Два лика Ирэн
Шрифт:
Разговор лорда Беррита и его дочери состоялся в его покоях, ещё до завтрака. После трапезы в общем зале, лорд отправился навестить зятя. Никто не может сказать, что именно говорил лорд Беррит лорду Ричарду – слуг Беррит выгнал, а вход в комнаты лорда Ричарда охраняли солдаты тестя. Но даже слуги заметили, что лорд Ричард, пусть и скрипя зубами, стал обращаться к своей жене – «моя леди» и существенно сократил близость с отцом Клавдием. Больше не шёл на контакт и не просил его поговорить с непокорной леди. Формально бормотал слова молитвы и так же формально исповедался. И вообще – как-то потух. Не шли на пользу лорду Ричарду визиты тестя, нет, не шли…
После
Нанятая Ирэн в компаньонки пожилая дама – солидная габаритная вдова сорока пяти лет, прибывшая из Франкии много лет назад. Звали её мадам Дюран. Дама привезла с собой большой тюк разнообразных вышивок, пяльцы-станок и кучу ниток разного цвета и качества. Немного подумав, Ирэн позволила ей самой выбрать двух учениц. Кажется, мадам Дюран была довольна предложенной работой, хотя лорд и нанимал её компаньонкой, но куда лучше сидеть и спокойно вышивать, чем носиться вслед за леди по всему замку.
Молодой мастер меча Берч – блондинистый красавчик восемнадцати лет от роду, с локонами цвета спелой пшеницы и невозможно-прекрасными глазами, которому лорд Беррит поручил быть личным телохранителем леди. Леди попросила у отца Клавдия прощения за беспокойство, но отселила красавчика подальше от себя. Зато поближе к святому отцу. С ним, с Берчем, прибыл его оруженосец – пятнадцатилетний Ленц. И высокий, сутулый и молчаливый слуга. Его имени никто так и не запомнил.
— Лорду Берриту лучше знать, отец Клавдий. Если он считает, что мастер Берч способен защитить меня – значит, так и есть. Но позволить жить молодому человеку возле моих покоев совершенно невозможно! Вы же понимаете, обязательно пойдут сплетни! Днём, разумеется, он и остальные слуги будут сопровождать меня, но в мои покои ему ходу нет! А ночами меня и так охраняют королевские гвардейцы, да и я не выхожу из покоев, так что по ночам он мне не нужен. Кроме того, стены в замке толстые, посему такой сосед вас нисколь не обеспокоит.
— Я совсем не против, леди Ирэн. Надеюсь, молодой человек оправдает доверие лорда Беррита. — святой отец привычно-ласково улыбнулся взволнованной леди.
Привезли ткацкие станки, и леди Ирэн занялась обустройством цеха на новом месте. В деревнях набрали несколько девок-сирот в ученицы. Леди днями пропадала там, иногда требуя странные вещи. Например, давать небольшой отдых девушкам три раза в день.
— Не нужно, Вонда, злиться на девушек. У них затекает спина от такого положения. А вот если ты позволишь им несколько раз за день вставать, делать наклоны и разминать тело, они будут работать гораздо лучше. И ещё, я попросила отца нанять в столице хорошую ткачиху. Наши ткани все одного цвета. А нам нужно научиться делать ткани с рисунком. Они стоят гораздо дороже.
Заведующая цехом Ирэн не нравилась, но пока она не собиралась смещать её – заменить-то некем. Но женщина слишком властолюбивая и жестокая – оплеухи раздает за дело и просто так, чтобы боялись. Приедет ткачиха от отца, нужно будет присмотреться. Кроме того, в самой большой комнате, где будут собирать новые станки, леди приказала сделать дополнительные окна. И по этому поводу снова имела разговор с отцом Клавдием:
— Леди Ирэн, вы заказали в Эдвенче стекло. Почему бы
— О, отец Клавдий, но мне казалось, что мой муж уже бросил эту идею? Разве он просил вас о беседе со мной?
— Нет, но поймите, меня тревожит его духовное здоровье!
— Отец Клавдий, на то вы и приставлены матерью нашей, Святой церковью, чтобы радеть за души наши. А сейчас, простите, меня ждут дела.
Ничто не может изменить общественное мнение. Никакие доводы рассудка не подействуют на людей, которые «сами видели».
Капитан королевских гвардейцев Верст лично, понимаете? лично! видел, как этот… святоша… целовался с Берчем! Он кинулся к ним, желая остановить непотребство, но парочка, стоявшая в проёме дверей, просто захлопнула вход на засов и растворилась в коридорах замка. Да ладно бы только капитан! То же самое вместе с ним видели ещё несколько солдат, в том числе и капрал Таун. Именно он нашёл в себе силы поговорить утром с леди Ирэн.
— …так что, прошу прощения, леди Ирэн, за дурные новости… Но было бы лучше…
— Да-да, капрал, я вас прекрасно поняла! Это омерзительно! Я сегодня же, сегодня же выгоню греховодника! Но вот со святым отцом…
— Пусть остаётся, леди, не расстраивайтесь! — капрал с жалостью посмотрел на леди. «Бедолага, и сама в тягости, и муж калека, так ещё и это… И сделать-то ничего она не сможет!» — Капрал искренне сопереживал несчастной.
Посовещавшись, и леди, и капрал, и капитан пришли к одному выводу – скандал не нужен. Ссориться с церковью не стоит, это понимали все. Просто нужно выгнать мастера Берча.
— Мастер Берч, думаю, настала пора вам покинуть замок. Возьмите. Это – благодарность от меня.
— Благодарю, леди! — красавчик искренне улыбнулся, тряхнув золотыми локонами: — Хотя лорд Беррит и заплатил отлично, но отказываться от вашего дара я точно не стану.
— Скажите, у вас не будет неприятностей из-за вот этого всего?
— Нет, леди. Благодарю вас за заботу, но меня давно приглашали во Франкию, и ближайшие лет десять я собираюсь провести именно там. Лорд дал мне прекрасную возможность подзаработать.
— А кто был… ну, человек, который изображал отца Клавдия? Простите, конечно, моё любопытство…
Мастер Берч искренне расхохотался:
— Думаю, леди Ирэн, никто и никогда не догадается! Но вам я могу сказать – это Молчун Джо, мой слуга.
— Но, мастер Берч! Он же совсем не похож!
— Шёлковая сутана и сумерки, леди, даже вас сделают похожей на отца Клавдия… — он снова рассмеялся собственной шутке: — В молодости Джо не был таким уж молчальником и путешествовал с бродячими артистами. И потому, некоторый запас разных штучек у него есть до сих пор. Даже два парика и три разных накладных бороды. Сутану я вернул туда, где ей место – в сундук святого отца. А его слугам стоит меньше пить вина с сонным зельем. Говорят, это вызывает привычку…
— Ступайте с богом, мастер Берч! — Ирэн улыбнулась. «Упаси меня бог держать такого проказника в своем замке!».
Кто первый пустил эту грязную сплетню по замку, так и осталось неизвестно – вроде бы и капрал, и капитан приказали молчать и не поднимать грязь со дна. Отец Клавдий даже не сразу понял, что презрительное фырканье солдат и отвернувшиеся при встрече горничные – это конец его карьеры в замке Моронго. Он ещё пытался воззвать к разуму и душам людей, говорил на молебнах о зле сплетен и клеветы, проклинал за злословие…