Другая
Шрифт:
— Гарта, принеси воды, — послышался молодой мужской голос где — то впереди, я разлепила глаза.
Над застывшей от ужаса Иброй высился какой — то парень со светлой шевелюрой. Его светло — зеленые глаза с вертикальными зрачками внимательно смотрели на меня. Фиррид, отсмеявшись, выдохнул, с улыбкой покачал головой и сказал:
— Садись, Тхибар. У нас гостья.
Женщина, что помогала Ибре, появилась у меня за спиной так бесшумно, что я вздрогнула. Она поспешно поклонилась и поставила возле меня стакан с водой. Я выпила, а прохладная жидкость наконец успокоила мой горящий рот.
— Почему
— Осторожнее со словами, — разозлилась я, косясь на парня. Он был примерно моего возраста, с такими же рогами, что у Ибры и ее отца. Наверное, ее сын. Но Ибра выглядела слишком молодо, чтобы быть матерью такому взрослому сыну.
— Я не понимаю, почему меня называют ведьмой, — продолжила я. — В моем мире это оскорбление.
Тхибар все еще смотрел на меня. Точнее куда — то ниже шеи, а я быстро натянула топик выше и застегнула пиджак на все пуговицы.
«Ты, конечно, парень симпатичный, но так вот пялиться на мою грудь не позволю», — злость во мне набирала обороты. Видимо, в их квойре было больше сорока градусов, зрение у меня потихоньку плыло. Ну да, залпом пить и не закусывать. Я все же ковырнула стебли и отправила несколько в рот.
— Элен, девочка, — Фиррид положил мне кусок желтоватого хлеба на тарелку. — Мы не хотели тебя оскорбить. В нашем мире похожие на тебя девушки… — он помедлил, не зная, как правильно выразиться.
Я укусила хлеб и, злобно жуя, уставилась на парня. Тот слегка дернул одним ухом и опустил взгляд в свою тарелку. А хлеб оказался вкусным: немного сладкий с зернами внутри. Я куснула еще раз, а потом еще, тщательно заедая стакан алкоголя, чтобы не было плохо.
— В нашей семье нет секретов, — резко начала Ибра, делая глоток из стакана. — О тебе все равно станет скоро известно. Тебя будут искать. Понимаешь, — она посмотрела на отца, будто боялась что — то произнести, тот покачал головой. — Хорошо, ты можешь остаться у нас на пару дней. А потом, — она замолчала и снова сделала глоток.
— Потом мы что — нибудь придумаем, — закончил за нее Фиррид.
— Вы мне нормально объясните? Кто я, что, зачем? — я поочередно смотрела то на старика, то на женщину.
Ибра как — то грустно улыбнулась, но ответила не сразу:
— Тебя кто — то призвал. Ты Избранная. А таких, как ты призывают для продолжения королевского рода. Но я не знаю, кто мог это сделать. Ритуалы не могли провести больше двух тысяч лет…
— Для какого рода? И почему меня никто не спросил? — злобно продолжала я, а в сознании всплыл момент с ярким пятном на дороге и светящимися щупальцами. Я поискала глазами, чтобы выпить снова от таких воспоминаний, Фиррид пододвинул мне свой стакан и кивнул.
— Спасибо, — тихо проговорила я, делая небольшой глоток и закусывая мясом. Очень похоже на свинину и уже не такое гоячее.
— Я расскажу, что я помню, — сказала Ибра. — Избранных призывали для продолжения рода, потому что королевский род из — за своего могущества не мог иметь детей. На наших землях долгие столетия правили драконы. В жены они брали таких, как ты. Но спустя века все изменилось и правителями становились разные расы. Сейчас три королевства борются за влияние и пытаются отвоевать каждый кусок Свободных Земель. Но у всех есть наследники, я не понимаю, почему призвали тебя.
— То есть, мое право — это рожать детей? — я усмехнулась, отправив в рот большой кусок мяса, который мне показался весьма вкусным. Дочка Ибры хохотнула и повторила мое движение.
— Да. Но так было раньше, — задумчиво проговорил Фиррад.
Они еще говорили о своем мире, но так толком мне и не сказали, зачем я здесь. Я поняла, что какие — то больные на голову сектанты провели ритуал (кто их просил!) и я оказалась здесь. По словам Ибры, я должна была оказаться рядом с мужчиной, для которого меня призывали. И прям как наложница ублажать его до тех пор, пока не рожу детей. Ибра, конечно, говорила про королевский род, и то, что за Избранными следили, уважали и даже почитали, но для меня все это прозвучало, как служение одному мужику ради его же прихотей.
Изрядно выпив, я уже еле разбирала слова. Тянуло покурить, но хоть какие — то приличия у меня оставались, поэтому держалась до последнего. В итоге, Фиррид попросил служанку провести меня в спальню, где я не раздеваясь и не снимая обувь, упала на удобную кровать и отрубилась. Мысли мои летали где — то на уровне облаков, как чья — то рука нагло выдернула меня из сна.
Глава 4
— Вставай, ведьма, — мужской голос прямо над ухом.
Я открыла глаза, предвкушая головную боль. Было темно, я проспала минимум полдня. Впрочем, для меня это было нормально. Я поднялась на локтях и заметила возле зашторенной арки — двери высокую фигуру с рогами. Зеленые глаза словно светились в темноте. Это Тхибар или как там его?
— Что ты здесь делаешь? — недовольно спросила я, расстегивая пиджак. Было немного душно от выпитого спиртного.
Он проигнорировал мой вопрос, а я увидела изогнутый меч на поясе и тут же села. Ох, зря я это сделала — голова начала гудеть, словно осиный рой.
— Вставай, быстрее! — прошипел он и резко прошагал ко мне.
Я уставилась на него, собираясь прогнать и поспать еще немного. Но он схватил меня за руку, насильно подняв с кровати.
— Да что ты, блин, делаешь?..
Тхибар тянул меня к двери, но возле арки я с силой наступила на его ногу, он издал какое — то звериное рычание.
— Ты можешь успокоиться, ведьма? — понизил он голос. — Эрхигг пришел в деревню и ищет тебя. Мать сказала увезти тебя.
— Чего? — я непонимающе смотрела в его лицо. Красивое, но слишком молодое для меня. Я никогда не любила ровесников, с ними было скучно. Высокие скулы, чуть более светлая кожа, чем у его матери, и словно вылепленные скульптором губы. Я невольно засмотрелась, удивляясь еще тому, что на лице не было никакой растительности, кроме бровей и ресниц.
Тхибар поморщился, дернул ухом. «Это они так нервничают?», — подумала я, отвлекаясь от губ. Он потянул меня сильнее, я больше не сопротивлялась. Мне не хотелось сейчас столкнуться с тем бараном, который так бесцеремонно закинул меня на плечо и чуть не унес в свою пещеру. Пожалуй, я здесь никому не могу доверять, одна Ибра и ее отец казались вполне хорошими людьми… вердами.