Думаешь бьётся?
Шрифт:
Что? Животных я тоже шила.
— Макса как назло нет, — говорит о их ветеринаре. — Ее всю разодранную привезли. Представляешь? Я думала псины. Но нет. Девушка сказала что парни подростки. Руки бы им…, - далее идет гневная тирада с использованием брани отменной.
На столе в их, слегка импровизированной, операционной лежит белая кошечка. Белой она была бы если бы кровью не была залита.
— Как думаешь справимся? — уточняет Оля, пока я животинку осматриваю.
Киваю. Что уж остается.
Спустя час, управившись и помывшись
— Бедняжке не повезло. Попала в те тридцать процентов белых кошек, которые глухими рождаются, — белые кошки с ярко голубыми глазами чаще других рождаются глухими, у них в генотипе есть доминантный эпистатический ген W. Именно он дает им белую шкурку и в ряде случаев слух отнимает. Вероятность глухоты зависит от цвета глаз. Этой малышке с броскими глазками досталась полная глухота. За красоту даже кошкам платить приходится. Что тут скажешь? — Навряд ли пристроить удастся, — продолжает Оля. — Ранки затянутся, шерсть вырастет, но с отклонениями редко забирают. Так что в следующий раз кошачий корм тоже вези, — слегка улыбается.
— Я её заберу, как немного окрепнет, — произношу первую мысль, не оставляя шанса на передумать. — Дома не очень часто бываю, за больной уход не организую. А потом мы с ней разберемся. Я оставлю деньги, сделаете ей все прививки необходимые? — смотрю в счастливые глаза Ольки. — И от глистов, пожалуйста.
Глава 96
Погорячилась я, согласившись идти на день рождения Кости. Вообще, всё что связанно с ним в моей жизни происходит слишком поспешно, и не очень обдуманно. В отношения с ним я залетела так стремительно, что ценности от них Костя не прочувствовал.
Тем не менее теперь не пойти, значит струсить. А я ведь не трусиха, хотя и хочется очень.
Дружить с мужиками, с которыми ранее спала — идея тухлая.
Костя и Петя любят орехи. И вот я держа в одной руке орехово — сухофруктный букет подарочный, в другой основной подарок, стою на парковке у госпиталя и стараюсь справиться с желанием домой свалить. Могла бы с Киром сейчас рыбку есть где — нибудь, а потом… Ладно, зато в палате посижу.
Стоит мне только войти в палату, как тут же на себе взгляд Кости чувствую. Так только он умеет смотреть. Кожа гореть начинает сиюсекундно. Вскидываю голову и в глаза смотрю.
Костя переводит взгляд с меня на букет, затем обратно, вопросительно бровь приподнимает.
Да, я помню, малыш. Тебе недавно челюсть вправляли. Не про трою честь лакомство. Подмигиваю ему и в улыбке расплываюсь. Уголки Костиных губ тоже ползут вверх.
— Алёна! — меня Петенька замечает. — Это мне?! Папе нельзя такое, — зайчик глазами впивается добычу.
— Ты бы для начала поздоровался, — мягко напоминает ему папа.
Петя тут же исправляется. Здоровается и со стула спрыгивает и подходит ко мне, руку протягивает для приветствия. Я с ним здороваюсь той рукой, в которой букет держу, после он его забирает.
После этого с остальными здороваюсь. Людей не много, разуется. Помимо родителей и сына, двоюродный брат — Даниил и сосед по палате. Снова не к месту себя ощущаю.
— Я тебе как раз звонить собирался. Переживал, что ты передумала на наш утренник приходить, — Костя над собой подшучивает. — У нас тут вечеринка затхлая.
— Сейчас наловчишься. Новый год уже поживее встретишь, — шансов домой попасть к тому времени у него нет.
Костя цокает.
— Мастер подбадриваний.
— Даже тяжелое освидетельствование проводить приятнее, чем самое легкое вскрытие. Так что, — снова улыбаюсь, синхронно с Даниилом. — Не нойте, Константин Павлович.
— Я вам говорил — патонаты и судики самые весёлые среди медиков, — Даниил жертвуя пальму первенства обращается к своим родственникам.
«Весёлые» — более чем комплимент. Встречаются версия о несостоявшихся маньяках.
— Мы просто смотрим с интересного ракурса.
Обстановку разряжает Петя, который шурша упаковкой начинает пальчиками фундук выуживать через небольшое отверстие.
Смотрю на него и улыбаюсь, сама того не замечая. Дети могут себе позволить всё из того что хочется.
— Именинников принято обнимать и целовать, — говорит тот самый именинник, ко мне наклонившись.
Костю не смущает присутствие родных. Смотрю на него скептически.
— Тебя обманывали все тридцать пять лет. Им подарки дарят, — бросаю взгляд на принесенные мною костыли. — Для таких дылдушек как ты. Но опробуешь их ты не раньше, чем через месяц.
Мама его организовала небольшое чаепитие с муссовым тортом. Чтобы сыночка её мог разгрызть.
Чувствую себя как на смотринах, ей — богу. Все, кроме отца — Павла Гордеевича, меня уже видели. Но тем не менее. О чем я думала, когда пошла на поводу и согласилась прийти?
— Может лучше пюрешку? — предлагаю Косте, наблюдая за тем с каким вожделением он на торт смотрит.
В ответ он губы лишь поджимает, дескать, сейчас всё испортишь. А я собственно только ради этого и пришла похоже.
Мою лихорадочность на корню рубит поступившее от Наташи сообщение.
Она присылает фото теста на беременность с двумя полосками. Следом сообщение прилетает:
«Ну, что сказать, Алёнушка, не на того кавалера я ставку сделала. Глядишь ты бы у меня уже с брюшком ходила»
Следом ещё одно:
«Алёна, ну как так? Сто процентное попадание с первого раза!!!»
Смахиваю подступившие к правому глазу слезинки. Нет, это не зависть. Чувство щемящей нежности.
Набираю в ответ поздравления. И добавляю, мол, крестная счастлива.
Сомнений в том, что Ната оставит, у меня нет. А если что-то пойдет не так, мы с Леонидом запрем её где-то в безопасном месте. Представляю насколько он будет рад и расплываюсь в едва заметной улыбке.
«Крестному с крестной нельзя шуры — муры. А отцу с крестной можно?» — Наташа не истерит и шутить пытается. Она знает прекрасно, что не было ничего.