Другая дверь
Шрифт:
И в отношении Песиного Давида Слава был уверен, что тот из той же компании. Ничего плохого в таком еврее не было, повторяю ещё раз, просто не мог человек, который «торгует всем», знать и понимать что-нибудь в знаточеских книгах.
Понятно, что если бы Прохоров нашел у себя в карманах четыре тома «Царской охоты» (Слава даже усмехнулся, представив картинку – каким должен быть кафтан, чтобы все четыре тяжеленные книги там уместились), тогда да. Тогда щедрый Давид, ослеплённый блеском кожи, разноцветьем орнаментов, да и просто
А может и десять, если с утра хорошо торговля шла…
А Веспуччи был книгой не для Давида…
Если, конечно, у него не было сына, который заведовал серьезной книжной лавкой где-нибудь на Кудаме или Унтер-ден-Линден…
Однако, судя по словам старухи, да и по самой старухе, это вряд ли… Не ходить вам в камергерах, евреи…
А вообще, что сегодня здесь Кудам и та же самая Унтер-ден-Линден?
Выходить-то из дома Слава уже пару раз выходил, но старался далеко не отлучаться. А пройтись стоило, потому что как ещё найти нужные адреса магазинов, в которых хотя бы можно было завести разговор о Веспуччи…
Стоп…
То есть как это – как?
Если в Москве и в Питере в то время существовали справочники «Вся Москва» и «Весь Петербург», то и тут такого не быть не могло. Мы, конечно, впереди планеты всей, но многие вещи просто перенимаем у других…
И правильно делаем…
Прохоров чертыхнулся внутренне от отсутствия карандаша – запомнить всё, что ему предстояло обсудить с Песей, было трудно. Но и выбора не было…
Он попробовал составить в уме список вопросов: почта и как получать деньги из-за границы. Сколько будет идти телеграмма или письмо до Новой Зеландии, могли ответить только там, а вот как получать деньги, мадам Шнор могла знать или узнать.
Вопрос о мобильнике обсуждать с ней не имело смысла, просто надо показать его лысоватому в ресторане. А вот если тот откажется, тогда Песя… Хотя она могла посоветовать, сколько просить, потому что тут для Славы был тёмный лес. Вон как её подкинуло, когда она узнала, что Прохоров непонятным для неё образом заплатил аж за три ужина на Лейбниц…
Значит, это два…
Третье – попросить её найти книгу «Весь Берлин» или как она тут называется. Где она её возьмет? Наверное, найдёт, если пообещать ей немного денег…
Не так много вопросов, как казалось вначале…
Он встал, чтобы пройти на кухню и начать осторожный разговор. Осторожный потому, что для старой еврейки превращение нищего, ничего не умеющего и не знающего человека, в персонажа, который отдаёт загадочные распоряжения и глупо сорит несуществующими деньгами, было травматично, а травмировать старуху нашему герою не хотелось.
Однако дойти до дверей он не успел, они открылись сами, и на пороге показалась Песя Израилевна.
И в одной руке у неё был большой кухонный нож, а в другой – скалка. Впереди, видимо в качестве боевого льва или слона выступал кот.
– Ты вообще, кто такой? – грозно спросила она, на всякий случай остановившись в дверях.
32
Мобильник лысоватому понравился.
Слава продемонстрировал, как он работает (камеру, конечно), сняв проход официанта с подносом от кухни в дальний угол зала. Наш герой держал трубу горизонтально, и поэтому на мониторе казалось, что половинка официанта просто скользит в воздухе, расставляя на столы где посуду, а где приготовленные разноцветные яства.
– Кинематограф? – плотоядно спросил хозяин ресторана.
И Прохоров понял, любовница есть, и ей на днях предстоит интересное времяпрепровождение.
– Ну, так можно сказать… – согласился он, – Хотя где вы видели камеру, сняв на которую, можно тут же посмотреть результат?
Если честно, он просто набивал цену.
– А я вообще никакой не видел… – отклонил все его претензии на грамотный маркетинг лысоватый. – Сколько?
– На это раз не в ужинах… – предупредил Прохоров.
Хозяин ресторана кивнул, соглашаясь, и ещё раз повторил:
– Сколько?
Песя советовала просить за «играшку» некую сумму, но Слава почему-то считал, что старая еврейка ошибается.
Разобрался он с ней, несмотря на всю боевую подготовку старухи, быстро, примитивно применив один из законов Карнеги.
– Слушай, – спросил он, не отвечая на её вопрос, о том, кто он такой, – помоги мне, пожалуйста, и ещё, дай умный совет…
– А шо случилось? – она почти тут же опустила оружие.
Так посоображала, ну, самую малость, секунд тридцать и, видно, поняла, что ссориться не стоит.
А может, загордилась, что вот она такая умная и дельная, раз у неё просят совета такие умные и дельные люди…
Кто знает, да и какое это имеет значение?
– Чем тебе помочь, недомирок? – тут же попробовала опять занять главенствующее положение она.
Конечно, по сравнению со своей монументальной хозяйкой Прохоров так и смотрелся – недомерком.
Так что тут возражать?
– Во-первых, мне нужна почта… – Слава начал загибать пальцы. – Во-вторых, я должен узнать, сколько идет письмо отсюда до Новой Зеландии. В-третьих, хотелось бы понимать, как мне могут переслать деньги из-за границы?
– А много денег? – не вытерпела старуха.
– Нет, не очень… – прикинул Прохоров – Тысяч пять, я думаю, на первое время хватит…
Он подумал, что сумма имеет практическое значение для пересылки, иначе бы не стал пугать бедную Песю Израилевну.
Она тут же привела своё оружие в боевую готовность и открыла рот, чтобы задать свой вопрос, насчет кто он такой, напомнивший Славе такие же вопросы, с которых обычно начинались блатные разборки.
Надо было остановить старуху, а то ведь и правда можно получить скалкой по чайнику.