Другая. Книга 2
Шрифт:
Круг менялся, но что конкретно происходило, я не могла понять. Лишь яркие всполохи алого пламени или света мелькали в нем.
— Я найду тебя, что бы ни случилось.
Сколько раз я это слышала и сколько раз хотела, чтобы этого не произошло! Но, будь проклят этот мир, я не хочу повторений! Не хочу бежать и бросать его, хоть все внутри меня противилось этим бессмертным тварям.
Его голос слабел, он больше не удерживал меня, только касался кожи. Силы покидали его, я это видела и чувствовала. А вот мои слезы не прекращались и сейчас изменяли зрение, размыливая и делая все кругом нечетким.
— Схватить ведьму!
Женский голос, резкий и властный. Я слышала Берташа где — то вдалеке, чтобы никого не подпускали ко мне, слышала Садра. Но ничего больше разобрать не могла. Спиной ощутила что — то ледяное, затягивающее, будто бы гигантский магнит.
— Уходи, — едва слышно проговорил Мерак, а я смотрела на него, пытаясь запомнить лицо, огненно — красные глаза, губы… Черт!
— Уходи! — крикнул он, и в эту же секунду меня с силой оттолкнуло от него. Если бы я ни сидела, точно бы упала, и не факт, что не повредила бы что — нибудь.
Я знаю, что такое «падать». Чувство невесомости, страха, сжатости всех органов и жутко громкое биение сердца. Мерак отдалялся, покои превращались в темные смутные тени, с каждой долей секунды они исчезали все быстрее и быстрее. И только что — то черное, дымящееся полыхало в центре круга, где сидел принц.
— Держись, — совсем близко чей — то голос, но это был не Мерак. Меня хватают за локоть, прижимают к себе, я даже оттолкнуть не могу. Пытаюсь вырваться, все еще думаю, что это Садр. И какого черта он не понимает, что мне нужно кнему! Мне нужно спастиего!
Обе руки больно заламывают, нагибают и толкают. Падаю вниз, словно слепой котенок, который даже толком на ногах держаться не может.
Звуки утихли, нет голосов, а вокруг что — то черно — серое и наощупь как песок. Слышу шум, похожий на морской прибой.
— Что ж, зато я выполнил просьбу отца.
Понимаю, что стою на коленях, упираясь руками в черный песок. Волосы спадали с плеч, касаясь серо — черного, будто пепла, песка. А сзади меня кто — то чужой и совсем рядом. Адреналин, давно гуляющий в моей крови, заставляет резко подняться и посмотреть на чужака.
Темноволосый эльф, весь в крови. Что — то торчало у него из головы, словно рога, что — то черное и заостренное, как чертов терновый венец! Темные бездонные глаза смотрят на меня не отрываясь. Он делает шаг, протягивает руку и говорит:
— Я долго искал тебя, сестра.
Часть 2. Делириум. Глава 1
Дни складывались в недели, те сливались в месяцы быстро, незаметно, словно чья — то рука тянула за невидимую нить времени, ускоряя и превращая все в песок.
Все кругом казалось мыслительным бредом: воздух то сгущался, то разрывал легкие, вены зудели, распухали, исчезали, а сердце замедлялось, останавливалось, но потом снова неслось как ненормальное.
Финэй не помнил, сколько времени не ел, сколько не спал, а иногда забывал, где он и кто он. Однако кто — то бережливо вливал в пылающий рот что — то соленое, бодрящее и такое жизненно необходимое.
Сегодня он мог пошевелить пальцами, но до сих пор не ощущал тела. Потолок над ним постоянно расплывался, а в темное время суток вообще поглощал, затягивая в непроглядную пустоту.
Знакомые лица мелькали в сознании: смеющаяся Силерин, ухмыляющийся Аркаэль, принцы Лэнииля, их отец, слуги, девушки…И одно постоянное, повторяющееся в сознание снова и снова — лицо Элен. Ее образ возникал даже тогда, когда с ним кто — то говорил. Финэй не понимал, было ли это на самом деле, либо ему снится сон с ней. Будто проклятое наваждение, ведьма появлялась обнаженная, зазывала, хохотала. Все чаще она приходила к нему вся в крови, пыталась обнять и поцеловать, а затем нагло пачкала его лицо, руки, одежду в алой жидкости.
И кто — то остановил бегущее время, дернув за очередную веревку. Финэйпо — настоящемуоткрыл глаза.
Каменные стены, состоящие из крупной клади, заплесневелой, а кое — где покрытой мхом. Ни одного намека на освещение, факелы не горели, хотя висели через каждые два — три метра. Потолок был довольно низко по сравнению с высокими залами Лэнииля, которые вечно приходили Финэю в видениях.
И больше ничего. Совсем.
Громкий звук резанул по ушам. Взгляд устремился по направлению к звуку. Финэй не сразу понял, что его чувства обострены, он даже прийти себя толком не мог. И только постепенно понимал, что ни воздух, ни еда, ни сон — ему не нужны.
Все эти знания придут к нему позднее. Явно позже того момента, когда он насладиться кровью служанки, лежащей разорванной на части возле его ног. Она не кричала долго, лишь успела испугаться. Когда он осознает, во что он ввязался, начнет ли он себя ненавидеть за это?
Но Финэю, тому Финэю, который сейчас жадно пил хлыстающую из горла кровь, было плевать. Им правил звериный инстинкт, только он главенствовал над его разумом, порабощая остальные мысли, превращая все ненужные думы в жужжащий осиный рой. И этот проклятый рой можно было заглушить лишь одним способом — напиться живой, горячей крови.
***
Если бы год назад я знала, что со мной случится, я бы обратилась к психиатру, сбежала бы на край света от всех подальше, а еще… а еще…
— Ты уже не спишь?
Первое время мне казалось, что это все сон. Все — попадание в этот мир, вампиры, эльфы, непонятный странный мир, — что все это долгий сон, из которого я никак не могу выбраться. Но когда все происходящее вокруг настолько реально, настолько тошнотворно настоящее, ты уже не думаешь о безумие. Оно и есть часть тебя.
Существо передо мной не походило на человека. Да, облик человеческий: молодой мужчина с темными длинными волосами, бледной кожей и такими же бледными глазами. Он говорил, что он вампир, как и все здесь. Но никого кроме него ни я, ни брат не видели за все это время. И мы оба понимали, что нас приютил вовсе не вампир.
Спустя две недели блуждания по острову я и Шаддар, мой брат по отцу, наткнулись на небольшую крепость. Здесь вообще было много разрушенных строений: из земли то и дело торчали основания колон, иногда частично сохранившиеся каменные стены. Но крепость, в которой мы сейчас находимся, оказалась целой, да и еще и жилой.