Два любящих сердца
Шрифт:
— Джу?
— Не надо, Сандро. Не говори ничего. Это еще надо пережить. У нас отняли восемь лет жизни. Восемь лет счастья. Восемь лет любви.
— Джу, я все верну, клянусь! Я… мне все равно, с кем ты…
— У меня никого не было. Ты — единственный.
Он скрипнул зубами, но ничего не сказал, а потом вскинул ее на руки, прижал к груди и понес в ожидавший их дом.
Целоваться они начали еще на пороге — жадно, бурно, бесстыдно. Предметы одежды отмечали их путь внутрь дома. Последним указателем стали
И он любил ее так нежно, так бережно, так неторопливо, что в наивысший миг блаженства, когда звездный дождь проступил прямо на потолке спальни, отразившем эхо ее счастливого крика, Джуди расплакалась.
Она плакала и чувствовала, как стремительно спадает тяжесть, давившая на ее сердце все эти годы, как наполняется радостью душа, как новой силой и новой страстью наливается тело, истосковавшееся по любви одного-единственного мужчины на свете…
И тогда Алессандро, целуя ее припухшие и улыбающиеся губы, прошептал:
— Не плачь. Я больше не разрешу тебе плакать. Никогда!
Джуди заснула в его объятиях, и Алессандро долго лежал неподвижно, боясь спугнуть ее сон. Их любовь была очень разной, то бурной и страстной, то нежной и осторожной, они измучили друг друга ласками — и все же спать мужчине не хотелось совершенно.
Этот разговор разбудил в нем слишком много. Рассказ Джуди вкупе с его собственными воспоминаниями сложился в четкую картинку, и стало ясно, что их с Джуди просто обманули, заманили в ловушку, вынудили увидеть только то, что интересовало постановщика этой грязной пьесы…
Виновен. Он все равно виновен. Джуди было всего двадцать два, она только начинала жить, была счастлива. Он, ее муж, все разрушил.
Будь она послабее, она бы не выжила. Почему он так с ней поступил? Безжалостный и циничный бизнесмен, он даже со своими партнерами по бизнесу не обходился так жестко и страшно, как с этой девочкой, которую так любил и желал.
Он даже не попытался выслушать ее объяснения. Вычеркнул ее из своей жизни, решив, что это будет легко сделать. Словно капризный ребенок, которому надоела игрушка…
А восемь лет спустя, повзрослевший, но не поумневший ребенок точно таким же образом, капризничая и скандаля, пытается вернуть ее обратно. Впрочем, нет. Джуди — не игрушка.
Она — прекрасная женщина, которая спит сейчас в его постели. Она — единственная, кто подарил ему столько счастья и кто заставил его страдать. Она — единственная, кого он любил… любит… И будет любить во веки вечные! Потому что это его женщина, а все остальное — страшные, трагические ошибки, стоившие им обоим восьми лет счастья.
Оставалось еще одно. Сандро досадливо поморщился. Хорошо, когда на тебя работают профессионалы. Завтра он даст инструкции Сержу, а сам будет ждать. Она должна сказать правду. Она же его Джуди…маленькая, отважная рыжая белочка.
Проклятье! И еще этот развод! О нем придется говорить ему, Джуди ни за что не станет первая…
Алессандро полной грудью вдохнул ночной воздух и задрал голову к небу. По черному бархату ночи вдруг рассыпалась гроздь сверкающих бриллиантов. Мужчина тихо засмеялся. Он успел загадать желание, значит, оно сбудется!
Они завтракали на террасе, впрочем, еда их обоих мало интересовала. Гораздо интереснее было прикасаться, целовать, просто смотреть друг на друга…
— Почему ты такой тихий? Думаешь о сделке?
— Да нет. Насчет этого я как-то уже спокоен.
— Продаст?
— Продаст, куда денется. Я думаю о… нас с тобой.
— Я тоже.
— Почему ты за меня вышла?
Джуди насмешливо прищурилась, в черных глазах заплясали чертики.
— Ты сам сказал. Отличный секс, платиновая кредитка без ограничений — что еще нужно девушке?
— Верно. Ничего. Правда, с платиновой кредитки за три месяца не ушло ни единого цента… Не так ли?
— Ты же сам меня обвинял…
— Я провожу расследование. Получаю факты. Делаю выводы. Это — первый.
У нее в глазах мелькнул испуг, и Алессандро поспешно отвернулся. Он знал, чего она боится, и не хотел этого видеть. Им все равно придется говорить о ребенке, но пусть это случится позже, когда приедет Серж.
— Сандро, ты слишком серьезен. Послушай, мы оба признали, что ошибались, нас многое объединило, и пусть наш брак распался, но мы.
— Почему распался?
— Как? Потому что ты даешь мне развод, разумеется!
— А зачем нам развод?
— Ты обещал!
— Да, это я помню. Но я спрашиваю себя — неужели это именно тот гонорар, которого она хочет?
Джуди опустила голову и тихо сказала:
— Да.
— Почему?
— Ты меня не любишь.
— Чего?!
— Не любил. И не любишь. Это просто прекрасный секс, но…
— Все-таки ты дура.
— Что-о?!
— Ты — дура, а я — круглый идиот.
— Почему?!
— Потому что я так и не сказал, а ты так и не догадалась сама.
— Да про что ты говоришь?
— Про то, что я тебя люблю, Джу. Больше жизни. И, пожалуй, даже больше… нет, как этот остров.
— Сандро…
— А ты?
Она твердо и смело взглянула на него и сказала:
— Только тебя. Всегда, всю жизнь.
11