Дух зверя. Книга вторая. Рожденные из пепла
Шрифт:
– Простите нас, господин великий дух. Мы не хотели вас беспокоить, но что-то позвало меня следовать за вами.
– Не что-то, а желание быть рядом с его половинкой.
– Возможно, но он очень далеко. Мы его почти не чувствуем и поэтому тоскуем.
– Ясно, – граф отпустил руку шептуна, и она вновь превратилась в неподвижную и безучастную куклу. Марианна была шокирована всем этим действом. Если подумать, то это было самое жуткое, что она видела за бытность свою рядом с графом. Даже раненный йок не произвел на неё такого гнетущего впечатления.
– Вот видишь, в этом союзе нет страдания.
– Нет, просто это всё… это всё так ужасно. Я даже не знаю почему.
Родимир задумчиво переводил взгляд с жены на шептуна и обратно. Потом пожал плечами и произнес уверенно.
– Ты просто очень сильно боишься сумасшедших. Наверное потому, что сама близка к этому. Подумай об этом. Я пойду приму ванну.
– Что же с тобою делать? – граф задумчиво помешивал ложкой остывший уже кофе, глядя на стоящую посреди комнаты умытую и переодетую Иренку. Та молчала, глядя в пол.
Марианна старалась не смотреть на шептуна, но каким-то невероятным образом женщина всё время оказывалась в поле её зрения. Слова графа задели девушку, даже можно сказать обидели, но она должна была признать, что доля правды в них была. Всё, что с ней происходило последние несколько недель, было похоже на сумасшедший бред.
Дворецкий, убиравший со стола остатки завтрака, заговорил.
– Ваше сиятельство, позвольте высказать предложение. Мне показалось, что госпоже графине нужна служанка.
Родимир просиял. Марианна же наоборот сдавленно пискнула и яростно замотала головой.
– Отличная идея, Никола! Просто служанка, неприметная, тихая, никаких подозрений.
– Пожалуйста, не надо! Я её боюсь.
– Глупости, я говорил тебе, что она совершенно безвредна, к тому же крайне исполнительна. В доме моей матери нет слуг-людей, одни шептуны. Отличная возможность для тебя привыкнуть и заодно разобраться со своим страхом.
– Что же мне с тобою делать? – Марианна опасливо поглядывала на женщину. У неё никогда не было служанок, скорее наоборот, она всегда ходила в услужении. К тому же всё, что могла, девушка привыкла делать сама. Конечно она понимала, что рано или поздно ей придётся научится приказывать, чтобы соответсоввать своему статусу графини, но чтобы приказ отдавался шептуну, об этом Марианна даже помыслить не могла. Когда граф после завтрака уехал по делам, Никола был отпущен за ненадобностью, девушка осталась один на один со своей новоявленной служанкой.
– Иренка, ты меня слышишь?
– Да, госпожа графиня.
Голос бесцветный, взгляд устремлен в никуда. Марианна поежилась. И вдруг в голове всплыли слова графа о том, какой по сути пропащий человек обрекал себя на судьбу двоедушца. Внезапно страх ушёл и его место заняла жалость. Какова была жизнь этой женщины, что она так страдала? Марианна на миг представила, что Иренку, как некогда и её саму, некому было защитить. Вспомнилось тяжкое чувство одиночества и брошенности, которое ничем невозможно было унять.
– Скажи, когда ты была ещё…обычным человеком, чем ты занималась?
– Кажется ничем.
– Ты из богатой семьи?
– Не помню, госпожа графиня.
Марианна прошлась по комнате, заметила вчерашнюю незаконченную работу – подол её маскарадного костюма необходимо было укоротить. Сестра графа явно была выше ростом, нежели Марианна.
– Ты умеешь шить?
– Кажется да.
После того, как Иренка помогла ей примерить наряд, и была оставлена работать над платьем, Марианна поняла, что заняться ей нечем. Этот конфуз разрешил Никола, сообщив девушке, что граф позвонил и пригласил её приехать на обед в ресторан.
Спустя час она сидела за столиком на крытой веранде, с которой открывался прекрасный вид на парк, тот самый где вчера произошла встреча с раненым надзирателем. И ресторан был тот самый от которого её увёз нанятый метрдотелем экипаж. Всё это вызвало у Марианны легкое недоумение и она осторожно спросила мужа:
– Господин Родимир, есть какая-то причина почему мы обедаем именно здесь?
Тот сделал долгий глоток из бокала, обводя задумчивым взглядом пейзаж, потом посмотрел на жену оценивающе, будто прикидывая, куда повести разговор.
– Я всё думаю, насколько ты готова погрузиться в жизнь проклятых Змеем. Стоит или не стоит мне посвящать тебя в перипетии моего племени?
– Никола вчера об этом говорил, – Марианна так же, как давеча граф, задумчиво оглядела парк, присыпанный моросью. В свете дня, пусть сером и дождливом, он выглядел совсем не так страшно, как ночью, даже был некий уют в том, чтобы вот так сидеть под крышей и кутаться в шаль, попивая горячий кофе.
– Знаешь, с тобою у меня всё складывается иначе, нежели раньше… с другими женщинами. Никто из них так скоро не проникал в мою настоящую жизнь. Я был для них чем-то вроде ожившей легенды. Но в течении нашей совместной жизни не случалось ничего такого, что бы эта легенда начинала жить и совершать поступки. Я всегда оставался в первую очередь графом, и не было нужды снимать эту маску. С одной стороны так было проще. Для них, не для меня. Теперь же… То, что мы встретились, для тебя стало инициацией. У тебя появились довольно сильные способности к видению, возможно ты открыла в себе и во мне ещё какие-то тайны, о которых я не знаю, потому что ты боишься или просто не желаешь мне о них говорить. Всё это довольно волнительно и интересно как для тебя, так и для меня. В таком союзе мне проще – ведь моя избранница живёт в реальности Сокола. Но я не уверен в твоих силах и боюсь за тебя, ведь быть там, где я, весьма опасно для обычного человека. Не в том смысле, что кто-то может навредить тебе физически. Пока я рядом, этого не произойдет, обещаю. А в том смысле, что ты просто можешь сойти с ума. Что ты думаешь по этому поводу?
Марианна довольно долго молчала. Монотонный шелест дождя погружал в дремотное состояние, переживания ночи и утра внезапно нахлынули и… прошли стороной – она слишком устала, чтобы вновь поддаваться им. Мир стал размытым, серые тени пасмурного дня зашевелились под деревьями, но и они не испугали девушку.
– Господин Родимир, мне кажется, я перестала быть обычным человеком. С того самого дня, как увидела отражение Изгоя в зеркале. Я сама не понимаю, почему мне не страшно там, где я раньше боялась.