Другие Звезды
Шрифт:
— Есть идеи? — отвлёк меня Олег, стараясь не дать мне вновь впасть в ступор.
— Никаких, — безучастно ответил ему я, а потом спросил, — а ты как, долго в себя приходил?
— До сих пор не пришёл, — признался он. — Сначала обалдел до крайности, потом удивлялся, потом любовался, потом поругался со всеми, раздражать начало. Теперь смешно даже, но видел бы ты себя! Ладно, с тобой всё нормально? Идиотских желаний не возникает?
— Нет, — прислушавшись к себе, медленно сказал я, — идиотских не возникает.
— Тогда допиваем чай, доедаем пирожные, пять минут сидим и спать, — скомандовал он, — ты насмотришься ещё, а мне не терпится
— Какие ещё странности? — я против воли заинтересовался, — тебе что, этих мало?
— А ты за собой ничего не замечал? — вкрадчиво спросил у меня Олег и объяснился, заметив, что я молча жду от него деталей, не понимая, что он имеет в виду. — Ну вот, скажи мне, например, диаметр чашки, что в руках держишь.
— Ровно четыре пальца, — удивлённо ответил я ему, измерив чашку единственным доступным мне сейчас способом. — Плюс-минус лапоть.
— А-а-а, — с некоторым разочарованием отозвался он, — нормально всё с тобой, в общем. А я вот с некоторых пор себя человеком-верстаком ощущаю иногда, ну или штангенциркулем, или даже справочником по материаловедению, тут по ситуации. Вот, например, — и он взял в руки свою пустую стеклянную чашку, — состав: диоксид кремния — семьдесят четыре процента, остальное — оксиды алюминия, кальция, магния и прочее, ну тут уже поднапрячься надо, меленько всё. Что еще: высота — десять сантиметров ровно, диаметр восемь, причем имеется эллипсность в половину миллиметра примерно. Не спрашивай, откуда я это знаю, вот вижу и всё тут, причём уверенно, во всяком случае, замеры проверял, ошибки нет. Я, если хочешь знать, теперь кончиком пальца, подушечкой, могу размер до микрона почувствовать, понял? А с тобой, значит, ничего такого пока…
— Ложечку в меня кинь, — попросил я его, — чайную. Да не в лицо, попадёшь ещё, чуть выше уха давай.
И Олег, отряхнув ложечку, вдруг кинул этот столовый прибор в меня с такой силой, что я, взяв её из воздуха перед собой, немного отбил себе пальцы.
— Ловко ты, — с непонятным выражением на лице сказал он, — да мы теперь с тобой можем в цирке выступать! Один ножи ловит, второй меряет всё что ему подсовывают, да определяет ещё, настоящее золото на почтенную публику надето, или всё-таки нет.
— Бим и Бом, — согласился я, вдруг зевнув во всё горло. Чудеса чудесами, но и устал я за сегодняшний день так, как редко когда раньше уставал.
— Всё, спать, — спохватился Олег, — завтра же утро откровений, если не соврала Настя. Но раньше я за ней такого не замечал, серьёзная же дама просто жуть до какой степени, так что надежда есть. Всё-всё, пошли, я здесь сам уберу, а как кровать на глубокий сон ставить, я тебе показывал.
И я, подумав, согласился. Чего тянуть, чего откладывать, раньше сядешь, раньше выйдешь. Единственно, когда я, пересилив себя и приняв душ, уже ложился спать, мелькали в голове некоторые опасения, что мысли тяжкие мне спать не дадут, но кровать не подвела, в сон я провалился легко и свободно, да и проснулся так же.
Глава 7
Утро стало для меня по-настоящему добрым, во-первых, выспался здорово, во-вторых, кошмары не мучили, вообще все эти недавние события отодвинулись в прошлое, месяц же прошёл, пусть я его и не почувствовал, а не два дня, да и лекарства вчерашние как будто голову мне продули свежим ветром, ну и в-третьих, встал я сегодня с предвкушением чего-то чудесного, как в детстве. Ведь видел я во сне ночью ту самую галактику, что висела над нашими головами, разговаривал с ней, и обещала она мне много чего, я даже не запомнил, что именно, но плохого там точно не было.
— Доброе утро! — поймал я вышедшего из душа Олега, — кстати, а ты не пробовал отсюда лыжи навострить? Ну, в лес хотя бы, типа в поход с ночёвкой?
— Доброе, — ответил тот, вытираясь, — самый умный, что ли? И в лес, и направо и налево пробовал, да только если в лес идти, то метров через двести упираешься просто в воздух. Сначала густеть начинает, потом не пускает. Морду не разобьёшь, но и пройти не получается. Вправо и влево от бассейна вдоль стены то же самое, только уже метров через двадцать. И не перепрыгнуть никак, а подкоп делать не пробовал, тебе оставил. Хочешь, лопату сделаю и подарю?
— Продумано всё, значит, — я отрицающим жестом отказался от лопаты, — изолятор с мягкими условиями?
— Скоро узнаем, — подмигнул мне Олег и пошёл одеваться, — а гадать, Саня, гадать долго можно, но бесполезное ведь занятие! Я месяц только этим и занимался, надоело до жути, так что не начинай, скоро сами всё узнаем, говорю же. Ну, или я на это очень надеюсь, во всяком случае.
Я пожал плечами, признавая его правоту, и пошёл умываться сам. А там опёрся руками о мраморную раковину и надолго залип, рассматривая своё изображение в зеркале, потому что только сейчас заметил в себе кое-какие изменения. Лицо осталось в принципе прежним, разве что зубы все были на месте и целые, исчезли в них две пломбы, будто бы и не было их, а вот ниже… Тело было моё, точно моё, но в то же время будто бы и не моё, трудно это было и заметить, и объяснить, даже лечением в этой инопланетной, а в этом я уже не сомневался, больнице.
Я как будто бы, лёжа эти тридцать дней в коме, параллельно занимался спортом и добрал в беспамятстве некоторые кондиции, которых хотел добиться раньше сам, гимнастикой, но не успел. Во-вторых, исчезли все шрамы и родинки, кроме разве что на лице, там всё было на месте, не придерёшься. Но я не был в претензии, единственно, плохо было то, что исчез один заметный шрам, который даже проходил у меня в особых приметах, это был давний след от точного броска топорика прямо в правое плечо, разорвавший мне кожу, которая потом так там и прижилась, мятым бугром, как я её тогда обратно и прилепил. Ничего такого, просто в то лето приехала в нашу деревню кинопередвижка на пароходе, показали они нам фильм про индейцев, вот мы, пацаны, и воодушевились чересчур. Одному бледнолицему тогда стрелу в ногу воткнули, помню, а мне вот так, томагавком досталось, да многим тогда шкурку попортили, настоящие индейцы не знают жалости, а кончилось эта забава тем, что всё наше племя родители перепороли, вот мы и успокоились…
— Ты долго там? — Олег стукнул в дверь, — чай стынет!
— Иду! — спохватился я, принявшись торопливо умываться. В конце концов, шрамы не были большой проблемой, и тратить время на их рассматривание не стоило. Исчезли, да и чёрт с ними. Сейчас чай попьём, да и узнаем всё доподлинно, если только тянуть не будут.
Но тянуть никто не стал и в тот момент, когда мы уже заканчивали завтрак, в дверь деликатно постучались, Олег так же деликатно ответил, и на пороге возникла Анастасия. Она мягко поздоровалась с нами, поинтересовалась нашим самочувствием, в основном моим, да и пригласила следовать за ней.