Два секрета для бывшего
Шрифт:
Но у Али никакого указания не было. Особенно не было указаний не давать баночку с пюре. У нее только одно условие работы — не хамить домочадцам и оперативно выполнять все просьбы любого, кто проживает в доме. И моей матери соответсвенно.
— Тут не особенно видно, потому что камера одна. Скорее всего Елизавета Сергеевна о ней знала и поэтому отвернулась к стене. Мы не знаем наверняка, что она делала… — Я смотрю видео… Мама, чуть сгорбившись, возится очевидно с пюре, но видно только спину… А потом демонстративно возвращает пюре на место.
На
— Она не поняла что мать туда что-то добавила?
— Это выяснит полиция, — лаконично отвечает Сергей. — Но я подозреваю, что либо не поняла этого, все-таки горничные редко бывают сообразительными, либо, что более вероятно, думала что это полезная добавка — витамины какие-нибудь. Все-таки люди не готовы увидеть убийцу.
Меня передергивает от слов Сергея. Убийцу. Он и прав, но… Что он себе позволяет! И все-таки он прав.
— Также была отработана версия что Екатерина сама положила что-то в пюре… Но в комнате йод найден не был.
— Вы передали данные в полицию? — киваю на планшет.
— Передал. Но я хотел бы у вас все-таки уточнить… — Сергей смущенно откашливается, — Если вина вашей матери будет доказана, она получит реальный срок.
— И что? — вскидываю брови.
— Вы к этому готовы? Не захотите ее отмазать или решить вопрос в тесном семейном кругу без привлечения органов?
— Я больной по-вашему? Это мой сын! И она хотела его убить. Лучше придумайте как ее запереть на срок подольше, чтобы я не переживал за себя и свою семью, — цежу сквозь зубы. Меня обуревает ненависть, отчаяние… И обида. Как она могла так со мной поступить? Она мать после этого? Или кто она? Она не женщина! Она какая-то ошибка природы.
— Я вас прекрасно понял, — кивает Сергей, — Кстати о результатах которые вам предоставил Андрей… Ну, тест ДНК.
— И?
— Эта клиника существует… Но это письмо поддельное. Взяли чьи-то данные и вставили имя вашего сына и вашего брата. То есть сама лаборатория тут не причем.
— Хорошо, — киваю, поднимаюсь с места и прохаживаюсь по кабинету. Вот так и разбиваются розовые очки стеклами внутрь, — Мы можем привлечь Андрея к ответственности?
— За подделку документов?
— Да, за нее самую.
Сергей задумывается:
— Я поговорю с юристами… Скорее да, чем нет, но нужно будет приложить некоторые усилия…
— Так приложите, — скалюсь, — Работайте. Я прощать никого не собираюсь.
Глава 32. Катя
Глава 32. Катя
Проходят еще сутки. На следующее утро приезжает Аркадий Павлович чтобы сообщить что операция прошла
А еще Аркадий Павлович показывает мне фотографии Миши. Он лежит под трубками, но… Грудная клетка под перевязкой у него абсолютно гладкая! Не выпирает! Боже, как же я счастлива. От осознания, что основные ужасы позади, я просто начинаю плакать. Неужели я это сделала? Неужели мой мальчик не будет мучиться всю свою жизнь!
— Ну тише, чего вы, — растерянно произносит Аркадий Петрович, касаясь ладонью моего плеча, — Он сейчас в палате интенсивной терапии, все идет хорошо. Скоро с него все эти трубочки можно будет снять. Но в больнице какое-то время он проведет…
Я киваю:
— Конечно.
Но что еще прекрасно, Котя тоже выздоравливает. Лекарства, которые ему привезли из-за границы, обладают хорошим заживляющим эффектом. Так что пищевод его уже не беспокоит, нет болезненных ощущений. И если все так и дальше пойдет, то можно будет собираться домой…
К вечеру приезжает полиция. Поговорить еще раз. Мужчина лет сорока, очень вежливый и корректный. Сначала мне приходит в голову мысль, что меня все-таки хотят обвинить в отравлении собственного ребенка. Но… Слава богу нет. Представившись, он произносит:
— Нам нужно кое-что уточнить, касаемо ситуации с отравлением Константина. Мы проводим расследование.
— Разумеется, я отвечу на все вопросы.
Я запускаю полицейского в палату, где он заново все переспрашивает касательно этого несчастного пюре… Но к этим вопросам добавляется еще один: какие у меня отношения с Елизаветой Сергеевной?
— У меня нет с ней никаких отношений, я с ней познакомилась накануне…
— Отношения сразу не сложились?
— Сразу, — я рассказываю как она называла меня мошенницей, как была недовольна что я живу в этом доме…
— Она считала что ребенок не является ее внуком?
— Да, так и есть. Она об этом кричала на каждом углу.
Следователь делает себе пометки, потом, кивнув, произносит:
— Елизавета Сергеевна задержана по подозрению в нанесении тяжкого вреда здоровью малолетнему и покушение на убийство. Есть все основания полагать, что она хотела убить вашего сына. Она сейчас под подпиской о невыезде.
Я молча киваю. Сердце бьется как сумасшедшее. Значит Герман решил не выгораживать свою мать? Или он еще не в курсе, что ее хотят посадить в тюрьму? Нет, все-таки не стоит радоваться раньше времени. Посмотрим что будет через неделю и через месяц. К тому же, я все равно не чувствую себя в безопасности, ведь есть еще и брат Германа. И ничего хорошего от него мне ждать не стоит.
После разговора с полицией я немного успокаиваюсь. И даже улыбаюсь сама себе, надеясь, что все обойдется…