Дурашка в столичной академии
Шрифт:
— У меня есть жених, — заметила я.
Профессор Гийон снисходительно фыркнул.
— Считай, уже нет.
— Гийон, прекрати! — недовольно произнес ректор. — Значит так, кири. Вы примерно, думаю, поняли, что тут у нас творится. Время подумать, будете ли вы здесь работать, у вас до завтрашнего утра, поскольку завтра вы должны выйти на первую лекцию к пятикурсникам.
— Убийство! Девочку в самое пекло!
— Гийон!
— Все, молчу. Но не говорите потом, что не предупреждал.
— Кири, — вновь очень мягко обращается ко мне ректор. — Все защитные
Что в город выходить можно, это хорошо, мне там много чего нужно купить, поскольку собиралась я впопыхах и в принципе много не брала, чтобы себя не нагружать.
— Думай, девочка, хорошенько думай! — предупреждает меня декан, вставая из-за стола. — Как бы ты ни вертелась, итог все равно будет один: замужество, дети, дом. Хоть малость красивые преподавательницы долго тут не держатся — умная жена с даром в семье многим нужна.
Конечно-конечно. Декан, к счастью, уже уходит, потому я тихо интересуюсь у ректора:
— А можно мне сразу аванс получить? А то меня на вокзале ограбили, а в город за вещами нужно прямо сейчас.
— Хум! — это профессор Гийон так громко и возмущенно фыркнул. Да, своим вопросом я дала понять, что уже все решила, ни в чем не сомневаюсь и беру деньги за будущую работу, полностью уверенная, что их отработаю. — Ну-ну, плакать будешь, что обижают, ко мне не беги.
Вот еще. Не буду я к этому нервному декану бежать. Я лучше сразу к ректору. Это надежнее. А Гийон все не уходит.
— К концу этого семестра она уже беременная ходить будет, — веско произнес мужчина.
Громко хлопнула дверь. Нас осталось трое.
— А деньги мы выдадим, — ободряюще ответил мэтр Ювин.
Из академии я вышла поздно вечером. Пока оформили бумаги, пока заселилась, пока получила на складе все необходимые вещи и артефакты, к которым еще нужен был соответствующий инструктаж, прошло немало времени. Но вот я все-таки выбралась в вечернюю столицу. Одна в большом городе. Но зато под мощной академической защитой. Я, наконец, предоставлена самой себе. Ни нянек, ни охраны, ни родни, ни жениха. Даже несмотря на обилие защитных артефактов, немного боязно, непривычно. Думаю, я справлюсь. Нет, не так. Я должна справиться. Хочу все сделать сама, без чьей-либо помощи.
Вечерний город кажется праздным, не таким суетным, но людей все равно очень много. К счастью, академия находится почти в центре, и тут не проблема найти торговые улочки. Ну а в самих магазинах я ориентируюсь отлично.
Покупок оказалось несколько больше, чем я планировала, да и ноги после долгого дня ноют нещадно. Нагруженная пакетами вышла на площадь и в итоге устало присела на скамейку прямо возле фонтана. В душе поселилось чувство глубокого удовлетворения. Я смогла. Приехала, оформилась, даже несмотря на кражу денег и столкновение с настоящим драконом. Сегодня уже нет сил, но завтра обязательно
У проходящего мимо торговца сластями купила леденец, похожий на тот, что подарил мне извозчик. Понравилась мне эта сладость. Мама всегда ограничивала меня, боялась, что испорчу фигуру, поэтому если мне что-то и давали именно сладкое, то непременно полезное, как правило десерты были фруктовыми. В общем, устроила себе праздник непослушания сегодня.
Наслаждаюсь вечером, с интересом разглядывая гуляющих на площади людей. Рядом со мной крутится веселая ребятня, их, как и многих детей, влечет вода, ну и монетки на дне фонтана. Вдруг проходивший мимо молодой мужчина сделал резкий рывок и поймал за отворот рубашки убегающего по своим делам мальчонку.
— Ай! Дядя, вы что?! — громко и возмущенно заверещал мальчонка, на крики стали оборачиваться.
— Как что? Страже тебя сейчас сдам. Ты зачем у кири своровал вещи?
Пригляделась к мальчишке и обомлела — только сейчас заметила в его руках фирменный пакет артефактной лавки по продаже бытовых магических приборов. Проверяю свои вещи и понимаю, что как раз этого пакета не хватает, а там мои самые дорогие покупки, призванные облегчить мне отсутствие слуг. Меня обворовали второй раз за день. Удручающе.
Все это время мальчишка плачет и умоляет его не отдавать стражам.
— Пусть кири сама решает, что с тобой делать, ты ведь ее обокрал.
И мужчина, так и держа мальчишку на весу, подходит ко мне. Надо отметить, на площади уже столпились люди и с удовольствием наблюдают за происходящим. Зареванный мальчонка просит у меня прощения, объясняя, что сестренка болеет, денег на лекарства нет, кушать нечего.
— И поэтому ты тут бездельничал, а потом еще своровал у кири пакет? — совершенно не верит мальчику грозный мужчина.
Новая волна слез от мальчика. Мне возвращают пакет. Собираю все свои вещи, чтобы ненароком еще чего не украли.
— Уважаемый кьяр, отпустите, пожалуйста, ребенка, я его прощаю.
Кьяр неодобрительно качает головой, но все же исполняет мою просьбу.
— Спасибо! — быстро произнес перепуганный мальчонка и тут же сбежал.
— Нельзя быть такой добросердечной, кири, — со вздохом назидательно произносит кьяр.
— Это ребенок, — пожала плечами я. Поднялась со скамейки. Чувствую, нужно скорее запереться у себя в покоях, чтобы еще какие-нибудь неприятности не случились.
— Если должным образом его не наказать, он не извлечет урока из содеянного.
— Он и так был достаточно напуган, а если бы его забрала стража, то, по нашим законам, его ждала бы позорная метка, в лучшем случае, это клеймо, это ничему бы его не научило, а только озлобило. Если бы вам так хотелось помочь этому ребенку и наставить его на путь истинный, вы бы узнали, правда ли то, что он говорил про сестру. Если дела у него действительно плохи, то помогли бы хотя бы с работой. Ребенок может выполнять мелкие поручения, быть прислужником. Ну а если это была шалость, то урок уже усвоен.