Дурачок

Ивен Хантер

Дурачок

Перевел с англ. А. Шаров

Они мне потом рассказали, как нашли девчонку. Ей было восемнадцать лет - миловидная блондинка, уже начинавшая созревать и превращаться в женщину. Ее изнасиловали, в клочья разорвав одежду. На лице застыла гримаса ужаса, маленькие кулачки были сжаты. Девушка пыталась отбиваться, но куда там.

Патрульные полицейские в темном проулке безжалостно высветили фонариками кровоподтеки на горле жертвы и её застывшие, полные страха глаза. Один из легавых покачал головой.

– Чертовы подростки, - сказал

он. А его напарник негромко выругался и по рации сообщил в контору шерифа о нападении со смертельным исходом.

Но я узнал обо всем этом позже. Сначала я услышал полный тихого отчаяния голос Марсии в телефонной трубке:

– Дейв?
– едва ли не в исступлении выдавила она.

– Да, кто это?

– Марсия. Дейв, Харли в беде.

– Кто?
– тупо переспросил я, потому что ещё не проснулся.

– Харли, мой муж... Полиция... Наша нянька...

– Успокойся, Марсия. Что ещё за беда?

– Они... они говорят, что он убил нашу няньку. Дейв... они его забрали. Он велел позвонить тебе. Он...

– Куда его увезли?

– К шерифу. Дейв, это какое-то безумие... Харли не мог... Ты же знаешь, он...

– Знаю, знаю, - буркнул я, стряхнув сонное оцепенение.
– Я отправляюсь туда, а ты не волнуйся.

– Спасибо, Дейв, спасибо, спасибо...

– Все, мне надо бежать. Я тебе перезвоню.
– Я положил трубку, поднялся наверх и начал одеваться. Энн села в постели.

– Куда это ты собрался?

– К шерифу. Харли замели. Обвиняют в убийстве няньки.

– Но это же вздор!

– Знаю, что вздор. Но они, похоже, не шутят.

– Господи!
– воскликнула Энн. Я поцеловал её и сказал:

– Скоро вернусь, милая.

Потом я вышел в коридор и приоткрыл дверь спальни Бет. Дочери было шестнадцать, но она до сих пор брыкалась во сне и сбрасывала одеяло, как маленькая. Я укрыл её и осторожно поцеловал в щеку. Я делал это каждый вечер с тех пор, как она появилась на свет. Выбежав из дома, я открыл гараж и сел в машину.

Шериф вышел мне навстречу собственной персоной и объявил, что свидания с Харли запрещены, но, узнав, что я - его поверенный, дал нам несколько минут и самолично проводил меня к камерам.

Харли не произнес ни слова, пока шериф не удалился на почтительное расстояние. Когда тот ушел, Харли бросился ко мне и судорожно стиснул мою руку.

– Слава богу, Дейв!
– выпалил он.

Харли был маленьким тщедушным человечком с сединой на висках, высокими скулами и тонкими губами. Познакомились мы, если мне не изменяет память, три с лишним года назад.

– В чем дело?
– спросил я и угостил Харли сигаретой. Он жадно затянулся, выпустил огромное облако дыма и сказал:

– Дейв, они хотят сделать из меня козла отпущения.

– Рассказывай.

– Из-за той девчонки, которую убили нынче ночью. Наверное, на них давят сверху, вот они и норовят повесить это дело на первого попавшегося лоха. А лохом оказался я.

– Слушай, давай-ка по порядку, - предложил я.

Харли лихорадочно закивал.

– Да, да... Мы с Марсией пошли в кино, а потом заглянули

в бар... Домой вернулись где-то в полночь. Девочка, которую мы нанимаем сидеть с ребятишками, Шейла Кейн, спала на кушетке. Марсия её разбудила, а я повез домой. Шейла жила на другом конце городка. Дейв, я всегда отвозил её домой на машине. Вот и сегодня повез... Высадил перед домом, развернулся и уехал. По дороге заглянул в бар купить сигарет, потом покатил прямиком домой... А спустя час легавые уже ломились в дверь. Они говорят, что девчонку изнасиловали и задушили. Ее родители сказали легавым, что она работала у нас нянькой...

– Не понимаю, почему они шьют это дело тебе, - сказал я.

– Из-за моей зажигалки. Она валялась рядом с трупом.

Я пристально посмотрел ему в глаза.

– С чего бы вдруг?

– Девчонка курила, - ответил он, устало пожав плечами.
– Черт возьми, Дейв, она уже совершеннолетняя! Попросила огоньку, я дал ей зажигалку. Должно быть, забыла вернуть.

– Кто-нибудь видел тебя в том баре, где ты покупал сигареты?

– Едва ли. У них там варьете. Когда я вошел, все смотрели представление, и никто не обратил на меня внимания. Я взял пачку из сигаретного автомата возле двери и вышел на улицу.

– Ты дождался, пока девушка войдет в дом?
– спросил я.

Харли запыхтел сигаретой и напряг память.

– Нет, - сказал он, наконец.

– А обычно дожидался?

– Когда как. Я ведь устал, Дейв, и хотел поскорее попасть домой. Черт, да кто мог знать, что такое случится!

– Где нашли тело?

– В переулке, в нескольких кварталах от её дома. Легавые думают, что Шейлу выбросили из машины. Говорят, это сделал я, а заодно и зажигалку обронил. Господи, Дейв, неужто ты не понимаешь, что они норовят закопать меня?

– Похоже на то, - согласился я.
– Жаль, что никто не видел тебя в баре.

– Да черт с ним, с баром! Вся поездка заняла каких-то пятнадцать минут. Пять минут - на дорогу к дому девчонки, столько же - на обратный путь. Боже мой, Дейв, я не мог убить её, даже если бы хотел!

– Кто-нибудь, кроме Марсии, знал, что ты отсутствовал всего четверть часа?

Харли покачал головой.

– Марсия этого тоже не знала. Когда я вернулся, она спала. Проклятье, ну и влип же я!

– И тебя задержали по подозрению в убийстве?

– Да, - жалобно пискнул Харли.
– Нашли козла отпущения.

– Не дрейфь, - сказал я.
– Даст бог, что-нибудь придумаем.

Нечасто мне приходилось так тяжко в зале суда. Окружной прокурор изловчился устроить так, что подавляющее большинство присяжных составляли женщины, которые, известное дело, ненавидят и презирают насильников как никого другого. Мужчин в жюри было всего трое, так что начинал я при счете 9:3 не в мою пользу.

Процесс продолжался пять дней, и окружной прокурор пустил в ход все коварные трюки, какие только были в его арсенале. Косвенные улики он использовал на полную катушку, да так ловко, что сумел внушить присяжным, будто они сами были очевидцами изнасилования и злодейского убийства.