Душа моя - элизиум теней
Шрифт:
товарищами, с большим успехом исполнял им придуманный и разработанный эстрадный
номер выступления под музыку Пата, Паташона и Чарли Чаплина.
У нас в это время образовалось общее хозяйство на коммунальных началах. Мы все
вносили няне ежемесячно определенные равные суммы, и она кормила нас. Мы с Наташей
дополнительно платили няне жалованье. Николай Константинович и теперь с
удовольствием вспоминает о нашей коммуне. В эти годы у нас с перерывами
падчерица моего двоюродного брата Нина Седельницкая. Природная интеллигентность и
благородство выгодно выделяли ее из общей людской массы. Мы с ней всегда были как-то
особенно душевно близкими. Я старалась приютить ее в нашей семье, когда она
проживала в Ленинграде вдалеке от родителей. Сейчас это уже пятидесятилетняя седая
женщина, мать взрослой дочери. Но она попрежнему мила и близка моему сердцу. Совсем
недавно мы с ней беседовали о прошлых годах, и разговор зашел между прочим о нашей
семье в те годы, когда она жила у нас. Мне было очень ценно выслушать объективный суд
этой умной женщины, так близко наблюдавшей нашу тогдашнюю жизнь... По ее словам,
наша коммуна производила впечатление нормально слаженной семьи. Она объясняет это, вопервых, моей спаянностью с детьми, которые попрежнему занимали в моей жизни
первое место; вовторых, наши отношения с Николаем Арнольдовичем всегда были
проникнуты взаимной дружеской любовью и уважением. Это создавало, по ее словам,
атмосферу, при которой домашним дышится легко и свободно. Мне не раз говорила моя
старшая дочь: «Я всегда буду жить с тобой, папой и няней, я никогда не уйду от вас». Это
заявление как будто иллюстрирует суждение, высказанное моей любимой племянницей.
8. Смерть Наташи
Наше более или менее спокойное житие продолжалось до июля 1931 года, когда
трагическая смерть моей дочери Наташи, а затем несравненно меньшее обстоятельство –
декрет, лишающий нас права жить в квартире военного ведомства, разрушили нашу
налаженную жизнь и разбросали нас в разные концы города.
В 19301931 гг. В театре Грановской, где работали в то время моя дочь и зять Черкасов, шли следующие постановки: «Миллион Антониев», «Люди и свиньи», «Браки
совершаются на небесах», «Роман» в чудесном исполнении Грановской, Надеждина и др.
Особенной популярностью пользовались антирелигиозная постановка «Миллион
Антониев» с Черкасовым в роли св. Антония. Театр устраивал и выездные спектакли. На
22 июля, трагический день моего громадного несчастья, театр получил заказ на устройство
спектакля «Миллион Антониев» в Кронштадте. Сбор актеров
определенный час на пристани. Моряки прислали за ними очень легкую плоскодонную
шлюпку. На ней должны были разместиться сорок человек-участников спектакля и
декорации. Моя Наташа с чем-то завозилась дома, потом сильно заторопилась, мимоходом
крикнула мне: «Прощай, мамочка, опаздываю!» и убежала с маленьким чемоданчиком в
руке. Уходя, она обычно целовала меня на прощанье, а тут на вечную разлуку мы
простились впопыхах. Она должна была вернуться на другой день, и мы предполагали
вместе поехать на дачу в Толмачево к Оленьке, чтобы провести с ней ее именины.
Оказывается, Наташа моя задержала выезд шлюпки почти на целый час. И в этом был рок, в этом была ее гибель. Извинившись за опоздание, она прошла на нос шлюпки. Как
оказалось впоследствии при катастрофе, это было самое опасное место. В это время к
Ленинграду подходил громадный германо-американский пароход с экскурсантами. Он
прибывал в Ленинград с большим опозданием и по договору должен был платить
пассажирам (а их было около тысячи) громадную неустойку. Не опоздай моя Наташа, или
не опоздай пароход, все обошлось бы благополучно. Чтобы нагнать время, пароход развил
недозволенную скорость, давшую в результате громадные волны. Пассажиры шлюпки, со
своей стороны, и Наташа вместе с другими, просили капитана подъехать ближе к
пароходу, чтобы посмотреть на иностранцев. Последние слова, сказанные Наташей
стоящему рядом Бабочкину были: «Посмотри, какая красавица волна!..». Эта самая волна
захлестнула шлюпку и смыла с нее и пассажиров, и декорации. Моя Наташа, очевидно, ударилась о что-то острое виском, и смерть ее была моментальной. На шлюпке остались
только Грановская и Надеждин, все остальные барахтались в воде. Но благодаря
немедленной помощи, оказанной командой парохода, все были спасены. Для спасения
Наташи были вызваны водолазы, но все их поиски оказались тщетными, ее тело не было
найдено. Их работе помешала с невероятной силой разразившаяся буря.
65
Биологическая связь между матерью и детьми, по моему мнению, не прекращается. Буря
застала меня вне дома. Я вымокла и вернулась домой в необъяснимо тяжелом,
подавленном состоянии. Я прошла сразу в комнату Николая Арнольдовича и заявила:
«Случилось несчастье». Удивленный моим трагическим видом и словами
Николай Арнольдович посмотрел на меня и шутя сказал: «Какое несчастье, ты попала под