ДСВ. Книга 2
Шрифт:
— Имидио присматривает за ним, да и я тоже. Еще я велела всем советникам не покидать дворец. Якобы в княжестве неспокойно, и они могут понадобиться в любую минуту. Ну и для подтверждения и правда почти каждый день собирала их в тронной зале.
Виэльди одобрительно качнул головой и улыбнулся.
— Да ты у меня умница!
Как же согрело душу это «у меня», хоть оно ничего и не значило. Что ж, любимой она никогда, наверное, не станет, зато может понравиться Виэльди тем, что разумна. Он князь и рин-каудихо — должен оценить.
Вот
— Что ты будешь с ним делать? — спросила Джефранка. — Пытать?
Виэльди покачал головой и поднялся.
— Нет пока, сначала побеседую, а там видно будет. Не верю я, что младший советник в одиночку все это устроил, должен быть кто-то еще. Этого «кого-то» не хотелось бы спугнуть раньше времени.
— Андио Каммейра тоже говорил о чем-то подобном. Он заезжал сюда, знаешь?
— Конечно, — Виэльди схватил с полочки костяной гребень и принялся расчесывать волосы, приподнимая те пряди, в которые были вплетены бусины. — Он опять заедет. На обратном пути. По крайней мере, так он сказал, когда мы виделись в Империи.
Империя… Джефранка совсем забыла, а надо было сразу сказать… Ничего, сейчас скажет:
— Виэльди, я очень рада, что с твоей сестрой все хорошо. Я волновалась… не хотела, чтобы ты ее потерял.
Муж почему-то вздрогнул, а рука с гребнем застыла, не закончив движения.
— Я ее никогда не потеряю, — глухим голосом сказал он и, словно очнувшись, добавил: — Спасибо, что беспокоилась.
Что такое с ним было только что? Не иначе, так тревожился за сестру, что это до сих пор живо в памяти.
Виэльди наконец отложил гребень и снова присел, теперь уже на кровать. Прокашлялся, похлопал себя ладонью по груди, и Джефранка вспомнила:
— Ой, я же хотела, чтобы тебе приготовили согревающее питье! Сейчас прикажу. — Она встала, сделала несколько шагов к мужу и спросила: — Мы же договорили? Так может, ты поешь? Если хочешь, я велю слугам, и они все принесут.
Виэльди посмотрел на нее с легким изумлением, засмеялся и сказал:
— Да я бы и сам мог… Но спасибо за заботу.
Вот и все. Можно и нужно уходить, а не хочется.
…Поцелуй меня… хотя бы обними.
Словно догадавшись о ее мыслях, Виэльди подошел, приобнял за плечи и поцеловал — в лоб, как сестру.
— Я… загляну к тебе вечером.
Джефранке почудилось, будто в его голосе прозвучало сомнение.
Она не ошиблась: сомнение у Виэльди, похоже, и впрямь было, а к вечеру переросло в уверенность, потому что он так и не пришел.
Не пришел и не увидел, как поблескивают в уютном свете масляных ламп золотистые шелковые простыни и покрывало, не увидел, какая красивая на ней сорочка из тончайшей бирюзовой ткани, не
Джефранка прождала пол ночи, кусая губы сначала от нетерпения, потом от отчаяния — он не пришел.
Она легла на пустую кровать, в холод шелковых простыней и заплакала. Как всегда, беззвучно, как всегда, не искажались черты — просто слезы стекали из глаз.
Сегодняшний день вдруг предстал в ином свете: Виэльди приехал, а она… Да она чуть ли не заискивала перед ним, пытаясь заслужить хотя бы улыбку! Какой же жалкой, никчемной она ему, наверное, казалась!
Кто она для него? Всего лишь довесок к Адальгару. Ему не нужна ее любовь, не нужна даже привязанность. Ведь это был династический союз, не более. Наверняка Виэльди считает, что и Джефранка должна смотреть на это так. А она не может… Увы, спаситель оказался молодым, красивым и ласковым. Как тут было устоять? Ей, которая прежде не любила?
О, лучше бы ее мужем стал каудихо — насмешливый, хитрый и не очень-то добрый, в чьем присутствии она всегда терялась. Его она не полюбила бы и не пришлось страдать.
Увы, ее муж — Виэльди. Виэльди, чье лицо так и стоит перед глазами, а спасения нет…
Утомленная слезами, она заснула под утро.
Джефранка сидела перед зеркалом, но смотрела не на отражение, а в окно. Руниса, как и всегда, расчесывала ей волосы долго и мучительно. Время близилось к полудню — скоро нужно спускаться к трапезе, и там поддерживать беседу с мужем и вельможами. Ни еды, ни разговоров не хотелось, но деваться от них было некуда. Все-таки Джефранка княгиня, а значит, несвободна в своих желаниях.
Руниса почти закончила с волосами и даже укрепила на голове тонкую золотую цепочку с изумрудами, но в эти мгновения в дверь постучал и вошел Виэльди. Джефранка аж вздрогнула. Совладав с собой, она глянула на мужа и ровным, доброжелательным тоном поприветствовала.
Он улыбнулся, прошел на середину комнаты и зажмурился от ударившего в глаза солнца, ненадолго пробившегося сквозь вязкую муть облаков.
— Извини, что не заглянул вчера, хотя обещал, — сказал он. — Увы, освободился уже около полуночи. Боялся, что ты уснула, не хотел тревожить.
О нет, она до утра не спала…
— Да, — протянула Джефранка. — Вроде примерно в это время я и задремала…
Ей показалось, или он вздохнул с облегчением? Наверное, рад, что его отговорка сработала.
Виэльди покосился на служанку и махнул ей рукой, чтобы вышла. Та послушалась и, отложив гребень, исчезла за дверью.
Интересно, зачем мужу понадобилось остаться с Джефранкой наедине? Сейчас, перед самой трапезой?
В смятении она схватила расческу и, чтобы чем-то занять руки, попыталась закончить то, что не закончила Руниса. Виэльди не дал этого сделать: перехватил запястье и забрал гребень.