Друзей в беде не бросают
Шрифт:
– Я сделаю, как вы приказали, монсеньер, – упав на колени, дрожащим голосом ответил Гране и поцеловал протянутую руку Гизера.
– Ступай с Богом, – монах крестным знамением благословил шпиона, – И запомни, Дага мне нужен живым.
Когда за Гране закрылась дверь, Гизер подошел к иконе Спасителя и, перекрестившись, тихо сказал:
– Господи! Отдай Дагу, и его душа уйдёт к Тебе на покаяние.
Дага естественно не знал об этом разговоре. Довольный благополучным прибытием в Гавр он пребывал в хорошем настроении. В полдень сопровождаемый Удавом и Лекарем направился в ратушу. Узкие улочки портового города, пропахшие морем и рыбой, встретили его будничным шумом: торговцы на все лады расхваливали свои товары, из порта доносилась ругань рыбаков, разгружавших баркасы, и гомон патрульных солдат, обсуждавших ночную попойку матросов с корвета «Мечта» в таверне «Великий монарх».
Неспешно вышагивая по брусчатке, Дага с интересом разглядывал каменные дома, увенчанные остроконечными черепичными крышами и витиеватыми флюгерами, резные и кованые вывески портняжных мастерских, пекарен, бакалейных лавок и сапожников. Кое-где на витринах красовались незатейливые рекламные рисунки в виде булочек, пирожков, камзолов, дамских шляпок и туфелек. Иногда слышалось цоканье лошадиных копыт и стук колёс, Несколько раз мимо Даги и его спутников проехали всадники. Судя по одежде, королевские мушкетёры. Посмотрев им вслед, Дага вспомнил писателя Александра Дюма и его трёх мушкетёров.
– Чем чёрт не шутит, а вдруг их увижу, – подумал он и, улыбнувшись своим мыслям, сказал, обращаясь к Лекарю:
– Уютный городок, не правда ли? По сравнению с Тортугой просто райское место.
– Чудак! Здесь грабят не хуже пиратов, хотя за порядком в городах следят солдаты и полиция. Днем, правда, спокойно, а вот по ночам разбойнички облегчают кошельки подгулявших горожан, – рассмеялся Лекарь, – Отравить или прирезать кухонным ножичком запросто может и смиренный хозяин харчевни. Так что держи ухо востро, капитан.
– Спасибо, друг. Утешил. Я, что должен к поездке в Париж готовиться как к пиратскому рейду? – с ехидством отозвался Дага, останавливаясь около нищего, сидящего на пыльной брусчатке. Грязный, обросший, одноногий парень с выбитым глазом привалился спиной к крыльцу двухэтажного дома и с мольбой протягивал руку за подаянием. Проходившие мимо горожане не обращали на него внимания.
– Держи, брат, монетку, – сказал Дага, бросая в протянутую руку, ливр14, – Тебя как зовут?
– Спасибо, господин, – смиренным голосом ответил калека, пробуя монету на зуб, – Я не уверен, что вам приятно знакомиться со мной. Джозеф Плиссе к вашим услугам. Видите, до чего докатился, а когда-то был матросом. Ходил бить китов на Север. Скажите, ваше имя, месье, я буду за вас молиться.
– Молись за здравие капитана Алексея Гамаюна и его команды, – отозвался Дага.
– Так вы капитан корвета, что пришел в Гавр? – изумился Плиссе, радостно сверкнув одиноким глазом.
– Выпей за мое здоровье, матрос, – усмехнулся Дага и зашагал дальше. Плиссе, проводив его благодарным взглядом, пробормотал с восхищением:
– Знатный господин, а не побрезговал мной. Видать знает, почем фунт лиха!
Когда Дага с товарищами подошел к ратуше, у дверей их остановили два караульных мушкетёра, разомлевших от жары. Окинув оценивающим взглядом Дагу и его спутников, один из них лениво спросил:
– Господа, прошу назвать себя и причину вашего прихода.
– Я – капитан королевского флота Алексей Гамаюн, – представился Дага, – И не заставляй, служивый, меня нервничать, бегом доложи офицеру.
С лица мушкетёра мгновенно слетело сонное выражение, и он исчез за дверью. Его напарник стоял, не шелохнувшись, пожирая глазами Дагу. Не прошло и пяти минут, как показался моложавый офицер с остроконечной бородкой и усами.
