Два месяца и три дня
Шрифт:
Большая часть прохожих тут же ныряла в галерею Клариссы.
Арина была великолепна на фотографиях. Ей не следовало бы идти в ветеринары, но сейчас речь шла не об этом. Кларисса задумала кое-что. Зная, какой Максим видит Арину, сегодня Кларисса решила разбить образ Белоснежки – беспомощной жертвы, который, она знала, так нравился Максиму.
– Black! – воскликнула Кларисса. – You’re gonna be a Black Queen. That’s right. The Queen [19] .
Кларисса нырнула в свою гардеробную, покопошилась в ней и извлекла из таинственных недр упакованное в пластик длинное платье без рукавов. Покрой платья был очень прост – узкое и длинное в пол, сплошная ткань до самой шеи. Ни тебе декольте, ни тебе вырезов – оно было бы скучным и пуританским, но… Ткань была частично прозрачной.
19
Черный! Ты будешь черной королевой. Именно так, королевой! (англ.)
Самое открытое платье из всех возможных, но открытость при этом – дразнящая и обманчивая.
– Ни за что! – всполошилась Арина, но Кларисса замахала руками и затараторила что-то с увещевательной интонацией.
– Да как же его надевать-то? Совсем без белья? – ужаснулась Арина. Полоса абсолютно прозрачной ткани шла справа от самой ступни до плеча. Здесь будет попросту голое тело!
– Just try it on! [20] – взмолилась Кларисса, протягивая Арине платье. Перед мысленным взором Арины мелькнуло другое платье, совсем прозрачное, с глубокими разрезами по бокам, которое подобрал для нее Максим. Это платье в чем-то было очень похоже на то, но, когда Арина в него облачилась, она поняла, почему Кларисса сказала о Королеве.
20
Просто примерь (англ.).
Платье Максима открыло бы взгляду все, что мужчина ни пожелал бы увидеть. Женщина в таком платье – обнаженная и доступная, без ограничений и лимитов – ни малейшего пространства для гордости и уважения к себе, это платье рабыни. Платье Клариссы манило и возбуждало, однако оставляло неприкрытым относительно мало. Двустороннее, как день и ночь – развратное и взывающее к плотской любви, если смотреть на него с одной стороны, и совершенно закрытое, даже скромное, если взглянуть с другой. Это могло бы довести до исступления. Платье Максима было создано, чтобы в нем стоять на коленях. Это, Клариссино – чтобы ставить кончик туфельки на спину мужчины, стоящего на коленях перед тобой.
Кларисса поспешила усадить Арину в кресло, пока та не сбежала или не выпрыгнула в окно. Она намеренно не давала Арине смотреться в зеркало, пока визажистка гладко зачесывала ей волосы и затягивала их в тугой пучок. Странная прическа изменила лицо Арины, сделав его жестче, сильнее, а саму ее – агрессивной и смелой.
Выслушав подробные инструкции, визажистка приступила к нанесению макияжа – нет, к сотворению новой картины. Макияж в стиле ар-деко навевал образы шахматной партии. Лоб Арины украсила полоска небольших ровных черных квадратиков. Черный цвет поддержала густая подводка вокруг синих глаз. Последний штрих, сделавший Арину практически неузнаваемой – черная помада – завершил образ женщины-вамп с агрессивным, но прекрасным лицом.
Высокая мода, но, позвольте, как же в этом ходить?
Кларисса протянула Арине туфли из той же ткани, что платье, только правая туфелька была абсолютно черной, а левая – прозрачной. Обе оставляли открытыми пальцы, и лак на ногтях предполагался черный. Туфли оказались великоваты, но с этим можно было смириться.
– Oh my god! – воскликнула Кларисса, когда Арина предстала перед нею «в законченном виде». – Richard!
– Нет, нет, нет, нет! – закричала Арина, но было поздно. Ричард зашел в примерочную (она же спальня Клариссы) и раскрыл рот в изумлении.
