Другая жизнь
Шрифт:
– А если они….
– Что? Пиратствовать начнут? Кондрекоров бить? Южный порт воевать? Что? Так мы уже почти на все это готовы. – Юл опрокинул пойло в рот. Как он это красиво делает, загляденье… К счастью, это не единственное его достоинство.
– А жалованье? А жратва? А…
– С жалованьем ребята потерпят. Все понимают, что надо корабль спасать, а на баб подработаем. Жратва… так там отряд сорок человек, припасы будут, значит и нам что-то отвалят. Да, работа на конкурентов Южного товарищества нам может боком вылезти, но мы там и так уже в черном списке. Хуже не будет.
Я налил Юлу вторую порцию.
– Но идти первым просить – как-то не по понятиям… – Теперь я только закусывал. Люблю гребешки. Даже соленые.
– Ага, давай подождем, пока более шустрые и не такие гордые возьмут его на абордаж. На нашем месте, я думаю, нам надо сделать это уже сегодня вечером.
– Чего же ты пьешь тогда?
– А когда мне полкувшина мешало?
Это точно. Ему и двух кувшинов мало.
– Есть еще один плюс… не знаю, что это за плюс такой, но так говорил один приятель, когда его вешали за грабеж.
– Не прибедняйся, считать ты умеешь. В чем плюс?
– Он говорил, что плюс в том, что после повешения долги отдавать не придется.
– Я про наш плюс, чудило.
– А наш плюсик в том, что ходит слушок, будто этих ребят активно поддерживают ветераны всех полков.
– Оба-на! С чего это вдруг? Они в политику не лезли, за деньгами не гонялись. «Не урони честь, не позорь родину, не бойся смотреть в глаза врагам и не стыдись смотреть в глаза друзьям». Или мы чего-то не знаем? Вернее, чего мы не знаем?
– Боги с тем, что мы не знаем… Главное – попа у этих ребят прикрыта. И скорее всего, они будут вести дела прилично, без обмана и подстав.
– Ну-ну.
– Так что надевай приличную куртку, шляпу помоднее, и пойдем к ним.
– В Гнилой переулок?
– Как же… Их командир решил проблему разом, как обычно, я же тебе говорю! Купил постоялый двор в купеческих дворах, на первой линии.
– Однако. Мне он уже нравится. Но корабль, свою «Злюку» любимую, не продам никому.
– Сплюнь. Можешь в меня.
25 зимнего угря 323 года. Полдень. Узант. Сержант
Море. Море. Море. Увидел наконец-то. Хотя, как всегда, и не без проблем. Как говорится, не мечтайте, а то вдруг все это сбудется… Хотел моря, абордажей и прочего. Получил, выше крыши. Хвала богам и Старшому: и увидел, и жив остался.
На корабль грузились три дня, вернее – три ночи. Шли по двое-трое, чтобы никто не смог проследить, что грузится крупный отряд. В итоге, когда «Злюка» (вот дали имечко кораблю!) отошла от берега, мало кто знал, что вдобавок к обычной команде в трюме сидят еще тридцать головорезов. И при оружии. И очень злых, как название корабля, что приходится потеть внизу, а не дышать свежим морским воздухом на палубе.
Официально на борт погрузил товар купец, плывущий с ним в Южный порт. Непонятный товар, упакованный в красивые свертки. А наш Гренн, изобразив большую перепалку со Старшим и демонстративный уход из нашей компании, пустил слушок, что груз жутко
Не успели выйти из речной дельты – а вот и встреча. Посреди протоки, преграждая путь, стоит здоровенная галера (неплохой вид транспорта среди этих островков, с небольшим вспомогательным парусом), а с бокового русла догоняет и подваливает к нашему борту такая же шняга, как у нас. Я в этих кораблях не разбираюсь. Просто Рыбак, как увидел нашу посудину, так с одобрением и сказал: «Вот так шняга!» Так и повелось. Корабль был большой. И трюм, и надстройки. А уж паруса… Век бы стоял на палубе и смотрел. Все ждал, когда обещанное зеленое море покажется, а не эти мутные протоки. Дождался…
На палубе у нас из бочек и досок неплохое укрытие сделано, как будто груз не поместился в трюме и здесь принайтован… во, уже мореманских словечек набрался. А между бочками – как раз наш отряд из трюма тихонько поднялся и сидит, ждет.
По палубе только команда «Злюки» бегает. А что тут сделаешь: развернуться не успеешь, таранить эту баржу по курсу – себе дороже. Шкипер, хозяин и капитан корабля, похожий чем-то на нашего командира, только выматерился.
– Вот как они их тут ловят, оказывается. Галера и вторая шхуна… – и еще раз выругался.
Старшой и я стояли рядом с ним на мостике, пока еще не понимая, что происходит.
– Крепко они взялись. Раньше только с баркасов тут пиратствовали. И по ночам. А двумя бортами… конечно, можно и обнаглеть.
– Что будет дальше, шкипер? – Старшой надел шлем. Я последовал его примеру, пожалев о кирасе, которую пришлось поменять на обычную, уж больно она на палубе заметная.
– Сейчас они подойдут бортом и возьмут нас на абордаж.
– Сколько их может быть?
– Обычная команда, как и у меня, человек двенадцать. Для абордажа обычно берут вдвое. Человек двадцать пять.
– Это кондрекоры?
– Конечно. На галере ведь рабы веслами машут, значит, точно они. У обычных пиратов тут баз нет, чтобы отстаиваться. Пришли, хапнули – и на дальние острова. А эти грабанут – и к себе в городки на побережье. А к ним в гавани только сумасшедший сунется.
– Вы же, шкипер, говорили, что бывали там…
– Вот я и говорю, только сумасшедший.
Мы со Старшим заржали в голос. Команда на палубе недоуменно обернулась на нас.
– Ну что, ваша светлость, вы по контракту командуете…
– Ну, уважаемый Кэп, мы же поняли друг друга… Я говорю, что бы я хотел сделать, а вы управляете этой девочкой. Откуда, кстати, такое имя?
– В память об одной красотке. Осталась пара минут.
– Понятно. Значит, так. Все по расписанию. Ход снижаем, но не до нуля. Они подваливают к нашему левому борту, идут на абордаж; разбираемся с ними, режем… извините – рубим концы и идем догонять галеру. Они не смогут от нас увернуться, шкипер?
– Вы не говорили мне раньше, что ходили в абордаж, ваша светлость. Я бы тогда так долго бы не распинался. Галера может развернуться и на месте, этим она и хороша. Но ход быстро не наберет.