Душа осени
Шрифт:
– Но, княжна...
– Ты что, хочешь быть первым, Маэрхэм? Нет? Тогда заткнись! Толпа спятивших от отсутствия баб идиотов. Кровушка заиграла? Подвигов захотелось? Будут вам подвиги. На два дня оставить нельзя придурков... Элита! Цвет нашей армии! Позорище. Так... Хэлгэ. Поедешь гонцом в Тир'на'Вэаннэ. Отвезешь мое письмо матери и Ллаэслину. Сегодня же.
– Но...
– Оспариваешь мою власть? Тогда меч из ножен! Нет? Отлично. Теперь Эрил. Отправляйся в тот город, где застрял Лиэ. Он нужен мне тут - и как можно скорее. Маэрхэм, Таэрлин, Айглатт и Флайн - в разведку. Полчаса на сборы и доложить по готовности. Айглатт старший. Ллиах, я надеюсь, отчет уже
Несколько мгновений они стояли молча и упрямо, мои безупречные воины-сидхэ, почуявшие слабину... Потом Кэрвес широко улыбнулся:
– Приказ ясен, лэн Лиэссат.
– Приказ ясен, княжна, - довольно стройно поддержали его остальные.
Я фыркнула и усмехнулась.
Бунт был подавлен в зародыше, однако репутация... И пусть. Пока я все еще командую, пока они все еще подчиняются. Но... было у меня мимолетное, но отчетливое ощущение, что вовсе не из уважения к крови Вереска повиновались они сейчас, нет, не от этого. А отчего тогда? Я тряхнула головой, отбрасывая все это. Просто они любили меня, вот и все.
*************************************************************************
Лиэ Лиэх'хэл. Лиан.
Признаться честно, Лиэ устал. День выдался совершенно сумасшедший. Неудачное выслеживание упыря, разговор с Кирт, чары, поднос по темечку, беседа с бойким человеческим детенышем, еще один разговор с Кирт, собственные нелегкие размышления, еще одна беседа с человечкой, на ходу составленный план исчезновения из города в компании уже двоих смертных... Лиэ был, в принципе, готов к такой лавине событий - в конце концов, его этому учили!
– но все же, все же... Когда он, наконец-то, дорвался до запоздалого ужина и утолил голод, единственным его желанием было отчаянное стремление залезть в бадью, выполнявшую функцию ванны, отмокнуть там, как следует - а потом спать, спать... и при этом раздеться, наконец-то! Перспектива провести последнюю, как он надеялся, ночь в этом проклятом трактире одетым приводила эльфа в состояние, близкое к смертной тоске. Впереди еще неизвестно сколько походных ночевок - и это в такое-то время года! Может он хоть последнюю ночь в нормальной постели поспать нормально, а?
В конце концов, есть еще лавка... и пол, где он может устроиться, чтоб не смущать Кирт своей наготой. Хотя пол в качестве лежанки его совсем не прельщал, по правде сказать, да и узкая жесткая лавка тоже.
"Завернусь в одеяло", - решил он, - "Все равно Кирт будет пол-ночи плескаться в этой бадейке, так что, какая разница? Проснусь я все равно раньше и успею одеться. Просто отодвинусь подальше на край, вот и все".
Занятый этими очень важными мыслями, он не заметил выражения отчаянной жертвенной решимости на лице бывшей жрицы, когда она отправилась мыться... а, если и заметил, то не придал этому значения. Лиэ прислушался к плеску воды за занавеской, быстро разделся, завернулся в одеяло, как в кокон, отвернулся к окну - и заснул. Сразу, быстро и без сновидений.
Пробуждение было... странным, иного слова и не подобрать. Его разбудило прикосновение - нежнейшее, мягкое и, в то же время, недвусмысленно-настойчивое. Кончики тонких пальцев осторожно коснулись его виска, опустились по щеке... сперва на шею, потом по ключице на плечо, замерли... Лиэ открыл глаза и обнаружил, что лежит на спине, одеяло у него сползло почти до пояса, а рядом на кровати сидит Киирт'аэн, поджав ноги. Ее влажные волосы были подобраны в узел на затылке, довольно небрежный, и пара прядей выбивалась из него, и они лежали на шее и плечах, словно спящие змеи. На шее и обнаженных плечах, потому что Кирт была без рубашки, только в покрывало завернулась.
Когда тебя будят подобным образом, ошибиться невозможно - и невозможно не понять, чего от тебя хотят. Сон у Лиэ как рукой сняло. Вот только в глазах Кирт было все, что угодно - кроме желания. Страх - был, мрачная решимость - была, и целое море тоски, такой, что Лиэ захотелось взвыть. Но выть он, конечно, не стал, а спросил вместо этого как можно спокойней:
– Что-то случилось? Киирт'аэн...
Кирт покачала головой, отчего узел волос почти развалился, и легонько коснулась ладонью его губ, словно налагая печать молчания. Взгляд ее стал совершенно шальным - и странно молящим.
"Бедняга", - подумал Лиэ, - "Силы, до чего же нужно довести женщину, чтоб она вот так отдавалась первому же мужчине, который не похож на насильника! Но, если я сейчас оттолкну ее, станет только хуже..."
– Киирт'аэн, - все-таки спросил он, - ты совершенно уверена, что тебе именно это нужно сейчас?
Вместо ответа бывшая жрица решительно тряхнула головой и отбросила в сторону свое покрывало.
*************************************************************************
Киирт'аэн. Квенир
Когда она добилась того, чего хотела, и он дотронулся до нее, а потом мягко, не решительно опрокинул на постель, только гордость не позволила Киирт'аэн завопить - не от страха, а от стыда. Ей было стыдно, так стыдно, как никогда в жизни еще не было. Она намеренно соблазнила мужчину, совершенно его не желая, и теперь собиралась притворяться. Обманывать единственного, кто не был достоин обмана. Все красивые и благородные мысли о великой жертве и прочая чушь, которой была доверху забита бедная голова бывшей жрицы, разом улетучились, а вот стыд остался. И она ничего не могла поделать с этой отвратительной дрожью, ее просто трясло, так, что она стиснула зубы, зажмурилась и только тогда сумела совладать с собой и попытаться действовать так, как привыкла. Проще говоря, профессионально. Но Лиэ был слишком умным, чтоб его можно было обмануть в таких вещах, и он пресек эту попытку сразу же, так же спокойно и твердо, как и говорил.
– Нет. Забудь все, что было раньше. Понимаешь? Ничего у тебя раньше не было - и никого. Забудь.
Кирт подчинилась, потому что привыкла подчиняться, и приготовилась терпеть, потому что привыкла терпеть.
И тут вдруг оказалось, что терпеть-то и нечего. Кирт удивленно прислушалась к своему телу, даже перестав дрожать, и опешила. Она не могла пока понять, нравится ей или нет то, что с ней делает Лиэ, но то, что такой реакции на физическую близость у нее еще не было, оказалось совершенно очевидным.
Было не страшно. Удивительно, но было и не больно. И, что самое странное, было абсолютно не стыдно, словно то, чем они занимались, было самой естественной вещью в мире! А может, так оно и есть? Просто делать это надо с тем, кого любишь - и ни с кем больше?
Нет, определенно, происходило что-то странное! Киирт'аэн даже осмелилась приоткрыть глаза, готовая в любой момент снова зажмуриться. Она боялась только одного - увидеть над собой лицо, искаженное тем же выражением, что и все предыдущие. Обошлось. Лицо оказалось веселым и одновременно добрым - и ни следа похоти.