Два полюса
Шрифт:
Глубоко вдохнула и нажала кнопку, как требовал Шейх. Аэроцикл легко поднялся и, развернувшись на сто восемьдесят градусов вправо, стал набирать скорость, унося меня прочь от дома, где находила та, другая я.
В дверь стали барабанить, требуя выйти немедленно.
Город подо мной мелькал, я летела словно птица. Ветер холодными руками обнимал меня, оглаживал.
– Госпожа Венс! Немедленно откройте дверь! – кричали за дверью.
В ответ лишь рассмеялась. Аэроцикл уходил ввысь, до самых облаков. Меня им уже не достать! Да и неужели
– Салли, - неожиданно раздался голос отца.
Я удивленно моргнула. Проигнорировать зов отца я не сумела. Встала и открыла дверь. Очень хотелось верить, что он не причастен к моему неудачному похищению. В душе все еще теплилась надежда, что он беспокоится обо мне и прибыл с охраной. Отец вошел внутрь ванной, проходя меня насквозь.
– Где она? Ее здесь нет! – оглядев ванную, он резко развернулся и командным хорошо поставленным голосом вскричал, как в старые времена. Да он лицемер, но только маска доброжелательности, наконец, слетела с него. Лицо бывшего адмирала было таким же как прежде, жесткий и суровым.
– Как нет?
– удивился самый разговорчивый из двух мужчин.
Но меня и по правде там не было, я летела навстречу ветру, пронзала облака.
Отец кричал на них, указывая на пустую ванную комнату:
– Я же приказал вам, брать сразу!
Слезы текли из моих глаз, но я не обращала на них внимания, сильнее сжимала руль аэроцикла.
– Надо было еще в детстве ее убить! Предательница!
– в сердцах выкрикнул мой биологический отец и пнул дверь ногой. В квартиру ворвался спецназ, держа автоматическое оружие на изготовку. Что-то с опозданием среагировала охрана. Суматоха поднялась в квартире дяди. Теперь точно ему придется делать ремонт. Отец и его парни не желали сдаваться, и завязалась потасовка.
Но мне уже было неинтересно, так как я подлетела к космическому кораблю лацертов. Аэроцикл влетел в отрытый люк, который тут же за мной закрылся, и я оказалась легко снята с железного коня, хотя он еще не встал на парковку. Шейх прижал меня к себе, тихо шепча:
– Юшани, ты это с-с-сделала. Ты с-с-сделала это!
Сняла шлем и подмигнула мужу.
– Любимый, ты сомневался во мне? – ехидно спросила у него.
Привстала на носочки и обвила его шею руками.
– Прос-с-сти, боялс-с-ся, - без капли раскаяния в голосе прошептал Шейх, -что ты не с-с-сможешь, не решишьс-с-ся. Не поверишь. Я ведь не могу давить на тебя.
– Не давит он, - усмехнулась и поцеловала мужа.
***
Миловаться с Шейхом я могла вечность. Он тоже не мог расцепить руки, прижимая меня к себе. Но вечность в нашем понятии с любимым - это лишь краткий миг.
Шейх отстранился и поднял взор куда-то мне за спину, резко меняясь в лице. Я развернулась. Кесши, все восемь, стояли у входа и молча следили за нами. Мне тоже хотелось страдальчески застонать в голос. Опять они!
– С-с-салли, - позвал тот, что самый старый, - Я, Верховный кес-с-сш, призываю тебя в с-с-свои ученицы. Ты должна полететь с-с-с нами. В тебе пробудилс-с-ся дар, я научу тебя им пользоватьс-с-ся, управлять им.
– Нет, - решительно отказалась и прижалась спиной к Шейху, руки любимого, обнимавшего меня до сих пор, напряглись от предложения Верховного, значит, он не хотел меня отпускать.
Лацерты опять ждали моего решения. Я сама должна решить.
– Подумай, дитя, ты с-с-стоишь перед великими открытиями и возможнос-с-стями.
– Я понимаю, у меня уже есть учитель, Шейхник и другого мне не надо.
– Он ос-с-сужден и отправитс-с-ся в с-с-сылку…
– Ну и отлично, я с ним, - нагло прервала речь Верховного, обхватывая руки любимого.
Чувствуя за своей спиной, его молчаливую поддержку, я была уверена в себе. В нас.
– Ты не предс-с-ставляешь с-с-с чем тебе там придетс-с-ся с-с-столкнутьс-с-ся. Это неразвитая планета, там нет тех ус-с-словий, к которым ты привыкла.
– Спасибо за заботу, - постаралась я быть вежливой, хотя в душе хотела послать Верховного в жесткой форме.
– Я ценю ваше предложение, но нет. Я не расстанусь с Шейхником. Он мой муж, в конце концов.
Тихая усмешка любимого чуть шевельнула мои волосы на макушке.
– Он не с-с-может дос-с-стойно обучить, - не унимался лацерт.
Остальные тоже испытывали мои нервы, недовольно перешептываясь за спиной Верховного.
– Он уже дал мне многое, научил. Тут вы не правы. И я не лацерт, вы меня не сможете обучить, а вот Шейх как раз может, - возразила Верховному.
Я откровенно дерзила, но объяснять очевидные вещи меня всегда раздражало. Так как казалось, что только я умная среди присутствующих, хотя это было не так. Я чувствовала, что меня тут считают умственно отсталой, раз не соглашаюсь на такое выгодное предложение, которое выпадает раз в жизни.
– С-с-салли, там мы не сможет защитить тебя от твоих с-с-соплеменников. А так ты будешь под нашей защитой, - продолжал давить на меня лацерт.
– Я сделала свой выбор. Я не отступлюсь, - заверила, прожигая его своим взглядом.
И Верховный сдался. Кивнул нам, и они ушли. А мы с Шейхом остались одни.
– Юшани, с-с-спас-с-сибо тебе за вс-с-се. Ты мое с-с-сокровище, - тихо прошелестел Шейх, разворачивая меня к себе лицом.
– Ты не пожалеешь, обещаю.
– Я верю тебе, - с улыбкой ответила.
Да и как можно жалеть, когда ты и мечтать не смела о таком счастье, быть любимой и быть с любимым. Я готова наслаждаться каждой секундой, что мы проведем вместе, а лучше вечность.
Эпилог.
Мы с тобою можем говорить
До утра, не знаю про усталость,
Нас связала шёлковая нить,
Что в подарок от Небес досталась.
Мы с тобой Любить обречены
И всегда быть рядом дни и ночи,
Мы с тобой, дыхание Весны,
Всё, что сердце позабыть не хочет.
Мы с тобой так непохожи, но,