Другая река
Шрифт:
– А ты все небо коптишь, Моги? – ухмыльнулась в ответ Джасс. – Стал настоящим лордом, королем этого сброда. Поздравляю!
Могенсай деловито почесал за ухом и решил не обижаться. От бывшей хатамитки и подручной господина Банна он ожидал больших неприятностей.
– Чего тебе вдруг вздумалось зайти на огонек? – поинтересовался он.
– А присесть не предложишь? Твой братишка обещал мне царское угощение. Правильно, Гай? – ласково проворковала женщина, бросая на Гаймала кокетливый взгляд.
– Дык садись, гостюшка. Выпей с нами, закуси, чем боги
Женщина грациозно присела на освободившееся место рядом с Гаймалом и позволила ему осторожно обнять себя за талию. Главарь сам налил ей вина, но, прежде чем выпить, Джасс обтерла платочком край кубка. Прикасаться губами к краю с прилипшими недопережеванными кусочками было, откровенно говоря, противно. Разбойники подивились ее выходке, но никто не разобиделся. Таких тонкостей этикета они не понимали. Потом они выпили еще, и, когда ревнивое внимание Гаймала ослабело, Джасс осторожно скосила глаза на эльфа. Ярим изумленно изогнул бровь, ничем иным не выказав своего удивления. Тогда Джасс протянула руку к шее Гаймала и, как бы лаская, быстро сделала несколько знаков пальцами. На орочьем языке жестов это означало: «В полночь жду в спальне». Ярим обязан был догадаться, что речь идет о комнате Гаймала.
Джасс распахнула окно не ради наслаждения пейзажами, действительно прекрасными и величественными, а чтобы на какое-то время избавиться от стойкого запаха перегара. Гаймал дрых без задних ног, заливисто храпя и пуская обильные слюни. Покупка ингредиентов для хатамитских чар и подготовка заняли бы слишком много времени. А резать горло любвеобильному парню она не стала, ограничившись надежным усыплением. Джасс совершенно не хотела, чтобы Могенсай гонялся за ней по всему Маргару, одержимый жаждой мести. Немного снотворного зелья в смеси с самогоном сделали свое дело, и теперь Гаймал мог мирно почивать до самого утра.
«Однако где же Ярим?» Джасс нетерпеливо выбила дробь пальцами на подоконнике. По стене, на которую выходило окно спальни, шел узкий карниз шириной чуть больше мужской ладони, а сама стена обрывалась в глубокое ущелье Уллары, которая грозно гремела на его дне. Без острой необходимости Джасс старалась вниз не смотреть.
Ярим шагнул на подоконник, легкий и грациозный, как дикий кот, словно его путь пролегал по садовой дорожке, а не по узкому карнизу над пропастью.
– Чем я заслужил счастье видеть тебя? – тихонько мурлыкнул эльф, бесшумно спрыгивая на пол.
– Я решила не дожидаться, когда Могенсай сбросит тебя в пропасть, и пришла прикончить тебя сама, – в тон ему сказала Джасс.
Эльф порывисто шагнул навстречу. Его объятия были легки, словно накинутый на плечи шелковый платок, и длились ровно одно мгновение. Радость захлестнула их души теплой волной.
– Когда мы виделись в последний раз, ты твердо обещала забыть меня навсегда, – отстранившись, сказал эльф.
– Еще успеется, – заверила Джасс,
– Полагаю, что у тебя противоестественное влечение к эльфам, – невинно ответил Ярим.
– О да, у меня противоестественная страсть спасать эльфийские шкуры. Мне донесли, что ты в большой беде и Могенсай держит тебя пленником, чуть ли не в цепях. Но что-то непохоже.
Эльф с деланым смирением кивнул, изображая муки совести, которой у него никогда не было. Для заложника, лишенного всякой надежды на вызволение, он выглядел на удивление беспечным.
– Я в цепях? Почему ты решила, что без твоей неоценимой помощи мне грозит неминуемая смерть? – Ярим говорил в ироничной и цветистой манере своей расы. Он просто допустить не мог, чтобы ему кто-то делал одолжение, пусть даже самый близкий друг.
– Яр, меня убедили, что с тобой случилась беда, – разозлилась Джасс. Она ткнула в грудь эльфа твердым пальцем, словно собираясь проткнуть его насквозь. – После того как вы с Альсом со мной поступили, я и думать о тебе должна забыть. Считай как хочешь, но без меня тебе никогда отсюда не выбраться. По крайней мере живым. А время уходит, и наш побег становится с каждым мгновением все более и более рискованным предприятием.
Принц поглядел на нее странным, крайне подозрительным взглядом.
– Да с чего ты взяла, что я в плену?
– А ты свободен? – не поверила Джасс своим ушам.
– Абсолютно. Буквально только вчера собирался податься поближе к Дарже. Но передумал и задержался на пирушку. Иначе разминулись бы.
– Вот как?! И давно ты гостишь у Могенсая?
– Почти два месяца, а если быть точнее, то с пятнадцатого каесса.
– И что ты тут забыл?
– Это допрос? – ухмыльнулся Ярим. – У меня тоже могут быть темные делишки. Не слишком темные, но не совсем законные.
Джасс всегда соображала достаточно быстро.
– Похоже, меня сюда заманили.
– Кто?
– Бог весть, не знаю. Главное, чтобы не оллавернские магистры.
Лицо эльфа приобрело сизоватый оттенок. Не иначе от страха.
– Ты слышишь? – спохватился он. – Кажется, ты не ошибаешься. Пора доставать твой меч, где бы ты его ни прятала. Я уже слышу, как по лестнице топает своими сапожищами наш любезный хозяин. Надеюсь, дверь закрыта надежно?
Ярим сидел на корточках на подоконнике и со смертельной тревогой в сердце наблюдал, как женщина собирается с мыслями.
А в дверь уже тарабанил Могенсай, и от того, как она сотрясалась, любой мог догадаться, что не только кулаком. Весь замок был уже на ногах.
– Джасс, лучше открой по-хорошему! – крикнул Могенсай, предварительно треснув ногой по косяку дверей. – Тебе деваться некуда. Я тя пальцем не трону, клянуся. И никто не тронет. Шафф грил, мол, с ейной башки и волосинка не свалится. В Оллаверне тя людишки кой-какие ждут. Все одно ведь не сбежишь, а дверь ломать на полный желудок мне несподручно. Слышь, девка? Я правду грю! Клянуся Пестрой Мамой.