…
– Постой, постой, – перебил Лешка. – Это что же – я опять в резерве?
– Нет, – ответил Таранов. – Ты-то как раз на переднем крае. Ты первый обстреляешь сторожку из гранатомета…
– Очнись, Ваня! Из какого гранатомета?
– Скоро увидишь все сам, – ухмыльнулся Таранов. – Сейчас секи мой расклад: я высаживаю тебя вот здесь, в лесу за просекой. Там полно неубранных бревен и пней, есть где спрятаться. Сам я перебираюсь в «колхоз», лодку оставляю на якоре в ста пятидесяти метрах от берега… доплывешь обратно?
– Не вопрос, – ответил Лешка. Плавать он почти не умел.
– Отлично. Детали растолкую тебе потом, а сейчас слушай общую схему. Я ухожу в «колхоз» и провожу некоторые дополнительные мероприятия…
– Какие?
– Я же сказал: детали потом. Я провожу некоторые дополнительные мероприятия в «колхозе», а ровно в пять ты начинаешь обстрел ворот и сторожки из гранатомета.
– Да из како…
– Не перебивай, Леха! – раздражаясь, сказал Таранов. – Гранатомет будет. Производишь пару выстрелов, затем даешь несколько картечных залпов. Все или почти все наличные силы бросаются на отражение «атаки» со стороны колючки. И тогда я начинаю бойню у них в тылу.
– Классно! – сказал Лешка. Таранов ничего не сказал.
День прошел в подготовке к ночной операции. Лешка тренировался с обрезом, а Таранов вспоминал подзабытые уже навыки в метании ножа и топорика. Потом сшил для Лешки черный мешок с прорезью для глаз – ночную маску. В камуфляже, с обрезом в руках и черном мешке на голове Лешка выглядел весьма зловеще.
Таранов посмотрел на него, вздохнул и сказал:
– Бред.
– Почему это бред? – спросил Лешка из-под маски. Голос звучал глухо.
– Потому что тебе, дядя, учиться надо, а не по лесам с обрезом шастать.
Лешка снял мешок, из голливудского убийцы превратился в обычного пацана и сказал:
– А у меня дед, между прочим, в пятнадцать лет уже партизанил… а?
– Ага. Ну что же, брат, давай-ка займемся артиллерией. Давай сюда свою «лупару», тащи патроны, бензин и тюк, что лежит за палаткой.
Лешка вскочил, через минуту принес все, что требовалось. Таранов довольно ловко «присобачил», по его собственному выражению, к цевью обреза сошки из прочных березовых веток. Приклад стал третьей точкой опоры, стволы «гранатомета» на сошках смотрели вверх под углом градусов тридцать.
– Классно, – оценил Лешка. – А гранаты?
– Будут тебе и гранаты, – ответил Таранов. У него уже были заготовлены несколько прямых еловых стволиков, примерно соответствующих внутреннему диаметру ружейного ствола. На одном конце елового стволика он закрепил шурупом пустую консервную банку. Банку частично наполнил ветошью, а сверху вставил бутылку, на три четверти наполненную водой.
Горлышко бутылки он заткнул пробкой из той же ветоши, но обильно смоченной в бензине. Затем выпотрошил из нескольких патронов картечь, оставив в гильзе порох и пыж. Холостой патрон зарядил в патронник, а еловый стволик с «гранатой» на конце загнал в ствол с дульной части.
Оценил свою работу со стороны и сказал:
– Сам я из такой «установки» не стрелял, но видел их в деле. Метров на сто кидает гостинец… Сделаешь еще пяток «гранат» – пойдем проводить пристрелку.
Пристрелку провели, используя в качестве мишени огромный валун. Таранов поставил «установку» на землю метрах в тридцати от цели, поджег фитиль и нажал на спусковой крючок. «Гранатомет» бабахнул, «граната» с воем ушла в небо – перелет. Таранов перезарядил обрез и отодвинул сошки, уменьшив угол. Кивнул Лешке: давай… Второй выстрел тоже дал перелет. А вот третий дал четкое попадание в середину. Бутылка брызнула алмазной россыпью. Довольный Таранов зафиксировал угол, связав перекладину сошек с прикладом куском веревки.
Произвели еще три выстрела, убедились, что «система» работает надежно, «снаряды» кладет кучно. Таранов, глядя на мокрую каменную глыбу, сказал:
– Потренировались? Пойдем делать напалм… коктейль Молотова.
Он ждал, что Лешка удивится: напалм? Но Лешка уже ничему не удивлялся – он верил Таранову, как папуас верит колдуну.
… В пустые бутылки Таранов на треть наливал машинное масло, взятое в Славкином гараже. Доливал доверху бензином и затыкал пробкой-фитилем. К каждой бутылке прибинтовывал скотчем по две-три охотничьих спички. Попутно инструктировал Лешку:
– Работать будем в сумерках. Внимательно смотри под ноги – сунешь ногу куда ни попадя – сломаешь. Да еще и нашумишь. Площадку для стрельбы выбирай ровную. На таком же приблизительно расстоянии, как пристреливали «пушку». Учти, что в сумерки, в туман, дождь, предметы кажутся более удаленными, чем на самом деле… ну, да в нашем случае ошибка не превысит метров пяти. А это несущественно – мимо сторожки не промажешь. Спички и зажигалку держи в разных карманах. Если по каким-то причинам не сработает зажигалка, пользуйся спичками. Чиркнул коробком прямо по тем, что уже прибинтованы к «гранате», – стреляй. Они даже в ливень не погаснут… Все запомнил? – Лешка кивнул. – Повтори.