Два одиночества

Окишева Вера Павловна

Обняв подушку, Фанни решила не думать о грустном и надвигающихся неприятностях. Она была уверена, что как только мама увидит животик, так сразу и растает. И, возможно, поможет отыскать отца ребёнка, главное, чтобы тот принял её. Но даже если Фанни была для Таюши лишь развлечением, то пусть. Она воспитает своего ребёнка и сама. Она верила, что справится. Но всё же надеялась, что сказка на Новомане не была лишь интрижкой для манаукца. Не верилось девушке, что можно так играть, так ухаживать ради двух ночей.

Но что это были за ночи! Фанни до сих пор благодарила Бога, что тот ниспослал ей такого спасителя, когда она заблудилась в лесу. Отошла, называется, за кустики, а вернулась — никого и нет.

Куда идти, где искать группу? Девушка проблуждала около часа, прежде чем на её пути встал огромный манаукец, экипированный как турист, с огромным рюкзаком за спиной. Он, не говоря ни слова, выслушал сбивчивую речь Фанни и помог ей отыскать свою группу. Поблагодарив мужчину, девушка, как и другие женщины, сильно удивилась, так как он не уходил, а молчаливо следовал за ними до самого горного городка, где была забронирована гостиница. Увы, гид, землянка, как все в женской группе туристов, не знал манаукского, но пыталась заговорить с незнакомцем, просив его не смущать дам. Лишь охранники гостиницы помогли понять, что тот желал удостовериться в безопасности Фанни. Под завистливые вздохи товарок по группе он вызвался стать её персональным телохранителем, что не могло не покорить женское сердце. Девушка чувствовала себя очень важной персоной, ей льстила такая забота незнакомца, который был на голову выше и крупнее охранников. Он молчаливой тенью ходил за Фанни целый день, а вечером пригласил на танцы. Ночью украл в лес, где разбил небольшой лагерь и угощал девушку самым вкусным ужином, который она пробовала в жизни. Затем отвёл её в гостиницу, где она провела бессонную ночь, предавшись фантазиям и тихой радости. Она не вспомнила о своём разбитом сердце, ведь оно трепетало!

А когда и на следующий день таинственный манаукец продолжил путешествовать с землянами, девушка решилась. Точнее, она случайно споткнулась, а потом как-то всё само собой получилось: и поцелуй, и крепкие объятия, и привал у реки, и вкусный обед, а после самая страстная и жаркая ночь под звёздами.

Фанни понимала, что вела себя сверхнеприлично, отдавшись мужчине на вторые сутки знакомства, но просто не могла удержаться! Да и на следующий день сюрпризы не прекращались, и девушке показали город, сводили в шикарный ресторан, а затем дорогостоящие апартаменты и вновь бурный секс.

А наутро Фанни вынуждена была сбежать, чтобы присоединиться к группе и улететь домой. Она украла себе на память футболку манаукца, в которой теперь ходила по дому, не пожелав забывать о самом восхитительном мужчине, чьего ребёнка она ждала.

В дверь позвонили, оторвав девушку от созерцания страстного поцелуя главного героя и его любовницы. А ведь у манаукца могла быть жена, или он уже нашёл себе другую туристку, как и говорили ей на борту звездолёта пожилые женщины, у которых жизненного опыта побольше её.

Погрузившись в тягостные мысли, Фанни включила экран домофона и обомлела. Тот, о ком были все её мысли, стоял за дверью!

Сердце сбилось с ритма, а руки вспотели от волнения. Девушка нажала кнопку, чтобы открыть двери, а затем разрыдалась, упав в раскрытые объятия великана из леса.

— Таюши!

— Фанни!

— Таюши!

— Фанни!

Светлана Игоревна не выдержала, всхлипнула и уткнулась в грудь Амрита, чтобы не терзать своё сердце трогательной сценой долгожданной встречи, и слушала, как звали друг друга влюблённые на пороге жилблока, не двинувшись с места.

— Фанни!

— Таюши!

Через минуту госпожа Богомолова успокоилась, и уже не так радостно поглядывала на парочку из крепких объятий жениха.