– Шевалье де Блюм к вашим услугам, господа. Меня предупредили о вашем приходе, капитан. Прошу следовать за мной, – промолвил он простуженным голосом и направился к широкой мраморной лестнице, ведущей на второй этаж. Сердце Даги ёкнуло от мысли о предстоящей встрече с виконтом де Бурже. У читателя не должно сложиться мнения, что Дага боялся вельмож. Нет, дело было в ином: он чувствовал себя, как говорят не своей тарелке, при общении с ними. Воспитанный в советское время, в семнадцатом веке постигший науку выживания на Карибах и смотревший не раз смерти в лицо, Дага внутренне сжимался при мысли, что окажется неуклюжим в общении со «светскими львами и львицами». Королевский двор, герцоги и маркизы, бароны и шевалье были в его воображении чем-то сверхъестественным, как бы не от мира сего. Понимая, что ему не избежать встреч и бесед с вельможами, он, следуя совету внутреннего голоса, внимательно вглядывался в средневековую жизнь.
– С шевалье де Пуаре я подружился, а как виконт меня воспримет? Хотел бы в его лице иметь если не друга, то доброго приятеля, – думал Дага, чувствуя как успокаивающе действует на него приятный полумрак второго этажа. В конце обширного коридора офицер отворил массивную дубовую дверь и наш герой с друзьями оказался в просторном, хорошо меблированном кабинете. Дага увидел шевалье де Пуаре сидящим в глубоком кожаном кресле у окна. Рядом в кресле развалился моложавый вельможа в красивом черном парике и роскошном голубоватом камзоле. Длинные локоны обрамляли его одутловатое лицо с остроконечной бородкой, тоненькой полоской усов, и ниспадали на кружевной воротник белоснежной рубашки. Виконт и шевалье оживлённо беседовали. Слева от них на дубовом столе примостился чернильный прибор с гусиными перьями и стопкой бумаг, у края стола виднелся серебряный поднос с бутылкой красного вина, бокалами и вазой с фруктами. Поодаль, у карточного столика, стояли четыре кожаных кресла и два стула с высокими резными спинками.
– Ваша милость, капитан Алексей Гамаюн, – учтиво доложил офицер.
Виконт, окинув оценивающим взглядом гостей, легко поднялся с кресла и с улыбкой подошёл к ним:
– Меня зовут Рауль де Бурже, я – интендант Гавра. Рад приветствовать отважных мореходов.
– Алексей Гамаюн – капитан королевского флота, – представился Дага, сняв шляпу, и, показывая поочередно на Удава и Лекаря, добавил:
– Мои офицеры. Французские дворяне – боцман Сильвестр Форстер и корабельный врач Томас Грей.
– Прошу, господа, присаживаться, – сказал виконт, указывая рукой на кресла, – Капитан, шевалье де Пуаре восхищен вами и вашим кораблем. Он рассказал, что вы в одиночку переплыли океан из Нового Света. Ваша отвага достойна похвалы. Простите, ради Бога, моё любопытство, судя по имени и окладистой бороде, вы родом не из французских земель, не так ли?
– Вы правы, милорд. Я родился в далекой Московии. Есть такая страна на севере. Судьба занесла на Карибы, где и стал служить французской короне, – ответил Дага, усаживаясь в кресло, – Что касается плавания через Атлантику, то как говорится в нашей пословице: «Волков бояться – в лес не ходить». Отличная выучка команды и толковые офицеры отпугивают морских разбойников.
– Давненько я не слышал хороших отзывов о подчиненных, – усмехнулся де Бурже, – Это делает вам честь, капитан. Шевалье сказал, что вы друг Билла Морриса, не так ли?
– Когда я впервые попал на Карибы, а было это пару лет тому, Билл взял меня под свою опеку, вот с тех пор и дружим, – отозвался Дага, – Вместе ходили на испанцев.
– Видать удачные были походы, если король жаловал вам звание капитана королевского флота. К иностранцам у него настороженное отношение, а тут такая милость! Да и губернатор Тортуги не каждому доверит депешу королю, – подытожил виконт, переглянувшись с шевалье де Пуаре, – Ей Богу, я рад знакомству с вами и если понадобится моя помощь, вы можете на неё рассчитывать. Скажите, капитан, как живётся в наших заморских колониях?