Два в одном. Оплошности судьбы
Шрифт:
– Досточтимый иерон, юноша, – поправил его старик. – То, что ты маг никудышный, видно сразу, стоит только посмотреть на твои руки. Но не дурак, это тоже видно. Можешь быть опасен для матери церкви, примут тебя за идиота из-за выражения твоей морды и обманутся. Тебя лучше сжечь.
– Спасибо на добром слове. Только я не понял – почему я опасен для матери церкви? И почему не опасен для отца Хранителя? – скривился Артем, явно недовольный, что старикан смог раскрыть его суть сразу, с первого взгляда. Сначала он хотел пошутить, но, поняв, что старик очень
– Потому что умный и скрытный. Кто знает, что у тебя на уме? А то, что умный, видно по тому, что сюда сумел пробраться, – опередив вопрос, рвущийся с губ землянина, ответил иерон. Чихнул от пыли, поднятой книгами, закончил совсем странно: – Ты первый маг, что побывал в стенах нашей обители. Но для меня важно, что ты умный и притворяешься дураком. Пошли.
Он пошел в глубь своей библиотеки. И Артему ничего не оставалось, как следовать за ним. Они прошли вдоль высоких стеллажей, заставленных книгами, и спустились в подвал. Тусклый свет масляных ламп освещал длинный коридор с невысокими сводами. Слева и справа были деревянные, обитые железом двери. Это больше напоминало темницу, чем хранилище библиотеки. Прошли до конца, и старик толкнул дверь в торце коридора. Они попали в небольшое помещение, заваленное книгами и свитками.
– Вот твое место работы, умник, – показал рукой монах на груды макулатуры. – Надо все перебрать, рассортировать и составить каталог.
– Вы шутите, уважаемый иерон, с этой работой и вдесятером не справиться! – воскликнул Артем, в голосе которого звучало неприкрытое возмущение. – Я умру и не справлюсь с этой работой!
– Значит, такая у тебя судьба, ученик мага, – как ни в чем не бывало ответил старикан и повернулся уходить.
– Моя судьба совсем не такая. Моя судьба жить в довольстве и сытости. – Артем уже не знал, что говорить. Его припрягли к самой противной и нудной работе, какую он только знал. Такое он уже делал в институте и запомнил эту мучительную для него работу на всю жизнь. И вот на тебе! Все повторилось. Ну зачем он так быстро нарубил дрова?
– Насчет довольства не знаю, наш Хранитель заповедал нам трудиться не покладая рук, а сыт ты будешь. Кормят у нас хорошо. Но я советую тебе попоститься. – Он критически окинул взглядом фигуру Артема и сказал с усмешкой: – А то на бабу беременную похож, – и пошел своей шаркающей походкой на выход. Перед дверьми оглянулся. – Забыл сказать, заодно крыс тут погоняй, умник. Сытость и довольство! Надо же!
Это были последние слова, которые Артем от него услышал. Старик шаркающей походкой скрылся за дверью.
Парень огляделся, увидел табурет рядом, придвинул его к себе ногой и сел, горестно вздохнув. Он с тоской обозревал зал, который освещался не масляными, а настоящими магическими светильниками, и саркастически хмыкнул.
– Бесовская магия, понимаешь. – И подумал: «Везде и всюду один обман, говорят одно, а сами делают другое, причем скрытно».
Рядом раздалось громкое чавканье. Повернув голову, он увидел гремлуна, сидящего не стопке
– Что будем делать, дружище Свад? – спросил землянин.
– Поедим и подумаем, – глубокомысленно произнес тот, и Артем, приободренный уверенным тоном мастера из другой вселенной, успокоился. Мудрый Сунь Вач Джин что-нибудь да придумает. Он терпеливо дождался, когда тот доест пирог, вытрет руки о замызганный фартук, поковыряется в зубах с глубокомысленным видом – все-таки мастер думал, и он ему не мешал. «Раз помог, поможет и теперь», – додумался землянин, ожидая от Суня быстрого решения проблемы. А тот улегся на книги, повозился и захрапел.
Услышав звуки, издаваемые маленьким проглотом, Артем даже подскочил от негодования, его глаза стали большими и налились кровью.
– Свад! – заорал он, и малыш с испугу свалился со своей горки. Выглядывая из-за книг, он спросил:
– Что случилось, человек?
– Как это что случилось? – Землянин не находил подходящих слов, чтобы выразить свое возмущение. – Как это что? – повторил он. – Ты придумал, как нам сделать быстро нашу работу?
– Нашу? – удивленно повторил за ним гремлун. Он вылез из-за стопки и забрался наверх. – Нет, не придумал, – равнодушно ответил он. – Я думал, ты придумаешь. И я не помню, чтобы мне поручали какую-то работу.
Артем сузил глаза и уселся вновь на табурет.
– Та-ак, значит! – произнес он. – А я не помню, что обещал тебя кормить, проходимец. Ты слопал мой пирог и остался мне должен. Или возвращай пирог и катись ко всем чертям, или предлагай решение, как мы быстро сделаем нашу работу. – Последние два слова Артем выделил интонацией.
Гремлун скорчил рожу и перешел в наступление.
– А что ты мне сделаешь? – нагло заявил он и глумливо продолжил: – Подожди пару часов, и я тебе верну то, что останется от пирога.
– Так, значит, мартышка бесхвостая! – Артем потер руки и деланно равнодушным голосом проговорил: – А зачем ждать два часа? Я сейчас заберу. У меня есть мобиле перпетуум.
– Стой, уважаемый! – Коротышка сменил тон и примиряюще произнес: – Зачем сердиться. Мы же разумные существа. Ты помог мне – я помогу тебе. На этом мир стоит.
– Надо же, каким ты стал философом! – всплеснул руками человек. – Минуту назад ты собирался здесь нагадить. В этом храме науки, – Артем обвел глазами ставший сразу ненавистным зал. – А теперь говоришь о разумности. Поверь, я дикарь и с разумом не дружу, твой долг вырос в два раза.
– Это почему?
– А чтобы ты свою разумность включал до глупости, а не после. Понял меня? – заорал Артем. Он имел опыт общения с братвой. Тем много ума не надо было, чтобы запугать человека. Все знали – за ними стояла бригада, или, проще говоря, банда отморозков. Один вид этих гамадрилов в кожаных куртках, с лысой головой и с выбитыми зубами внушал гражданам ужас. Милиция бездействовала. Их начальство куплено. Прокуратура ушла в спячку. Вот и он изобразил своего первого и последнего бригадира.