Два романа об отравителях
Шрифт:
— Рад служить, вы же знаете, что я ваш вечный должник. Вы тогда меня очень выручили, распутав дело Абернети.
— А я, честно говоря, не ожидал вас тут застать. Я считал, вы уже вышли на пенсию.
Старый юрист невесело усмехнулся. Его фирма была одной из самых уважаемых и процветающих в городе.
— У меня назначена встреча со старым клиентом. По старой дружбе я еще веду кое — какие дела.
— Сэр Артур Стэнли, если не ошибаюсь, тоже был вашим старым другом и клиентом?
— Да. Он пользовался услугами нашей фирмы с молодости.
— По — моему, вчера в шестичасовом выпуске новостей говорили о его смерти?
— Да. Похороны состоятся в пятницу. Он довольно долго болел. Насколько мне известно, у него была злокачественная опухоль.
— А леди Стэнли умерла несколько лет назад?
— Примерно два с половиной года назад.
Из — под кустистых бровей на Пуаро смотрели проницательные глаза.
— От чего она умерла?
Юрист поспешно ответил:
— Приняла слишком большую дозу снотворного. Кажется, мединала.
— Дознание проводилось?
— Да. Полиция пришла к заключению, что она приняла его по ошибке.
— Это правда?
Мистер Эндикотт помолчал.
— Пожалуйста, не сердитесь, — сказал он. — Я не сомневаюсь, что вы интересуетесь не из праздного любопытства. Мединал довольно опасен, потому что не существует четкой грани между лечебной и смертельной дозами. В полусонном состоянии человек может забыть, что он уже принял снотворное, и принять еще раз, и тогда последствия бывают самые печальные.
Пуаро кивнул:
— Это с ней и произошло?
— Вероятно. На самоубийство или на попытку самоубийства не похоже.
— А… на что — нибудь еще?
Мистер Эндикотт снова метнул на него проницательный взгляд:
— Есть показания ее мужа.
— И что в них говорится?
— Он заверил следствие, что, приняв мединал, она порой впадала в забытье и просила еще.
— Он сказал неправду?
— Ей — богу, Пуаро, вы просто несносны! Откуда же мне знать, скажите на милость?
Пуаро улыбнулся. Его не обманул нарочитый гнев Эндикотта.
— Я полагаю, друг мой, что вы все прекрасно знаете. Однако сейчас я не буду докучать вам расспросами. Мне только хочется узнать ваше мнение. Чисто по — человечески. Как вам кажется, Артур Стэнли мог бы убить свою жену, если бы ему захотелось жениться во второй раз?
Мистер Эндикотт подскочил как ужаленный.
— Чушь! — воскликнул он. — Какая дикая чушь! Да и не было у него другой женщины! Стэнли преданно любил свою жену.
— Я так и думал, — сказал Пуаро. — А теперь я расскажу вам о цели моего визита. Вы были поверенным в делах Артура Стэнли. И очевидно, являетесь его душеприказчиком?
— Вы угадали.
— У Артура Стэнли был сын, который поссорился с отцом после смерти матери. Поссорился и ушел из дому. Он даже изменил фамилию.
— Да? Я этого не знал. И как же теперь его звать?
— Мы к этому еще вернемся. Но сначала мне хотелось бы высказать одно предположение. Я думаю, что Артур Стэнли
— Фантастика, Пуаро! В Средние века вас, как пить дать, сожгли бы на костре! Вы просто ясновидящий!
— Стало быть, я прав? Я думаю, что в письме вам был предложен выбор: либо уничтожить его… либо принять определенные меры.
Он умолк. Его собеседник тоже не произносил ни слова.
— Мой бог! — обеспокоенно воскликнул Пуаро. — Надеюсь, вы его не уничтожили?
Мистер Эндикотт медленно покачал головой, и у Пуаро вырвался вздох облегчения.
— Мы ничего не делаем впопыхах, — неодобрительно откликнулся мистер Эндикотт. — Я должен навести справки… полностью удостовериться… — Он помолчал и сурово добавил: — Это дело сугубо личное. Я даже вас не могу в него посвятить.
— А если я докажу, что у меня есть веские основания интересоваться?
— Попробуйте, но не представляю, откуда вам могли стать известны подробности этой истории.
— О нет, я выскажу лишь кое — какие догадки. Но если я угадаю правильно…
— Навряд ли, — отмахнулся мистер Эндикотт.
Пуаро глубоко вздохнул:
— Значит, договорились. Итак, я подозреваю, что вам были даны следующие указания. В случае смерти сэра Артура Стэнли вы должны разыскать его сына Нигеля, выяснить, где и как он живет, и удостовериться, что он не замешан ни в каких преступных махинациях.
Невозмутимый мистер Эндикотт был потрясен.
— Ну, раз вы полностью в курсе дела, — сказал он, — я больше не буду от вас таиться. Вы, видно, неспроста интересуетесь юным Нигелем. Что натворил этот мерзавец?
— Полагаю, что события развивались так: уйдя из дому, он переменил фамилию, а знакомым сказал, что, дескать, такое условие было поставлено в завещании матери. Потом он связался с контрабандистами, торговавшими наркотиками и драгоценностями. Очевидно, это с его легкой руки они стали использовать в качестве невольных перевозчиков контрабанды ничего не подозревающих, невинных студентов — идея просто гениальная. Заправляли всем делом двое: Нигель Чэпмен — теперь его так величают — и молодая женщина по имени Валери Хобхауз, которая, видимо, и вовлекла его в эту затею.
Предприятие было малочисленным, основанным на комиссионных началах, но доходы оно приносило баснословные. Товар почти не занимал места, но стоил тысячи фунтов стерлингов. И все шло гладко, пока не возник ряд непредвиденных обстоятельств. Однажды в студенческом пансионате появился полицейский, расследовавший убийство под Кембриджем. Вы, наверное, понимаете, почему известие о его приходе повергло Нигеля в панику. Он решил, что полиция охотится за ним. Боясь яркого освещения, он вывернул в холле лампочки и в панике кинулся с рюкзаком на задний двор, разрезал его на куски и спрятал в котельной, опасаясь, что полиция обнаружит на двойном дне рюкзака следы наркотиков.