Другая страна(полная сборка)
Шрифт:
А может вместо сигарет что?
— Э, парень, да я пошутил, для приличного человека мелкую работу сделать не в тягость. Вот что серьезное, будешь договариваться через совет кибуца или, действительно, ищи сигареты, — сказал он, подтаскивая ко мне второй табурет. Сел и с наслаждением прикурил. — Не мешает?
— Нет, когда рядом курят меня не раздражает.
— Смотри, ты только думаешь, что ученый, на самом деле, ты еще не выучился. Вернее не так, ты попал в другую школу. Здесь во многом правила похожи, но некоторые совсем другие. Ты еще по старым живешь и не всегда понимаешь, что вокруг происходит. Вот забрал ты своих солдатиков, а Хава съела. А почему, знаешь?
—
— А не нужен ей скандал, есть четкая инструкция, твои несовершеннолетние оболтусы должны работать не более 8 часов в день, и если они в караул идти должны, им предоставляется время на отдых. Запрещено поднимать тяжести сверх... не помню точно, но что-то там написано. Там куча всяких правил и ограничений. Если честно, то смешно, воевать и погибать им разрешается, но работать больше определенного нельзя, потому что несовершеннолетние. Вот только если они будут по инструкции работать, то максимум свое питание оправдают. Какой тогда кибуцу смысл?
— И почему мне никто ничего не сказал?
— А вот это и есть правила, которых ты не знаешь. Пока война идет, все заинтересованы в таком положении. Кибуцы имеют дармовую силу, взамен призванных в армию молодых работников. НАХАЛ рапортует о молодом пополнении, получившем начальную подготовку. Винтовку разбирать, собирать научили? Тоже дело. Какие они не малообученные и малобоеспособные, но мелкая банда поостережется связываться с местом, где 30-50 вооруженных. Государство не должно обеспечивать их продовольственными карточками и платить зарплату. И, в конце, концов, они не воруют и не шляются по улицам. А на крайний случай, можно использовать в каких то мероприятиях, оцеплении, например. Сам со временем увидишь. Так что формально ты прав, не подкопаешься, но система существует не первый год. В ней заинтересованы все. И тут появляется совершенно посторонний человек, который не в курсе происходящего вокруг и начинает топтать священный, замечательно политый и удобренный огород из самых лучших побуждений.
Интересно?
— Еще как! А ты не боишься мне такие вещи говорить, Хава то может и не простить, что кто-то лишнего сказал?
— У нас, с ней давние счеты. Если захочешь, я тебе как-нибудь потом объясню, но сделать мне она ничего не может. Это ведь мой кибуц, я, она и еще несколько человек его организовали в 1935г. Только у меня не достаточно честолюбия, чтобы людьми вертеть. Мне бы железки крутить. Вот и подсидела она меня как Сталин Троцкого, правда, до ледоруба не дошло. Очень веская причина нужна, чтобы меня выгнать. А половина хозяйства на мне держится.
Ну, слушай дальше и мотай на свой несуществующий ус... Партийные дрязги тебе пока ни к чему, но у нас на носу окончание войны. Великая Победа и все такое. И получается очень неприятная для НАХАЛ ситуация. Армию демобилизуют, столько народу в мирное время не требуется. Всех этих тыловиков погонят в запас, а на их место придут боевые офицеры, прошедшие войну. Молодежь тоже поразогнать могут или новых не пришлют. Демобилизованные-то домой вернутся, в родной кибуц. В общем, надо что-то делать. И чтоб в армии остаться, и чтоб это не выглядело как сведение партийных счетов. Самое умное — сделать из нахалаим годных к несению воинской службы. Ну, вроде мы не хуже вас. Вот только для этого надо рассориться с кибуцным начальством. А они тут же побегут жаловаться своим партийным вождям. Как это так? Все было хорошо, а нас обижают! А партийным вождям хочется, чтобы за них голосовали, выборы в следующем году и мелкие проблемы конкретных офицеров их мало волнуют. И тут валится на голову такая удача!.
