Другая жизнь
Шрифт:
Осмотревшись, она увидели высокие деревья, заслоняющие небо, густые кусты и никаких признаков дороги. Но… делать нечего, надо было как можно скорее покинуть это место. Оглянувшись в последний раз назад, на серо-голубой забор, она медленно пошла в неведомую ей глубину леса, в надежде найти лесную дорожку или тропинку, а уже по ней выйти к оживленной трассе.
Глава 22
Куратором Петра Курасова из ФСБ был подполковник Центрального аппарата Станислав Евграфов — коренастый, невысокого роста человек с коротко стриженой седой шевелюрой. Дело «Россервиса» оказалось настолько важным, что его не доверили вести Московскому Управлению и забрали наверх.
После разговора с Петром, когда тот позвонил с Триумфальной площади, Евграфов приехал к нему в бизнес-центр «Орион», позвал к себе молодого человека, и они вместе принялись просматривать записи видеокамер за прошедшие сутки.
Охрана им не мешала, наоборот оказывала всяческое содействие. Вместе с тем, отсутствие на месте главного безопасника Григория Алексеевича, выглядело особенно странно. Обычно, в таких случаях, его сотрудники ходили за силовиками по пятам.
Уходя из офиса, Курасов для подстраховки подошел к Ивану Андреевичу. Начальник отдела восседал в кожаном кресле, подняв его на максимальную высоту, из-за чего до пола у него доставали только носки ботинок. Остальные кресла в кабинете были отрегулированы ниже по высоте и, тем самым, давали посетителям в полной мере ощутить превосходство принимающей стороны. Про этот прием Иван Андреевич вычитал в одной из умных книжек о менеджменте.
— Иван Андреевич, мне надо отлучиться по делам, — сказал ему Петр.
Обычно незлой начальник легко отпускал подчиненных, но сейчас Иван Андреевич заупрямился.
— Куда собрался? Твоё дело не потерпит? Видишь, какая обстановка сейчас сложная? Понимать надо!
— Я тут буду, в здании. Если что мобильник с собой. Через пару минут — на месте.
Начальник недовольно задвигался в кресле, словно сама мысль об отсутствии Курасова была ему нестерпима.
«Чего он так дергается? — подумал Петр, — всегда отпускал без проблем… А может сам хочет свалить, а меня оставить за себя? Всё-таки я его заместитель!»
Надо было что-то придумать. И Петр придумал.
— На самом деле меня вызывают для допроса, — неожиданно признался он.
— Какого допроса?
— Ну… по делу… из-за ареста Главного…
— Причем тут ты? — удивился Иван Андреевич, — ты вообще-то знаком с Главным?
— Нет. Но они хотят со мной побеседовать.
— Кто это они? — Иван Андреевич заподозрил, что Петр хочет уйти по своим, сугубо личным делам и оттого придумывает небылицы.
— Как кто? Эфэсбешники! Один уже приехал.
— Точно? — Иван Андреевич недоверчиво посмотрел на своего заместителя. Потом поднял трубку и позвонил в охрану на первый этаж. — Охрана? Там кто-то есть из ФСБ? Кто-то сегодня приходил? Что? Подполковник? Хорошо, я понял.
Он положил трубку и задумчиво потер полные мясистые щеки.
— Ладно, иди, но лишнего не болтай! Зайдешь ко мне после. Расскажешь что и как.
Начав нудную работу, заключавшуюся в прокрутке и просмотре кадров с прошлого утра, Курасов настроился на долгое времяпровождение в кабинете охраны.
Перед ним и Евграфовым стояло два монитора, на каждый из которых было выведено по двадцать окон, отображавших соответствующие записи видеокамер. Евграфов поручил ему смотреть на один из мониторов, а сам уселся у другого. «Смотри, не пропусти!» — наказал он, и Петр устроился на стуле поудобнее.
Для быстроты дела, они запустили ускоренный просмотр, стараясь не упустить среди мелькавших человечков нужный им объект.
Петр первым наткнулся на запись с Ириной. Она, быстро перебирая ногами, летела по коридору с пакетом бумаг в руках, судя по всему, в свой кабинет.
— Переведи в нормальный режим! — распорядился Евграфов, заметив, что его добровольный помощник нашел нужные кадры.
Петр нажал на кнопку и включил стандартное воспроизведение.
Ирина пошла медленнее. Камера фиксировала её только со спины и лица Петр не видел. Волновалась ли она, переживала? По спине не догадаешься. Однако шла она достаточно спокойно, даже уверенно. Вскоре к ней подошел человек в костюме. Он держался прямо, немного откинув голову назад, отчего казалось, что разговаривает с девушкой свысока, надменно и пренебрежительно.
— Кто это? — поинтересовался Евграфов.
— Наш начальник безопасности Григорий Алексеевич.
— А, вот он где! Так, теперь проследим, куда они отправились.
Курасов и его куратор увидели, как их подопечные повернулись в сторону камеры и стали видны их лица, как они еще немного поговорили, и после, пошли к лифтам. При этом Григорий Алексеевич взял Ирину под руку, словно боялся, что та от него убежит.
— В лифте есть камеры? — спросил Евграфов.
Петр окинул взглядом все двадцать окон, расположенных на мониторе.
— Нет, в лифте не установили.
— Тогда давай посмотрим на холл первого этажа. Кажется мне, что они спустились туда.
Найдя среди других изображений на мониторе компьютера первый этаж, Петр показал на него куратору и они стали ждать. Получилось так, как и предполагал подполковник — дверь лифта открылась, показались Ирина и Григорий Алексеевич.
Они торопливо вышли, но пройдя немного вперед, в нерешительности остановились в центре. Оба нервно крутили головами по сторонам, как охотники, вдруг потерявшие цель из виду. Или как слепые, случайно упустившие руку поводыря. Тягостная беспомощность, написанная на их лицах, напомнила Петру картину Питера Брейгеля «Притча о слепых».
— Кто-то не пришел? — предположил он.
— Посмотрим! — ответил подполковник.
Они опять замерли в ожидании, впившись глазами в экран. Молчали. Молчание нарушил Евграфов:
— Воды хочешь? У меня есть минералка.
— Нет, спасибо. Пить не хочется.
Они еще подождали, не отрывая глаз от фигур девушки и начальника службы безопасности, топтавшихся на месте. Тут на лице Ирины возникло злое выражение, она что-то гневно высказала своему невольному конвоиру.