Дух уходящего лета
Шрифт:
– Извини, – наконец негромко заговорила она, – Извини, если б я знала… Прости, это не та ли девушка-медсестра, о которой ты рассказывал мне в прошлом году?
– Та, – кивнул он, – Варя.
– Ясно, – сказала Анна еле слышно и отошла к окну, – Ясно…
Он слегка откашлялся (дабы голос не звучал слишком хрипло ввиду хронического ларингита).
– И женился я не "вскоре", а только после того, как узнал, что ты эмигрировала и что… – он собрался с духом, – Ручьёв был в аэропорту.
Анна резко обернулась.
–
Кирилл не выдержал ее прямого, требовательного взгляда.
– Один парень, мой друг… он один из приближенных "Ржевского"… прости, Ручьёва.
– Ладно, уже неважно, – отозвалась Анна несколько рассеянно и взглянула на часы, – Как ты сюда добрался? На автобусе?
Он кивнул.
– Могу тебя подбросить до города, – сказала она не слишком уверенно.
– Спасибо, сам доберусь. И… прости, что влез в дом без спросу. Этого не повторится, обещаю.
Она промолчала, словно задумавшись о чем-то отвлеченном.
– Ну, я… пошел?
Анна подняла на него глаза, и он подумал, что в ней появилось что-то чужое. Что-то, что не позволяло ему приблизиться к ней как раньше. Прикоснуться… хотя бы к ее руке.
– Не слишком злись на меня… за нелюбезный прием, – мягко сказала Анна, – Посуди сам – ты возвращаешься домой и застаешь там…
– Постороннего человека, – он с горечью улыбнулся.
– Не совсем, но… – она опять как-то отстраненно посмотрела в окно на свой "Пежо", – Слишком многое изменилось, милый мальчик.
– Я давно не мальчик, – тихо заметил Кирилл.
– Да, конечно, – она слабо улыбнулась.
Ему не хотелось уходить… и в то же время он чувствовал какую-то странную робость в присутствии этой (во всех отношениях незаурядной) женщины. Что греха таить? Его и тянуло к ней неудержимо, но что-то словно мешало сближению.
Он подумал, что год назад подобного не испытывал.
– Ты опять подрабатываешь в каком-нибудь супермаркете, по ночам? – спросила Анна, скорее всего просто чтобы нарушить неловкую паузу.
– Нет, в автомастерской. На Зеленой, во второй половине дня.
– Ясно, – ответила она несколько рассеянно.
– Я, – он снова откашлялся, – Я хотел поблагодарить тебя… за те деньги.
– От неприятностей они тебя не спасли, но пригодились? – невесело пошутила Анна.
– О неприятностях тебе Ручьёв сказал? – осторожно спросил Кирилл.
Она поморщилась.
– Да что ты упираешь на него? Я же сказала – мы вообще не говорили о тебе. О неприятностях, – тут ее щеки все же покрылись легким румянцем, – Мне сообщил господин Зарецкий. К тому же подчеркнул, что если б не вмешательство Ручьёва, они были бы крупнее. Это так?
– Приблизительно, – неохотно ответил Кирилл.
– И какого рода неприятности? – спросила Анна совсем уж тихо.
– Обвинили в распространении дури, – он невесело усмехнулся, – Ничего умнее придумать не смогли. Даже наркоту при обыске подбросили… Говорят, сейчас это распространенная практика, если учесть, что у нас чуть ли не треть курса или косяки забивает, или нюхает…
– Ты хочешь сказать, что сам никогда не пробовал наркотики? – не слишком доверчиво спросила Анна.
– Почему? Курил травку… в армии. Пару раз, – неохотно ответил Кирилл, – И особого кайфа в этом не нашел, честное слово.
Она чуть насмешливо улыбнулась.
– Это обнадеживает.
– Ты так и не написала мне, – заметил Кирилл негромко, – Хоть и обещала.
– Я же сказала – изменилось многое, очень многое, – повторила Анна куда более мягко.
"А что именно? – едва не сорвалось у него с языка, – Что изменилось?"
Может, он задал бы Анне этот резонный вопрос… если б был уверен, что она на него ответит.
…К сожалению, он совсем не был в этом уверен.
Поэтому пожал плечами и взялся за дверную ручку.
– Кирилл, – негромко окликнула Анна.
Кирилл обернулся.
Она вымученно улыбнулась.
– Я не злюсь на тебя. И ты на меня не злись.
– Не буду, – собственно, он и не злился, – До свидания, – и поскольку Анна не ответила, просто вышел за дверь.
* * *
Глава 2.
Сергей Александрович Ручьёв (в узких кругах "Ржевский") завершал в своем коттедже приготовления к ужину.
Поскольку Анна сегодня впервые после возвращения из Берна должна была прийти к нему в гости, он хотел, чтобы все выглядело на должном уровне.
Большинство блюд было заказано в ресторане "Три кита" и доставлено на дом всего полчаса назад. Семгу под особым соусом Ручьёв приготовил самолично (при наличии вдохновения он умел блеснуть и кулинарными талантами).
Безусловно, он не забыл и о любимой Анной белужьей икре. А также персиках сорта "нектарин" на десерт.
На столе, покрытом новехонькой льняной скатертью, стояли свечи и, конечно же, цветы – ее любимые чайные розы.
Ручьёв подошел к зеркалу, критическим взглядом окинул свое отражение – лицо, прическу, костюм, – и в общем не нашел, к чему можно было бы придраться.
Осталось выбрать музыкальный фон.
Анна в равной мере любила и хорошую классику, и качественную зарубежную "попсу" (правда, в выборе последней она была весьма придирчива).
После некоторого колебания Ручьёв остановил выбор на Крисе де Бурге, "а там посмотрим", решил он.