Другой
Шрифт:
— Черепаху?
— Ну… Поводок купил, ошейник, как полагается… Зима была, я поскользнулся, она вырвалась и на кошку соседскую набросилась.
— Ааа Понятно.
— Еле оттащили. Перестал выгуливать, она совсем скисла; забьется под диван, когда-никогда чирикнет или пискнет, а так вообще — немая, ну, похрапывала еще разве что. На балкон ее переселил, на воздух, а она в спячку впала. Паяльной лампой разогрею, покормлю и на бочек. Дело к весне, у черепахи гон. Я ее вывести боюсь, а ей не сидится. Стала кусаться, под конец, сбила с ног, вырвалась на улицу, а там участковый; она на задние лапы и к нему лизаться, а он за пистолет.
— А я думала у тебя правда была черепаха.
— Хомяк у меня был, серый, как крыса, но добрый очень. На руках у меня засыпал.
— Тоже застрелили?
— Год назад маме отдал. До сих пор меня узнает. Прихожу — хвостиком виляет, копытцами цокает, улыбается…
Сергей сфотографировал нас возле часовни. Внутри все то же: иконка, баночка для пожертвований, лестница на верх. Все, кроме меня полезли на крышу. Я снизу сделал несколько фотографий; оставил фотоаппарат на пеньке, пошел к озеру. Дно каменистое, вода чистая-чистая. На берегу несколько деревянных лодок. Облокотился о высокий борт, закурил. Что-то не-то с настроением, что-то скребет, где-то скрипит, протекает. И дело не в заброшенной деревне, не в этой атмосфере покинутости, старости. Наоборот, перекошенные дома с обвалившимися крышами, прогнившими оконными рамами, дырявыми стенами, вызывают как ни странно положительные ассоциации. Детство: казаки-разбойники, прятки, штабики…
Саша переменилась ко мне. Вот и сейчас, думал оставит всех, и подойдет, а вместо этого, вышла из часовни, дождалась Антона, взяла под руку, и они пошли по дороге к дальним, почти завалившимся избам. Он что-то рассказывает и она опять смеется. В последнее время делает это постоянно, смеется со всех его плоских острот. Что там, из последнего?: "Одиссей вовсе не был находчив, просто воспользовался коньструктором". Как она смеялась: "Ну надо же — коньструктором! — ха-ха-ха…"
А я? А как же я? Вот они, залезли на крышу, и я крикнул: "Эй вы! Мандражники высотники!" — смешно же? Игорь смеялся, Серега кстати тоже, а она чего?.. Даже не улыбнулась. А колючие тапочки, которые назвал "гистапочками", а "гангренки"… это же все очень, очень смешно! Нет?! Ну, тогда ладно…
Услышал:
— Глеб, дай сигарету, свои забыл…
— Держи.
— Не скучай. Наслаждайся воздухом, тишиной… Сядь в лодку, сфотографирую тебя.
— Серега, не хочу… Куда тебе столько фотак?
— Прислал бы тебе зимой… А оно, как нахлынет…
— Грустно.
Подошел Игорь.
— Ну что мужчины, долго еще здесь планируете? Я вас не жду. Пойду в лагерь, вдоль берега. Заводь, там есть интересная…
— О! Вот так, стой! — крикнул Сергей. — Сейчас я тебя увековечу.
— Только не "увеколечь"!
— Стань левее…
— Серега, в другой раз… Тут не тот ракурс, не та симметрия…
— Как раз симметрия не нужна. Замри.
— Ты занимаешься "антисеметризмом".
Сергей нажал кнопку: — Все! Свободен.
Белорус нацепил блесну, сделал несколько бросков и пошел вдоль берега.
Сергей крикнул вслед: — Игорь, не задерживайся! Все голодные, ждать не будем!
В ответ:
— Разводите костер. Ужинать будем копченой щукой!
Сергей посмотрел на меня: — Раз повезло, думает, теперь всегда будет ловить… Ну что, пошли домой?
— Пошли. Остальных не ждем?
— Догонят. Пойдем-пойдем, пива выпьем.
Мы пошли быстрым шагом. Один раз я оглянулся: далеко, на том конце деревни, кажется, на бревне сидела Саша. Антон стоял напротив, сильно размахивал руками. Они видели, что мы ушли.
— Как ты думаешь? — спрашиваю друга. — Сколько, человек может не спать?
— Слышал, есть такие, которым хватает пол часа в сутки. Но, чтоб совсем… Правда, они вялые, реакция заторможенная… А этот… Ты же про Игоря? Не знаю откуда у него столько энергии.
— Что с ним? Он всегда так спал?
— Нет. Я расскажу… Я бы и раньше рассказал, тут ничего такого нет… Просто… близко это переживаю… Будто я виноват… От тебя, у меня нет секретов, но… не обо всем легко рассказывать… Сейчас придем, выпьем…
Пришли, выпили. И еще. Без закуски. Водку запивали пивом. Закурили.
— Мама Игоря — белоруска, папа — русский, коренной "Питербуржуец".
– сказал Сергей. — Развелись, когда ему было пять лет. Отец оставил им квартиру. Человек он был военный, мотался по всей великой стране, так, что вопрос жилья… В мое дворе они жили, в соседнем подъезде. Иногда, отец забирал Игоря к себе на пол года, даже год как-то он с отцом жил. А мы, всем двором ждали, когда вернется. У нас был дружный двор, куча детворы, но без него как замирало все.
Возвращался, и по новой: чемпионаты по футболу, гонки на велосипедах, вечные походы с ночевками, да все что угодно… Он центр мира, всегда что-то происходит, все вокруг него крутится. Каких игр только не придумывал…
В школе мог не появляться месяцами, и ему это разрешали. В конце сентября сдавал экзамены по всей школьной программе за год. Ему говорят: "прыгай в следующий класс", а он ни в какую. Мог закончить за пару лет, но не хотел.
Веселый был, чем только не увлекался. Читал много. В третьем классе цитировал "Войну и мир". Словом — мальчик индиго. Я кстати тоже прочитал, тогда же, под его влиянием, правда, не понял ничего…
Куча журналов у него было: выписывал, менялся. Увлекся садоводством, присадил весь двор. И все друг к другу с корешками, листочками, цветочками…
Игорь увлекся рыбками. Отец каждый месяц, высылал деньги на аквариумы. Аквариумный бум. Весь двор покупает аквариумы. Весь город покупает аквариумы! У меня у самого дома пятнадцать аквариумов.
Игорь увлекается птичками. У него дома попугаи и канарейки, на чердаке голуби. Весь двор чирикает. В городе дефицит попугаев и канареек. Птицы дорожают втрое. Веришь? За две недели. Я не успел купить попугаев — их нет!
Игорь всеобщий любимец: про него говорят, его любят, им восхищаются, его боятся. Спорить с Игорем?! Никто никогда не спорит с Игорем. Игорь цитирует Ницше и Шопенгауэра их же высмеивает. Говорил: "Никому не дано знать "зачем", по сему: вся философия — умничения дураков. Первый дурак, тот, кто скажет: "делай так, ибо это правильно". Как можно быть уверенным в решении, ответа на которое не знаешь?" — и так далее.
С ним ищут дружбы старшеклассники, девушки подкарауливают возле подъезда, дерутся за него во дворе и в школе. Но, что подкупало в нем лично меня, тогда?.. Кроме прочего, наверное, — сила. Нечеловеческая просто… Он рукопожатием — кисти в муку крошил.