Два лика Ирэн

Ром Полина

Только теперь Ирэн почувствовала дурноту – не стоило ей это видеть. Не хватало воздуха, в глазах темнело, и она, медленно дойдя до разломанных в щепки, разбитых дверей, сползла под ноги солдатам...

Кто и как донёс её до комнаты, Ирэн так и не спросила. Скорее всего – кто-то из солдат. Очнулась она в своей постели, возле неё, пихая ей под нос жжёное вонючее перо, хлопотала ревущая Анги. Больше всего Ирэн боялась, что этот обморок навредит ребёнку, но уже к утру, выспавшись, чувствовала себя практически так же, как и в другие дни.

Анги и Хильда, просидевшие всю ночь у её постели, были

награждены медной монеткой каждая. После молитвы, которая длилась значительно дольше, чем обычная, и собравшая почти всех людей в замке в коридор около молельной, Ирэн с удовольствием позавтракала и отправилась в покои мужа. Сквайр Гай, кстати, на молитве не присутствовал. Похоже, он, так же, как и Ирэн, не слишком доверял богу в делах исцеления.

Нужно было узнать, что там и как. Пока же, за всю ночь и утро известий о смерти не поступало. У покоев лорда стояли два солдата и отказались пропустить её внутрь – распоряжения сквайра Гая. Ночная оторопь, когда люди хоть как-то слушались Ирэн, уже прошла.

— Попросите сквайра, когда сможет, пусть навестит меня. Я хотела бы знать, как себя чувствует мой муж. — леди Ирэн не спорила и не приказывала, просто кивнула головой, принимая условия, и удалилась.

 32

Сквайр Гай сидел в своём кабинете, придавленный всем случившимся. Старый циник не слишком веровал в господа, потому о времени молитвы даже не подумал. Сейчас он вспоминал слова старой Марши:

— На всё воля божья, сквайр… Ежели выживет – вряд ли ходить будет. Вот, сами смотрите…

Ричард, обмытый и перевязанный, лежал на своей кровати без сознания. Синева заливала губы, и казалось, что он уже мёртв, от этого сердце сквайра начинало болезненно сжиматься и он, который уже раз, подносил свой клинок к губам племянника – проверял, запотеет ли сталь от дыхания. Марша откинула одеяло с ног лорда, выдернула откуда-то из своей одежды длинную, довольно толстую иглу с серой нитью, и резко ткнула в ступню лорду. Сквайр сам видел, что укол был силён, появилась даже капелька крови, только вот Ричард даже не пошевелился…

— Дурная баба! С чего ты взяла, что ходить он не сможет?! Он же без сознания, боли просто не чувствует!

Марша вжала голову в плечи и не рискнула возражать разгневанному сквайру. Разве объяснишь старому упрямцу, что она таких уже видела? И иглой тыкала не просто так! Этому её ещё в молодости научила собственная бабка. Так и говорила:

— Ежели связь тела и души есть – дёрнется тело, хоть в каком обмороке будет! А ежели нет – лучше уж тогда и не жить… Придёт в себя – будет человек равно, как овощ.

Так что спорить она не стала. Оставила мазь, что помогает от колотых ран, заживление ускоряет и воспалению препятствует, наказала горничной сразу бежать за ней, ежели лорд в себя придёт. А ежели не придёт, то она сама вернётся скоро – только питьё сварит. И ушла в свою коморку, стараясь не замечать слёз на глазах сквайра.

Он просидел в кресле рядом с задрёмывающей горничной почти до утра. Следил, как вернувшаяся Марша ловко вливает в горло Ричарду тёмный отвар с помощью небольшой деревянной воронки, смотрел, как ходит кадык племянника под рыжими волосами бороды, сам прикладывал кинжал, проверяя,

как там мальчик, дышит ли ещё… Когда за окнами появились отблески рассвета, велел притащить тюфяк для Марши и выделил ей в помощь ещё одну опытную горничную и двух лакеев – мальчик обмочил бельё на кровати. Сам же сквайр ушёл в свой кабинет. У дверей оставил двух солдат и наказал никого не впускать. О его жене, этой бледной девке, он тогда даже не вспомнил…

Зато, сидя в своем кабинете, машинально поглаживая гладкое дерево столешницы, начал думать, что и как он должен решить. Стоит ли дожидаться, пока Ричард придёт в себя, или повесить мерзавца Олли, не дожидаясь? Вешать ли Альту рядом или достаточно отправить в монастырь? Как теперь быть с наследственными правами Дикона?

Сквайр никогда не отличался сентиментальностью, напротив, именно решив что-то один раз, следовал своему решению до конца. Другое дело, что никогда не принимал опрометчивых решений. Может быть, слишком уж умён сквайр Гай и не был, но хитёр – всегда. Да и понятие чести у него было весьма своеобразным. Честь не в том, чтобы следовать своему слову. Честь в том, чтобы усилить род и обогатить его. Пожалуй, первый раз в жизни он не мог принять решения. Оставалось положиться на волю Господа. Если Ричард придёт в себя, он и решит вопросы своей семьи. Если нет… Тогда сквайр будет действовать во благо своему роду.

С его точки зрения, это должно было быть так: миссу вздёрнуть рядом с капитаном. Права Дикона на земли при таком раскладе настолько ничтожны, что есть ли смысл оставлять его в живых? Документы он сам лично найдёт и уничтожит. Подделать подпись Ричарда на новом завещании – сможет легко. Проблема будет в регистрации этого завещания. Но и тут возможны различные хитрости. Одну из них он уже знал – королевский нотариус сменился в их землях всего года три назад и никогда не видел Ричарда лично. А подставного всегда можно потом убрать.

Врагов за спиной лучше не выращивать. Так что щенков – в монастырь. Выбрать тот, где устав построже и на дрова сильно не тратятся. Вряд ли они переживут зиму. А лордова дочка пусть спокойно вынашивает ребёнка. Уж этот-то – точно нашей крови будет! Вот для блага малыша и нужно будет расстараться – удалить всех конкурентов. А там… А там – видно будет! Или леди будет делать, что велят, или помрёт родами.

Но до тех пор, пока точно не будет известно, что с Ричардом, принять окончательное решение сквайр не рискнул. Он действительно любил племянника и не мог отнять у него право на волю лорда.

На третий день лорд Ричард всё ещё был жив, но по-прежнему в себя не приходил. Марша никаких точных обещаний не давала и сквайр, собравшись с духом, первый раз вышел к завтраку в зал. К его удивлению, на своем месте, по правую сторону от пустого кресла Ричарда, уже сидела леди Ирэн и спокойно ела хлеб с ветчиной. Ещё больше его удивило то, что с другой стороны пустого кресла сидел малыш Дикон со своим воспитателем.

Пожалуй, это инициатива сквайра Ронга – он явно хотел напомнить о мальчишке-наследнике. Ведь если Ричард умрёт, бумаги выправлены на его сына... Это открывает для воспитателя наследника некоторые перспективы. Кивнув Дикону и сквайру Ронгу и немного подумав, сквайр Гай сел рядом с леди.