Другие правила
Шрифт:
Скользя по камням, краулер съехал к устью каньона, загроможденному обломками скал. Гигантские валуны, многие размером больше, чем дом, лежали, в беспорядке наваленные друг на друга, а их красные шершавые бока зарастали синей колючкой.
Нет, все-таки какая могучая, прекрасная… земля! Ну, грунт, почва – какая разница? Девственный, никем не тронутый мир… Он жил своею странной жизнью, и не хватало ему только холодной талой воды и воздуха – упоительного воздуха, надушенного ароматами цветов и трав, воздуха, которым дышишь… дышишь, словно пьешь свежую, чистую воду…
Жилин
– Глеб Петрович! – донесся до него голос Антона.
– Здесь я. – Жилин слез с краулера и подождал, пока длинный стажер выберется из дыма.
– Моя система уже закончила нулевой цикл! – похвалился стажер. – Что теперь?
– Теперь? – механически повторил Жилин. – Пойдем глянем сначала.
Подсмыкнув аккумуляторный и оружейный пояса, он не оглядываясь зашагал к будущей мастерской. .
– Или ты уже осматривал?
– Да вроде все нормально… – проговорил Антон, стараясь не отставать.
– Точно норма?
– Кажется, точно… – промямлил стажер.
– Без «кажется»! – отчеканил Жилин. – Ты же выполняешь работу, а не кто-то. Значит, должен быть уверен в ней.
Он подержал ладони над малиново-светящимся литопластом, выслушал робота-матку (тот монотонно отчитался о проделанной работе) и полез в готовый, теплый еще котлованчик с цветами побежалости на стенах. Кибер светил ему сверху прожекторами.
– Ну и чего ты боялся? – сказал Жилин, осматривая пол. – Нормальная, хорошая работа. Не бойся ты ее принимать, Антон. Если все в норме, все по стандарту – что за страх тогда?
– Да я не так ответственности боюсь, – оправдывался Антон, – как опозориться перед… всеми. Вот, скажут, не знает ни черта, а туда же… Вдруг что не так – неполадка там или что… Я ж первый раз с киберсистемой!
Жилин упрямо помотал головой в большом прозрачном шлеме и вылез.
– Ерунда это все! – заявил он решительно. – Ерунда на постном масле! Строительные роботы – самые простые и надежные. Их не Гефест ковал, это просто «железо»! Орудия труда. Как молоток! Тебя молоток пугает?
– Нет… – слабо улыбнулся Антон.
– Ну вот! А это… – Жилин постучал по киберу, сигнальные огни которого показывали задержку, – то же самое в принципе! Глупая, но хорошая машина! Дошло?
– Дошло…
– Ну, раз дошло, давай тогда переводи систему на следующий этап… А где это твой парализатор? – нахмурился Жилин.
– Ой, забыл! – виновато сказал Антон.
– Урок второй: первым делом думай об оружии. Тут тебе не Земля. Мало было рыбки?
– Я сейчас сбегаю!
– Не надо никуда бегать, – сухо сказал Жилин, – сейчас же система будет перенастраиваться, куда ты побежишь?.. На вот, возьми мой пока. – Он вынул из кобуры пистолет-парализатор, покачал в руке, проверяя баланс, и протянул Антону. – И чтоб это было в последний раз, стажер.
– А… Ага, – неловко сказал Антон. – А вы как же?
– У меня их два. – Жилин хлопнул по боковому карману.
– А… Я вечером занесу!
– Да уж занеси…
– Ну, я побежал?
– Давай.
Свободно, но и расчетливо, большими, легкими, пружинящими шагами Жилин пошел к крутому куполу штаба. Над серой полусферой медленно и важно вращалась тройка локаторов.
– Вот вы где! – догнал его голос Йенсена.
Жилин обернулся. «Что-то я сегодня нарасхват», – мелькнуло у него. Из-за просторного штабного модуля вышли трое. Могучую фигуру Максима Глеб узнал сразу– трудно было спутать. Справа, судя по восхитительным округлостям и походке, ступала женщина, ну а личность, шедшая посередине – щупленькая, плюгавенькая, – уже успела заявить о себе.
– А мы вас потеряли! – воскликнула женщина, и Жилин узнал Машу – сначала по голосу, а затем уже разглядел и лицо за прозрачным шлемом. Оно выглядело смущенным, хотя и светилось улыбкой.
– На тебя директор бочку катит, – сказал Гирин с понимающей ухмылкой, – успел уже Сулиме пожаловаться, с-су-чок замшелый!
Глаза Жилина холодно блеснули.
– Ничего, – усмехнулся он, – переживу как-нибудь.
– Вы-то переживете, – принужденно улыбнулся Йен сен, – а выкручиваться ведь мне придется… Гереро сюда уже приезжал, орал… как ненормальный, требовал снять вас и отправить на Землю ближайшим планетолетом. Очень уж вы его… обидели. Нет-нет, Глеб, – заторопился старый ученый, – вы не подумайте, вы правильно сделали, что вступились за Лисицыну, но… зачем же так жестоко? Вот сломали нос Ковальскому… Заметим, оружием угрожали… А если бы убили кого-нибудь?
– Из чего? – фыркнул Жилин. – Из парализатора? Нет, я смотрю, без капитальной чистки на Базе не обойтись. Угрожать он мне еще будет, ты посмотри!
– Мешают они вам? – плаксиво сказал Йенсен.
– Мешают! – жестко ответил Жилин. – Я хочу спокойно работать, и меня ужасно раздражает, когда вокруг такой бардак! Это не порт, это клоака! Или вы думаете, что раз вы законопослушны и добропорядочны, то и все такие же? Вон спросите у Клунина, он вам расскажет, сколько уже коллоида извел на одни только ножевые ранения! Куда это годится? А ведь там же и дети.
– Вы бы посмотрели… – негромко начала Маша.
«Трах-тарарах!» – донеслось со стройплощадки.
– Ой! – вздрогнула девушка. – Напугали меня… – И продолжила мрачно: – Вы бы поглядели только на них – весь день слоняются по улице, ни учиться не хотят, ни читать, ничего. Лишь бы разломать что-нибудь, кокнуть, что бьется. Сбиваются в стайку, курят в тамбурах, матерятся… И кто ими занимается вообще? Восемь учителей на двести с лишним детей! Телеуроки… ладно, а воспитывать как? Тоже по СВ? Что же из них тогда вырастет?
– Я поговорю с директором, – тускло сказал Йенсен.
– Поговорите, – безразлично сказал Жилин.
– Ну, все, профессор? – Гирин мощно потянулся. – По-пехали?
– Попехали! – бодро откликнулся Йенсен. – Боюсь только, что не совсем понимаю значение этого глагола…
– «Попехать»? – спросил Гирин, повернувшись прочь. – Ну, это что-то вроде «отправиться пешкодралом»…
– Всю жизнь живу в Евразии, – признался Йенсен, – но русский так до конца и не одолею…
Ha что Маша справедливо заметила, что Ларс Юлиус владеет русским «очень даже ничего, на уровне».