Другая сторона
Шрифт:
– Не подвезете до маяка? – спросила девушка. – Одной возвращаться небезопасно.
– Конечно, – сказал Наткет. – Небезопасно?
– Ящеры, – пояснила Рэнди.
Наткет вздрогнул.
– Только не говорите, что и у вас рептилофобия…
– Фобия? – усмехнулась Рэнди. – Я бы не сказала. Инстинкт самосохранения.
– Проклятье, – сказал Наткет, проходя к машине. – Может, хоть вы мне скажете, что не так с этими ящерицами?
– Долго рассказывать, – уклончиво ответила Рэнди. – И вы не поверите.
Они
Во влажном воздухе свет фар расплывался дрожащими радужными гало. Деревья вдоль обочины вздымались темными громадами, остроконечными, словно клыки неведомой твари. Ночное шоссе казалось маленьким и в то же время бесконечным – потрескавшийся асфальт и поразительно похожие друг на друга выбоины. Точно они ехали по кругу, а деревья были зубами огромной змеи, вцепившейся в собственный хвост.
– Не поверю? – сказал Наткет. – С чего вы взяли? Сегодня мне посчастливилось поверить, во столько вещей, что я чувствую себя черной королевой. Одной невероятностью больше…
Рэнди не повернулась. Смотрела на дорогу, широко раскрытыми глазами, будто ждала, когда из темноты навстречу «Жуку» кто-нибудь выскочит. Ящерица?
– Зачем вам? – спросила она. – Это не ваша война.
– Неужели? – возмутился Наткет. – Тогда почему я в ней увяз по уши? Что бы там ни говорил Густав Гаспар.
Рэнди прикусила ноготь мизинца.
– Густав боится, – сказала она. – Он слишком много потерял… И продолжает терять.
– Не он один, – буркнул Наткет. – Но как это связано с ящерицами?
– Я же говорю, война. Не здесь, там, – она указала на крышу машины.
Наткет невольно поднял взгляд.
– На Марсе? – догадался он.
– Да. То, что происходит здесь – отголоски. Хотя, не совсем… Может именно здесь и идет главная битва.
– Я смотрел одну передачу про Марс, – сказал Наткет. – При всей красоте штампа, там условия совершенно не подходящие для жизни… Перепады температур, атмосфера, нет воды…
– Вы там были? – ехидно спросила Рэнди.
– Нет, конечно, но я и по телевизору видел и читал в…
– А я там жила, – перебила Рэнди.
– О! – Наткет искоса посмотрел на девушку.
В другой ситуации он может и рассмеялся бы, но сейчас нашел силы сдержаться. Меж тем, заявление девушки было поосновательней любой из отцовских историй. Это не птеродактиль в лесу. Наткет присмотрелся к красивому острому лицу, но явных следов безумия не заметил. Как, впрочем, не увидел и следов марсианского происхождения, какими бы они ни были.
– И как там? – рискнул спросить он.
Рэнди отрешенно смотрела вперед.
– Красиво. Когда южный ветер обрывает лепестки с красных цветов и несет по мостовой. А в этом цветочном ветре кружатся птицы, яркие как драгоценные камни…
– Мой отец как-то встретил пятерых ежей, которые плыли по реке в огромном башмаке
Рэнди повернулась. Щеки девушки пылали.
– Это правда!
– Я и не спорю, – поспешил объяснить Наткет. – Я к тому, что не так просто поверить в подобную историю, но случается и не такое… Ящерицы, как я понимаю, тоже с Марса?
– Конечно, – кивнула Рэнди. Она помедлила, а потом рассказала ему историю марсианских принцесс.
Наткет слушал не перебивая, лишь изредка качал головой. Когда Рэнди замолчала, он не нашел, что сказать. Девушка вздохнула.
– Вы мне не верите?
– Нет, – сказал Наткет. – Не вам лично… Самой истории.
– Что с ней не так? – насторожилась Рэнди.
– Если в общих словах… Слишком много принцесс. Это не невозможная история, она невероятна. Понимаете… слишком все наиграно. Как в книжке.
– И что с того? Почему история, которая «как в книжке», не может быть «как в жизни»?
– Сложно объяснить… Не тот уровень сумбура. Такую историю мог бы придумать начитавшийся Берроуза подросток – а чем я хуже? Пусть будет двадцать принцесс! Все похожи на Дею Торрис, зато много. А еще ящерицы, восстания… Ну вы читали «Воина Марса», должны же понимать. К тому же я знал Марту. С детства. Вы на нее не похожи.
– Я понимаю, – кивнула Рэнди. – Только есть одно «но»…
– Неужели?
– Я помню, – она постучала пальцем по виску. – Это все здесь… Хотя, в чем-то вы и правы. Про двадцать сестер, например. Такое чувство, что кто-то водит меня за нос.
– Густав Гаспар? – предложил Наткет.
– Может быть, – пожала плечами Рэнди. – Хотя зачем ему? Готова поклясться, – он искренне в это верит.
– На самом деле Гаспар – темная лошадка. Мне не понять, что у него на уме.
– Боюсь это сложно и для него самого…
– Прям как у моего отца, – усмехнулся Наткет. – Никогда не мог навести порядок в своих историях. Ну, раньше мне так казалось.
– Здесь другое, – задумалась Рэнди. – Как раз в своей истории он навел порядок, только следовать этому порядку она не желает. А он строит подпорки, надеясь, что это поможет. Ракета та же… У него есть теория, и он за уши пытается притянуть к ней факты.
– Интересно, – сказал Наткет. – У отца было наоборот. Масса нелепейших фактов, из которых он строил теорию.
– Успешно?
– Вполне, – кивнул Наткет. – Из нелепых фактов получилась нелепая теория – лучшего результата не придумаешь.
– Но она правильная?
– Не знаю. Некоторые подтверждения я сам видел, но… По этой теории, под холмами спит невероятных размеров дракон. Такое сложно принять.
– Не сложнее, чем ящериц с Марса, – заметила Рэнди.
– Как ни странно – легче. Дракон, – он спит. Никакого действия, а ваши ящерицы… Для марсиан они ведут себя неправильно. Слишком тихо играют.