Дух зверя. Книга вторая. Рожденные из пепла
Шрифт:
– Я уж подумал, что чутье меня подвело…– Родимир приблизился к незнакомцу, и, взяв за руку, вывел из тени женщину, не старую ещё, но с сединою в темных длинных волосах, высокую и худую, в неопрятном платье из грубого домотканого полотна. Она следовала за графом покорно, и взгляд её…да именно взгляд – отсутствующий, замкнутый в себя, – выдавал её ненормальность.
– Господин граф, кто это?
– Это шептун, двоедушец… по-вашему. Не бойся, она совершенно безвредна, – граф устало вздохнул, потирая переносицу, глянул на часы и дернул шнур звонка,
– А что она здесь делает?
– Мне бы тоже хотелось это знать, – граф, стянув рубашку, пытался разглядеть свою спину в зеркало, – наверное увязалась за мною.
Вошел дворецкий удивленно приподнял бровь, глядя на нежданного гостя.
– Ваше сиятельство, вызывали?
– Послушай Никола, ты знал что в угодьях Липсберга находится приют для шептунов?
Вторая бровь дворецкого поползла вверх, выражая тем самым крайнюю степень удивления.
– Но это невозможно. Рядом нет ни одного поселения надзирателей. Там монастырь, но ведь не могут же монахи…
– То-то и оно, что оказывается и монастырь – не монастырь и монахи – не монахи. Когда я пришел туда, было уже пусто, ни оракула, ни йоков, лишь дюжина этих несчастных, – граф кивнул в сторону женщины, так и стоявшей неподвижно в центре комнаты, – Не даром на ту парочку напали в лесу, не хотели быть обнаруженными. Позвони в Варшаву, узнай, там ли ещё Вольга. Если застанешь его, скажи, что у нас тут никому не известное поселение духов зверя и похоже ворованных. Пусть передаст Ставру. Не застанешь, узнай как можно с ним связаться.
– Будут ли распоряжения насчет нашей гостьи?
– Пока нет. Хотя, знаешь, найди ей какую-нибудь одежду сменную. И на завтрак чего-нибудь существенного для меня закажи. Мяса или птицы какой-нибудь.
Никола с поклоном удалился.
Граф сел в кресло, откинувшись, прикрыл глаза. Марианна неуверенно подошла к мужу, косясь на женщину-шептуна.
– Господин граф, с вами всё впорядке?
Он улыбнулся, не открывая глаз.
– Да, Марианна, я в порядке, просто очень устал. Ты наверное сильно переживала, когда я не явился к обещанному времени? Николе пришлось дать тебе успокоительное.
– Да, а как вы догадались?
– Ты им пахнешь.
Она опустилась на банкетку рядом с креслом.
– А с тем надзирателем…всё нормально?
– Да он остался жив. Правда судьба его неясна, быть одиночкой в мире йоков трудно и опасно, особенно если ты молод и неопытен.
– Ясно.
Помолчали.
– Господин Родимир, а эта…женшина так и будет здесь стоять?
– Думаю, да, пока ей не дашь приказ. Все двоедушцы крайне безвольные. И не удивительно. Йоками становятся самые отчаянные люди, которым нечего терять, с безумной жаждой к жизни, а шептунами наоборот – склонные к депрессии, как модно сейчас выражаться. Утратившие эту жажду. Часто они – несостоявшиеся самоубийцы. Возникает эффект магнита, два разнозаряженных
– Это так…печально.
Родимир открыла глаза и внимательно посмотрел на жену.
– Почему же?
– Не знаю, грустная какая-то связь. “И только смерть разлучит их” но нет в этом союзе ни капли счастья. И всё предрешено, навсегда.
– Не предрешено. Это свободный выбор каждого человека. Есть такое понятие – ответственность за свою жизнь. Никто никого не заставляет совершать те или иные поступки, а ситуации в которых мы оказываемся… чтож – это тоже следствия нашего выбора, а не происки высших сил.
– Вы хотите сказать, что эта женщина сама выбрала быть сосудом для чужой души?
Марианна с сомнением глядела на мужа. Граф некоторое время задумчиво почесывал кончик носа, затем внезапно встал и подошел к шептуну.
– Давай её об этом и спросим.
Женщина не шелохнулась, не проявила сопротивления, когда он взял её за руку и погладил тыльную сторону ладони, взгляд её по прежнему был опущен и замкнут внутрь себя. Родимир закрыл глаза, сделал пару глубоких вдохов-выдохов и посмотрел на женщину искристо-золотым взором Сокола.
– Как тебя зовут?
Перемена была разительной – будто кто-то вдохнул жизнь в куклу, и та задвигалась, улыбаясь. Глаза её ожили, но Марианне показалось, что они слепы.
– Иренка, мой господин, великий дух.
– Моя жена интересуется, сама ли ты захотела быть двоедушцем, или тебя кто-то заставил?
Иренка погрустнела.
– Сама, мой господин. Он пришел ко мне во сне, и попросился чтобы я его приютила. Мне было так грустно и одиноко. Никто меня не любил. Никому не было до меня дела, никто во мне не нуждался. А он… он был такой горячий, пылкий, страстный, интересный. Я позволила.
– Ты не жалеешь?
– Нет, мне с ним хорошо.
– Он не мучает тебя?
– Как я могу мучить кого-то, кого почти не существует?
Марианна вздрогнула, голос женщины резко изменился, стал сильным и крепким, как и взгляд – осмысленным и вполне зрячим. Шептун смотрел на Сокола прямо, без тени смущения и страха. Родимир усмехнулся и продолжил.
– Неожиданная встреча. Как твоё имя?
– Это не важно.
– Зачем ты привёл её сюда?
– Она сама пришла.
– Ты же знаешь, что я прекрасно чувствую ложь. Зачем эти жалкие попытки обмануть меня и себя?
– Хорошо, – шептун обиженно засопел, – я привел её, но это было не специально.
– Ладно, спрошу прямо. Ты хочешь попасть в дом моей матери?
– Да.
– Так я и думал …Ты знаешь, что вернуться назад невозможно, и что Змея давно бросила эти эксперименты?
Молчание.
– Ладно, ты хотя бы знаешь где и кто твой йок?
Молчание. Родимир устало вздохнул.
– Тогда оставь Иренку в покое, она к тебе так добра, будь благодарен.
Женщина вновь обмякла, чужой разум уступил место хозяину, виноватая улыбка скользнула по её губам.