Другие правила
Шрифт:
Авторазгрузчики только и ждали этого. Рукастые и ногастые, они ринулись толпой к сходням, как пчелы к леткам…
…Уже совсем стемнело, когда он приплелся к посадочному модулю. В лучах осветителей корабли выделялись особенно рельефно. Чаши антенн сверкали, как паутина в росе. Мутно отсвечивали серые стены МИКа [19] , по ним пробегали четкие полосы теней, ложилась, трепеща и вытягиваясь, ажурная сетка.
Белые огни телефотеров на мачтах и голубые
19
МИК– монтажно-испытательный корпус.
20
Риф-флет (или рифовая платформа) – вершина кораллового атолла.
Антон заулыбался, вспоминая. Все напряжение последних дней, все томления и страхи разом схлынули с души, очищая ее для радости. «Я! Сейчас! Лечу! – билось в голове. – На корабле! На настоящем!» Маленькое счастье развернулось в Антоне, взыграло, сжимаясь и трепеща, запенилось горячей волной.
Ойканье за дверью и смех развеяли воспоминания. Антон подскочил, треснулся головой о нависающую койку и зашипел от боли. «Чего ты такой дерганый стал?» – сердито спросил он себя и потер бритую макушку. В дверь коротко постучали.
– Можно? – просунулась прелестная девичья головка. Пышные золотистые волосы обрамляли суживающееся к заостренному подбородку лицо. Синие, с длинным разрезом глаза обежали каюту и вновь остановились на Антоне.
– Конечно! – опомнился Антон. – Заходите!
Блондинка распахнула дверь пошире и зашла. За нею в БО прошествовала смуглая девушка восточного типа. Очень красивая.
– Гунилла, – присела в церемонном книксене блондинка, но не удержалась – засмеялась. Антон отметил ее пленительный грудной голосок.
– Яэль, – коротко назвалась восточная красавица.
– Антон, – галантно привстал стажер, благоразумно склоняя голову. Девушки кивнули и чопорно присели на свободный диванчик, а Антон растерялся. Он не знал, о чем с ними говорить. Перед ним сидели не просто две красивые девушки, с которыми можно поболтать ни о чем, поделиться, «помочить корки». Короче, «пообщаться». Гунилла и Яэль были добровольцами, девушками с образованием, работницами. А о чем говорят с представительницами высшего общества? Чем дальше, тем глупее Антон чувствовал себя.
Неизвестно, сколько бы он так просидел, но тут в дверь опять постучали, и на пороге нарисовался третий его попутчик – Виджай Гупта, собственной персоной.
– Здравствуйте, девушки! – Виджай картинно поклонился.
– Приветик! – помахали ему девушки.
Светски улыбаясь, Гупта вошел, задвинул дверь и примостился рядом с Антоном.
– Давайте знакомиться, – бойко заговорил он. – Вы – Яэль, я угадал?
– Угадал… ли, – неласково усмехнулась Яэль.
– Может, перейдем на «ты»? – предложил Гупта.
– Давай, – согласилась Гунилла и закинула ногу на ногу. – Тебя Виджей зовут?
– Виджай, – поправил ее Гупта.
– Ой, извини! А я – Гунилла, а он вот Антон.
Антону стало приятно.
– А чего вы не включите экран? – живо поинтересовался Гупта. – Луна ж скоро!
– Ой, а я и забыла! – Гунилла коснулась сенсора.
Луна крупным планом еле влезла в обзорный экран. Зубчатые тени кратеров передвигались по ее трещиноватому, дыроватому, битому-перебитому шару.
– Здоровущая какая! – заахала Гунилла.
– Мог бы и раньше сказать, – с досадливой гримаской сказала Яэль.
Вздыбленная скалами, густо усеянная кратерами, кратерочками и кратерными ямками, Луна плавно проворачивалась под «Борой», грея на Солнце бок с Морем Дождей. По разлету светлых лучей Антон узнал кратер Коперник. Значит, эти два – Эратосфен и Тимохарис, а это – Платон (словно кругляш черной земли проглянул из-под снега). А вот, четкий такой, разруб Альпийской Долины…
– Луна-Главная! – авторитетно заявил Гупта, перегибаясь и тыча пальцем в иззубренные края Архимеда. – Здесь вот, на внешнем скате, где сейчас тень.
– Все-то ты знаешь, – сузила глаза Яэль.
– Ну, так… – неопределенно выразился Гупта.
– А кто мне скажет, – оживилась Гунилла, – что это за девушка с мастером? Марина, кажется?
– Подруга, наверное, – предположил Виджай.
Антон заерзал. Гупта переставал ему нравиться.
– Нет, – словно нехотя, молвила Яэль. Она завела руки, собирая пышные волосы, и тонкая ткань рельефно обтянула большие круглые груди – так, что проступили соски. Антон стыдливо потупился.
– Невеста? – полюбопытничала Гунилла.
– Скорее всего, – проговорила Яэль, будто пересиливая себя.
– Да-а… – глубокомысленно затянул Виджай. – У шефа и прям губа не дура…
Яэль сверкнула на него глазами, но промолчала.
– А ты на каком курсе, стажер? – переключился Гупта на Антона.
– Ни на каком, – буркнул тот.
– А-а… – по-своему понял Гупта. – А что кончал?
– Ничего. Я нигде не учился, сахиб (Гунилла фыркнула). Буду поступать на 30. Не женат. Пока. Вредных привычек не имею. Уже. Правда, бывает, играю в покер, но не на деньги, а только на раздевание.
Не глядя на опешившего Гупту, Антон вытянул ноги и случайно коснулся щиколотки Яэль.
– Кстати, насчет раздевания, – промолвила та насмешливо (Антон отдернул ногу). – Выйдите, мальчики, на минутку. Нам с Гуниллой надо переодеться.
– Не вопрос! – с готовностью вскочил Гупта. Загудела задетая полка.
– Осторожнее! – воскликнула Гунилла. – Так же и голову разбить можно!
«Так тебе и надо!» – мстительно подумал Антон. Он пропустил впереди себя кряхтящего Гупту и вышел сам.