Другая. Украденная душа
Шрифт:
То, что сейчас услышала Маша, было чудовищным. Но она сразу поняла, что переживет и простит даже это, потому что теперь ее сестра – так или иначе – вернулась к ней.
В гостиной послышались голоса. Дарья приподняла голову, ее лицо просветлело.
– А сейчас я познакомлю тебя с моим мужем. Ты не представляешь, какой это чудо-человек! И вообще, нам обеим крупно повезло с мужьями, правда, сестричка?
– Единственное, чего мне жаль, – сказала Маша, – так это то, что мы не погуляли друг у дружки на свадьбе.
Дарья взяла Машу за руку и увлекла
ДАРЬЯ
Виктор Викторович Буров обладал фантастическим самообладанием. Эта способность держать удар с непроницаемым лицом стала определяющей в его жизни и дала ему практически все – от частых карточных выигрышей, когда он, еще в юности, будучи молодым специалистом, проводил досуг в прокуренной раздевалке с водителями автобазы, до недолгой, но бурной карьеры комсомольского вождя и, наконец, уверенного взлета его современного бизнеса.
Тогда, войдя с пакетом снеди в номер гостиницы и бросив «рассеянный» взгляд на журнальный столик, он мгновенно все понял.
– И где же виновница торжества? – бодро спросил он, потирая руки, слишком хорошо понимая, кто и почему находится за дверью.
Буров сел за стол и прикоснулся к предметам, которые лежали на гладкой ореховой поверхности. Вот этот брелок-лошадку он вручил ей наутро после свадьбы, как символ, что теперь этот дом – ее. Правда, на брелке крепились уже какие-то другие ключи… Маленький розовый мобильник она выбрала сама – тот же самый корпус, но, разумеется, теперь с новой сим-картой. И зажигалка – его подарок на Новый год – не простая, очень дорогая вещица, штучная, ошибки быть не могло.
– Исчезла из закрытой комнаты, – сказала Мария, бессильно махнув руками.
– А вы меня не разыгрываете? – спросил Буров небрежным шутливым тоном. – Девушка на самом деле здесь была?
В этот момент Буров понял, что эта червоточинка всегда вилась где-то глубоко внутри него, с самого звонка похитителя:
– Слушай меня внимательно. Если хочешь получить свою жену целой, сделай все, что я тебе скажу. Иначе, получишь ее по частям…
Буров принялся развинчивать бутылку виски, отметив, что пальцы его даже не дрожат – результат многолетней практики, начиная с грязной карточной колоды в прокуренной раздевалке.
– Ну что ж! Насильно мил не будешь, – прокомментировал он ситуацию, лихорадочно соображая, выстраивая план действий, и позже, уже садясь в машину, он обдумал последние его детали и вызвал по телефону Гризли.
Колесо завертелось. Уже к следующему утру Гризли доставил ему ее – в целости и сохранности, Митя распахнул перед нею дверь с обалдевшим, счастливым лицом. Буров с грустью подумал, что в любом случае, ему придется заменить всех своих слуг…
Он ходил по комнате, тускло глядя на женщину, которая сидела в кресле перед камином.
– А теперь поговорим
Женщина молчала, в глазах ее отражался страх.
– Да не бойся ты, Лада! – крикнул Буров, стукнув стулом об пол. – Не буду я тебя убивать. Я просто хочу знать всю правду. Ведь ты была с ним задолго до меня, да?
Лада опустила голову, закусив губу.
– Кажется, я начинаю понимать, – проговорил Буров. – Вы разработали свой план даже раньше, чем ты стала моей женой. Как же ты могла?! – вдруг взвизгнул он. – Ведь мы же венчались с тобой, в церкви, Лада!
Его воскресшая жена не поднимала глаз, что все-таки было хорошим признаком. Ей было стыдно, больно, значит, не все еще потеряно для этой женщины, которая была для него родной, как ни крути.
– План был другим, поверь, – наконец, ответила она. – Мне стоило больших трудов уговорить его. Григорий хотел уничтожить тебя. С тем, чтобы я получила наследство. И он сделал бы это, если бы я не предложила встречный план.
– Разыграть похищение…
– Да. Он получил выкуп. А ты – мой труп. Мы должны были уехать за границу с деньгами. Но ты оказался сильнее.
– Как вы нашли эту несчастную Дарью?
– Интернетом. Григорий наткнулся на девушку, похожую на меня. Он приехал в Оренбург, вызвал ее как проститутку, отвез в укромное место и… После чего он привез труп в багажнике поближе к Москве и бросил на улице.
– Сначала он ее трахнул, – с омерзением проговорил Буров.
– Он был мерзавцем. Я всю свою жизнь не могла отвязаться от него. Когда твои люди выследили и убили его, поверь, я испытала облегчение! Но мне было некуда деться. Ты похоронил меня. Я осталась одна, у меня на руках были документы на имя Дарьи Белой. А сама я – мертва. И мне не оставалось ничего, как занять ее место.
Буров долго смотрел на Ладу. И эту женщину, именно ее душу он хотел вернуть, затратил на это так много денег и сил… И именно ее он любил – даже сейчас, и бороться с этой любовью нет сил.
– А ведь я еще думал, что колдун сделал тебе какой-то приворот. Бабки – вот твой самый реальный приворот, – с наигранной злобой продолжал Буров, чувствуя, что еще немного, и он упадет перед ней на колени, зароется головой в этих складках, в этом тепле и запахе…
– Делай со мной, что хочешь, – сказала Лада. – Я виновата.
– И сделаю, – процедил Буров сквозь зубы.
Лада зажмурилась. Казалось, она смиренно ожидала немедленной кары.
– Какие же вы все, однако, дурочки! – вздохнул он. – Я действительно собираюсь кое-что сделать. А именно – забыть всю эту историю и начать сначала, – он положил руку Ладе на плечо. – Помнишь нашу последнюю ночь? Я ведь потом подумал, что каким-то чудом угадал расставание, и моя любовь предавалась тебе. А все, оказывается, было наоборот: это ты наверняка знала о расставании, прощалась со мной, и это мне передавалось твое чувство.