Души

Титов Александр

– Да что ты говоришь. Может, жалобу напишешь?

– Мусора могила исправит. Ребзя, мочи его.

Они всем скопом рванули ко мне. Жаль. Я надеялся, что в голове у них хоть что-то осталось, но нет, только пустота и бескрайняя дурь.

Выстрелил наугад в ближайшего и попал. Орк упал, но остальным было плевать. Я надеялся, что первая кровь заставит их одуматься. Чего ради рисковать? Но ошибся. Не люблю ошибаться, это всегда стоит слишком дорого. Вот и сейчас в пистолете только серебряные пули. Один выстрел уже обошёлся мне в кругленькую сумму. Стоит ли продолжать?

Отступил. Сунул пистолет в кобуру, достал нож. Сделал всё быстро, но всё равно не успел.

Массивный кулак едва не влетел мне промеж глаз, я с трудом увернулся и тут же вонзил нож наглецу в бок. Рев боли над самым ухом едва не оглушил. Ещё один удар. В сердце. Чтобы заткнулся. Пока орк держался на ногах, я толкнул его на остальных. Те попытались отскочить, атака сбилась.

Два прыжка, и я уже возле следующего. Три быстрых удара в живот и отпустил в свободное падение.

– Уходите, идиоты!

Зря. Только время потратил. Четвёртый орк обошёл сбоку и от всей души треснул по рёбрам. Хорошо, хоть не по голове, а то бы я мог упасть. Но боль была адской и каждое движение руки только её усиливало. С разворота ответил гадёнышу в висок кулаком. Может и насмерть, неважно. Он упал и это главное.

Остальные наконец-то испугались. Рванули, как настоящие спортсмены. А ведь могли победить, если бы хватило смелости. Боль обезоружила меня, сделала лёгкой добычей. Удача сегодня на моей стороне? Если это можно назвать удачей, то да. Теперь до метро оставалось всего несколько шагов. А там и до дома рукой подать.

Ночные поезда. Они ходят редко, часто пустые, объявляя станции в безлюдных вагонах. Они разборчивы. Отнимают одиночек у ночного города. Берут только тех, кому позади не осталось места. И везут, везут, везут… Стуком колёс распугивают тишину тоннелей. Мрачных подземелий темноту прокалывая светом. Их провожают ленивым взглядом камеры наблюдения, и не пожелают приятного пути застывшие на фресках люди. А поезда продолжают путь. Размеренно и ровно. Везут, везут, везут…

На жёстких пластмассовых сиденьях утонуть в себе. Такими яркими становятся здесь мысли. Они питаются от городских корней. Вытягивают их жизненные соки, мозаикой составляют карту снов, и только объявления станций не дают в них заблудиться.

Ночные пассажиры не приходят только чтобы уйти. За ними тянется шлейф чувств и переживаний, разочарований и обид. Их не гонит рутина будничной жизни. Для этого есть день. Они спускаются под землю голыми, не скрываются за масками. Их обнажённое нутро далеко от возвышенных фантазий. От сахарных иллюзий виртуальной жизни. Неказистое, порой даже уродливое, но оно правдивое. Как исповедь перед смертью.

Проститутки, наркоманы, барыги, бомжи. С каждым годом их становится всё больше. Чем темнее небо, тем шире врата преисподней открываются перед демонами пороков.

Я помню дни, когда люди оборачивались. На полуживых мальчишек с зажатым в кулаке шприцем. На полуголых девочек в прозрачных мини-юбках. Даже обрыганные бродяги были тогда вызовом. А теперь всё изменилось. Люди одичали, остервенели. Они смирились и разделились. Пробегают мимо, закрыв глаза. Не обращают внимание на всё, что не нравится. Честно признают своё безразличие и не стесняются его. Наоборот даже. Кичатся им как заслугой перед обществом.

В мире голых я оказался белой вороной. Не мог ничего изменить, но так хотел. Ничтожное достижение, а уже подвиг. Теперь подвиг. А когда-то было иначе. Так давно, что уже кажется мифом, одно только желание приравнивалось к бесхарактерности, бездействие сводило с ума. А было ли это когда-нибудь? Может, мои сны меня обманули? Книги и фильмы безнадёжно запутали во лжи? И вся наука истории теперь стала не дороже шаловливых пальчиков сценаристов нового мира?

Забежал в вагон. Компания оказалась не самой плохой: бездомный устроился здесь на ночлег. Лежал совершенно так же, как и я дома на диване. Вразвалочку, подсунув руку под голову. Вместо подушки черный мусорный пакет с ароматом лимона, набитый каким-то тряпьём. Как и я на диване, приоткрыв глаза, он смотрел телевизор без звука. Тот, что сбоку от двери. Никогда бы не подумал, что в метро это необходимо. Правда, показывали всякую чушь. Городской канал новостей. Если увидишь такой, сразу рука тянется к пульту, вот только общественный транспорт не давал свободы. Смотри, что показывают или иди пешком. Поначалу, конечно, сопротивляешься, ищешь, чем заняться. Но телефон разбит, книгу с собой на задание взять не додумался, и вот, пары станций не проехал, а глаза уже сами ползут к экрану, где вещает блондинка в строгом костюме и бегущая строка под ней дублирует сюжет.

Постепенно мне действительно стало интересно, что там пишут. Азазил Раджимов открыл новый храм. Самый большой в амире. Это как полагается. Куда нам без самых-самых? Предыдущие два, помнится, тоже находились в нашем городе, да и открывали их не так давно. Лет пять назад. Ну, да пожалуйста. Хочет этот Раджимов построить, пусть строит. Вот только я никак не мог вспомнить, кто он такой, а ведь ненужных людей по телевизору не покажут.

И будто в подтверждение моих слов следующий репортаж освещал новости экономики. Выступал министр финансов, жмурясь от яркого света софитов.

«Пик кризиса достигнут и теперь ожидается повышение цены на нефть. Мы договорились с рядом наших партнёров о снижение темпов добычи и добились наиболее выгодных условий», – вещал он с самым честным видом.

В шестой раз за лето. Но обычно уже на следующий день после его заявлений цена падала и била очередной рекорд. В прошлый раз сорокалетний. Посмотрим, что будет на этот раз. В конце концов, рекордов осталось немного.

Раз уж выпуск новостей окунулся в болото экономики, выплыть оттуда быстро невозможно. Внимание блондинки переключилось на засушливые июнь и июль. Эти мерзавцы испортили урожай, и теперь ожидалась нехватка зерна, но, по заверениям чиновников из министерства сельского хозяйства, голода страна испытывать не будет. Как высказался слащавый молодой человек с длинными тонкими пальцами аристократа:

«В отличие от времён Союза у нас есть запасы, и мы умеем выгодно торговать с западом. Если немного затянуть пояса и упорнее работать, тогда никакого недостатка не заметим. Повторюсь, ситуация далека от кризисной. Кроме того, мы будем наращивать темпы оптимизации и сокращать лишние расходы…»

А мне стало интересно, знает ли этот господин, чем рожь от пшеницы отличается?

Следом шла новость про того самого упыря, что истлел под моим ботинком. Даже гордость пробрала, жаль только хвастаться не перед кем. Разве что бродяга похвалит. Правда, судя по зычному храпу, плевал он и на упыря, и на новый храм, и тем более на экономический кризис. Но больше всего ему был безразличен заповедник единорогов на востоке города, который получил очередной грант на чего-то там и ждёт посетителей. Вход платный, тысяча рублей, скидки для малолетних и льготников отсутствуют.