— Они еще долго? Ничего кроме имени сказать не могут?

Амрит фыркнул ей в висок, потёрся носом о волосы, шёпотом ответил:

— Любимая, это трудности перевода. Она не владеет манаукским языком,

он всеобщим, а имена — это всё, что они знают друг о друге.

Светлана Игоревна смутилась своей несообразительности и решила взять в руки процесс знакомства парочки. В конце концов, она сваха или нет? Поэтому скрыла своё смущение под деловым тоном, которым представилась Фанни, и рассказала, как ши Ваилент её искал и хотел взять её в жены. Госпоже Богомоловой и ши Семионту пришлось выступить в роли переводчиков, и они первыми узнали и поздравили счастливого и от того ещё больше молчаливого Таюши со скорым прибавлением в семье.

И лишь многим позже Амрит, проводив любимую домой, уточнил у неё, когда же она собиралась осчастливить его известием о ребёнке.

— Какой ребёнок, дорогой? Сначала свадьба, потом дети! — весело отозвалась та в ответ и ускользнула в свой жилблок, закрыв дверь перед носом расстроенного манаукца.

— Ты не оставляешь мне иного выбора, любовь моя, кроме как поскорее расправиться с твоими подопечными, — прошептал мужчина, не пожелав так легко сдаваться.

Но он ещё не знал, что на электронный адрес брачного агентства пришло письмо от матери-одиночки. А это самые проблемные клиентки, и проблемы обычно не в самих матерях, а в их отпрысках.

Глава 11

Виола

Я всегда завтракала огромной кружкой горячего и бодрящего кофе. А так как в этот день я проснулась уже второй раз, при этом опять умудрилась не разбудить Феликса, то настроение у меня было приподнятое.

Широко зевнув, я почувствовала себя полностью здоровой, выспавшейся и гением. Вот именно после третьего глотка меня накрыло, и я закончила ночную сцену, когда Борис приставал к Доминике, а та его отшила, а затем и Макс подоспел и завязалась небольшая драка. Я любила красочно расписывать дуэли за прекрасных дам. И с большим удивлением поняла, что Макс не такой слабак каким казался мне как автору в начале. Вполне себе сильный, ловкий и красиво нокаутировал Бориса. Конечно же потом вся эта история боком встанет Доминике, но тем не менее эпизод я закончила трогательной сценой любви. Герой удостоился пластыря на скулу и жарких поцелуев, с которых всё и началось.

И вот теперь я планировала сцену «Завтрак в постель». Сама я ничего подобного не люблю. Как представлю эти коварные колючие крошки на простынях, неудобную позу, вечно сбивающиеся подушки. Да и не могу я есть, когда за мной наблюдают, становлюсь неловкой, и всё изо рта валится прямо в вырез сорочки. Бр-р-р-р! Поэтому и забуксовала в очередной раз, задумчиво отпив кофе со сливками, которые нашлись в объёмном холодильнике Феликса. Интересно, а он любит завтракать в постели?

Идея родилась, как лампочка в голове включилась. Соскочив со стула, суетливо стала открывать шкафы в поисках подобия подноса. И сильно удивилась, найдя его в нижнем выдвижном шкафу. Затем приготовила чёрный кофе. Феликс мужчина, значит должен любить сладкий, поэтому сдобрила кофе двумя сахарными таблетками. Приготовила тосты, намазала их джемом, ориентировалась на те банки, что открыты, логично подумав, что это он точно должен есть. Положила столовые приборы, салфетки, нарезала фрукты, красиво выложила в вазочку и, взяв поднос, направилась в спальню.

— Феликс, — ласково позвала с порога, — пора вставать.

Свет под потолком медленно разгорелся, мой сонный Ангел, потёр глаза и сел на кровати. Я, самодовольно улыбнувшись, водрузила поднос ему на колени, аккуратно придержав, чтобы ничего не пролилось и не вывалилось.

Всё же хорошая была идея, вон как он удивлённо рассматривал свой завтрак.

— Это всё мне?

Я перестала улыбаться, так как сиплый голос Феликса чуть надломился. Он не поднимал взгляд, крепко сжимал поднос, а я забеспокоилась.