— В смысле я? — утвердительно спросил я.
— Ты, конечно. К нашим внутренним делам не только отношения не имеешь, но вообще не сном, ни духом. Иди, лейтенант — покажи, как солдат готовить из желторотых новобранцев. Лейтенант и рад стараться. А чего это ты, Хава, жаловаться вздумала? Он все по уставу делает... этому... советскому. И не надо голос повышать, а то инструкцию достанем, и сама виновата окажешься.
Но Хава имеет огромный опыт подковерных баталий, ее так просто не подсидишь. Она начинает писать в высокие инстанции на тебя, на Изю, на Меера. Не знаю я, что она конкретно там пишет, но чем больше бумаг, тем скорее начнут реагировать. Вот только Меер тоже волк битый и устроился так, что все жалобы на вас ему и спускаются. Комбриг у вас не военный, а для должности, он все дела на заместителя свалил и живет, в ус не дует. За все Меер отвечает.
— Ты что, и Дейча, тоже знаешь?
— Ну, лейтенант Цви, ты еще больше не наученный чем я думал. Ты пока не понял что такое Государство Израиль. У тебя в голове по-прежнему «Широка страна моя родная. Много в ней лесов, полей и рек». В конце 20-х здесь жило чуть больше полмиллиона евреев. И не в одном городе, а по всей стране. Любой из старожилов если не знает кого-то, то знает того, кто знает необходимого человека. Надо только захотеть и ты все о человеке узнаешь, возраст, профессия, партийная принадлежность, где служил, когда приехал.
Но к Мееру это не относится, мы с ним очень хорошо знакомы, — он открыл рот и показал, — вот задний клык. Лично товарищ Дейч выбил в 1926году. Не по пьянке, — сердито сказал он, — увидев мой скептический взгляд. Нормальная драка на демонстрации. Бейтаровцы против гистадрутовцев. Я ему тоже два ребра сломал. Вместе потом в больницу попали и в дальнейшем нормально общались. Если без политики, то с любым человеком есть о чем поговорить... А в 1940-41 г. служил у него в батальоне, в Северной Африке.
Так, опять я отвлекся, старый становлюсь... В общем, если ты по крупному не проколешься, ничего с тобой не будет. На мелкие подлянки надо реагировать сразу, с шумом и криком. Правильно сделал, что заставил поменять это их испорченное масло. Что тебе положено, требуй и лучше тоже бумагу пиши, не стесняйся. Меер их будет коллекционировать для ответов начальству. А по-крупному Хава пакостить не станет, она тебя просто проверяла на реакцию. Теперь будет ждать чего-нибудь серьезного, она всегда так делает.
— Чего серьезного?
— Не строй из себя дурака. У всех всегда что-нибудь случается, солдат под машину попал, автомат потеряли, склад обворовали. Тут главное доложить правильно, кто виноват в происшествии. Так что будешь дожидаться чего-нибудь, спятишь. Живи нормальной жизнью. Это их интриги, пусть они этим и занимаются. Ты делай свое дело хорошо, чтоб перед собой стыдно не было. А если посоветоваться надо или проблемы какие, заходи, чем смогу помогу.
Через три месяца после моего назначения мы впервые столкнулись с арабскими бандитами. Шли по обычному маршруту, когда они вышли из за поворота. Нарушители явно не ожидали увидеть кого-то вроде нас и в первое мгновенье растерялись. Это и решило все. Я, автоматически падая вбок, дал очередь. Двое упали. Третий передернул затвор и в этот момент из за моей спины грянул выстрел. Пуля попала в горло и он отлетел вниз, по склону, заливая все кругом кровью. За спиной стоял Алекс Крейзель. Раньше за ним такой меткости не наблюдалось. Видимо, нет в горах зверя страшней, чем испуганный еврей. Тут он побелел и кинулся к ближайшим кустам, выронив винтовку. Явственно были слышны характерные звуки рвоты.