– What do you think? – спросила Кларисса. Ричард застыл, по его лицу пробежала волна самых разных эмоций, главной среди которых было, пожалуй, потрясение.
– Я
– I think we really need a black tiara here [21] , – отвечала Кларисса, и Ричард беспомощно обернулся к ней:
– Don’t you think it’s too much? She’s just a baby! [22]
– Что? Что она говорит? – занервничала Арина.
21
Думаю, нам нужна черная тиара! (англ.)
22
Не думаешь, что это – перебор? Она просто ребенок! (англ.)
– Maxi is gonna go crazy when he sees her like that, – заявила Кларисса, весьма довольная. – And you know everybody’s gonna notice her. Isn’t that what we want for her? [23]
– Она говорит, что вы есть стать настоящая королева вечера, – перевел Ричард, хотя все же хмурился. – Только я не убежден, я могу сходить за короля.
28
Небольшая вечеринка в честь кино? К дьяволу заверения, вы попросту соврали мне, господин Ричард! Как насчет красной дорожки и папарацци, света вспышек, от которых лондонский вечер посветлел, как ясное утро? Дверца «Роллс-Ройса» открывается, и Арину ослепляет свет и оглушает шум. Первой из машины выпрыгивает уверенная в себе, красивая и непринужденная Кларисса. Вместе с ней выходит и молодой человек в смокинге – кажется, Пол. На Клариссе ультрасовременное, очень смелое белое платье на «молнии» с красными вставками по бокам. Платье очень короткое. Открытые плечи, открытые ноги. На голове – белая тиара, на лбу – белые клеточки. Кларисса – белая королева – спокойно и умело позирует фотографам, машет ручкой, улыбается и проходит в глубину роскошного здания, ухватив под руку своего молодого человека. А дальше – о нет – Ричард выходит из машины, и на несколько секунд Арина остается в «Роллс-Ройсе» одна.
23
Макси сойдет с ума, когда увидит ее. И потом, все ее заметят. Разве не этого мы хотим для нее? (англ.)
Господи, что она здесь делает?
Но вот секунды прошли, и Ричард открывает перед ней дверцу. На нем не обычный смокинг, а специальный. Пиджак из темного бордового бархата – дань рыжим волосам, он очень идет ему. Ричард протягивает ей руку и помогает выбраться из машины. Журналисты – их тучи – моментально сбегаются к месту их появления, их сдерживают стальные ограждения, они перегибаются через них. Безумные лица, ослепляющий свет, вопросы, отвечать на которые Арина не может, ибо ни слова не понимает.
Она чувствует себя совершенно голой! Голая женщина в черной тиаре. А вдруг платье каким-то образом перекосится, и ее неприкрытое тело будет выставлено на обозрение всей этой жадной толпе?
Будет ли Максим ее ревновать? Да он просто убьет ее, когда увидит в этом вот платье, да еще при таком многолюдье! Или, что более вероятно, пройдет мимо, сделав вид, что не знает ее. В таком виде она уж точно не тянет на объект его поклонения. Белоснежки больше нет и в помине.
– Вы в порядке? – мягко осведомляется Ричард, заметив ее беспокойство – разве скроешь его? – Кажется, вы побледнели.
– Я не в порядке, – качает она головой. Журналисты с микрофонами переминаются в ожидании, но Арина не может сделать и шагу.
– Мы можем уйти, если вы желаете, – шепчет Ричард. – Только поворачивайтесь и садитесь назад в автомобиль.
Арина слышит в его голосе грусть. Вдруг этот вечер для него важен? И что скажет Кларисса, если она отсидится в машине? Все ее труды – прахом? В конце концов, на таких приемах звезды всегда напяливают на себя черт-те что.
Она теперь звезда?
Арина глубоко вдыхает и делает шаг вперед. Собственно, стоять здесь, под прицелами камер и фотоаппаратов, не так уж и страшно. Ричард рядом, стоит с «голой» стороны платья, улыбается и восхищенно глядит на нее. В клетке, в окружении «шелкоголовых», было куда страшнее.