Двадцать четыре секунды до последнего выстрела
Шрифт:
Констебль проводил его в туалет. Застенчивый нервный парнишка. Первый год на службе, скорее всего. Может, второй, но вряд ли. И совсем молодой, двадцати пяти ещё нет.
Откинувшись на низкую спинку пластикового стула, Себ прикрыл глаза. Было бы круто задремать, он умел спать и в более неудобных позах, но не стоило строить пустых надежд. Себ сомневался, что вообще сможет заснуть в ближайшее время, так что нет смысла и пробовать. Под веками мерцало красное. Начала болеть голова, так сильно, как никогда в жизни, наверное. Хотя бы
Он специально не смотрел на часы, поэтому не знал, сколько прошло времени, прежде чем констебль привёл к нему детектива-инспектора. Ему могло быть, пожалуй, за пятьдесят. Достаточно вымотанный тяжёлой работой, но крепкий, жилистый и с тёмными цепкими глазами. Себ подумал, что это хорошо, а потом ухватился за слово «хорошо» и решил, что в нём нет смысла.
— Оставь меня, сынок, — сказал он констеблю, положил перед собой стопку бумаг, в верхних листах Себ узнал свою писанину, накрыл их двумя ладонями и, как только за констеблем закрылась дверь, спросил: — Вы правду написали, мистер Майлс?
— Да, — ровно ответил Себ.
— Не часто к нам приходят с признанием в… тридцати, вы сказали, убийствах, — покачал головой инспектор, — я детектив-инспектор Мэддок.
— Рад знакомству, детектив-инспектор. И на самом деле, не тридцать, а больше. Я только сейчас посчитал.
Сорок семь у него вышло.
Какое-то время Мэддок разглядывал Себа, потом сказал протокольным тоном:
— Себастиан Майлс, я арестую вас по подозрению в совершении серии убийств. Вам не нужно ничего говорить. Но это может навредить вашей защите, если вы не упомянете во время допроса то, на что позже будете полагаться в суде. Всё, что вы скажете, может быть представлено в качестве доказательства вашей вины.
Себ кивнул. В этом и был смысл, в конце концов. Он для этого и пришёл.
— Да, — протянул инспектор, — задачку вы нам задали. Придётся разбираться. Вам положен адвокат, желаете его пригласить сами?
— Мне не нужен адвокат, детектив-инспектор, — сказал Себ. — Я же сам пришёл признаваться.
— Если дело заведут, он у вас будет, — сказал инспектор, — никуда не денетесь. Но пока — воля ваша. Значит, вы хотите сотрудничать, мистер Майлс? — он подождал, пока Себ кивнёт, и предложил: — Тогда рассказывайте.
И он, не таясь, достал из кармана диктофон и включил запись.
— Я не сумасшедший, — сказал Себ, — и не фантазёр. Я всё написал подробно, но могу и повторить. В мае две тысячи восьмого года я вернулся в Британию после того, как завершил контракт с частной военной компанией «МорВорлд».
— А до этого вы служили…
— Ирландия, Афганистан, Ирак, Афганистан. Вот там написано, — Себ кивнул на стопку бумаг. Наверняка среди них было и его личное дело.
Мэддок покачал головой:
— Не успел прочитать. Увлёкся вашим триллером. Так что будьте добры, рассказывайте подробно.
Себ пожал плечами и утонил:
— С чего начать?
— Хорошо
Себ не знал, где у всего это дерьма начало. Выбрал точку, в которой был хоть какой-то смысл.
— В девяносто шестом году я принял решение присоединиться к нашей армии…
Мэддок не перебивал, а Себ не сильно цеплялся за подробности, так что с военной карьерой они управились быстро. Почему его выгнали из армии, Себ не рассказал, сославшись на документ о неразглашении.
— Итак, вы вернулись в Лондон, — подвёл итог инспектор, взгляд его, до этого задумчивый, стал вдруг очень внимательным. Что произошло дальше?
Вот они и дошли до этого момента.
— Я просидел без работы две недели. Даже не искал. Прошёл экспресс-курс психотерапии. Буквально пять занятий. У меня не было травматического расстройства или других проблем, мне просто нужно было привыкнуть к мирной жизни. Я не знал, чем заняться. Я умею только стрелять. Тогда мне позвонил мой… — Мэддок дважды ударил указательным пальцем по бумаге, и Себ увидел в этом призыв говорить откровенно, — мой бывший сослуживец. Из «МорВорлд». Он знал, что я не болтливый и меткий. Томас Райан, бесполезно скрывать, он уже умер.
— Томас Райан, — Мэддок взял ручку, вытащил из стопки чистый лист и сделал на нём невнятную пометку.
— Он предложил мне тридцать тысяч фунтов за один выстрел. Нужно было устранить какого-то бизнесмена. В Бирмингеме. Я написал там адрес, имени не знаю. Я сработал чисто, получил деньги.
Себ думал, что почувствует хоть что-то. Облегчение там, злость, стыд — но в итоге он просто сидел и пересказывал свою биографию так же спокойно, как делал это перед комиссией в армии.
— В июне мне позвонил Клаус. Клаус Джордан, бывший военный. Мы встречались в Ираке.
— Он тоже снайпер?
— Нет, он служил в SAS. Но мы общались немного. Играли как-то вместе в футбол… Не важно.
— Нет, очень даже важно. Продолжайте, мистер Майлс, — Мэддок ему слегка улыбнулся, и Себ решил, что инспектор ему скорее нравится. Спокойный такой мужик, который знает своё дело. То, что нужно.
— Клаус сказал, что у него есть для меня работа. Постоянная. Сказал, что знает о выстреле в Бирмингеме и впечатлён, и что если я подойду...
— Что он имел в виду? — чуть наклонил голову Мэддок. Чистый лист перед ним постепенно покрывался одному ему понятными закорючками.
— Что нужно будет получить одобрение у босса. Я понимал, это не разовый заказ, так что не спорил. И прошёл собеседование с…
Странная штука. Очень странная. Имя Джима застряло у Себа в горле, заставило его поперхнуться и закашляться.
— Прошёл, — наконец, сказал он. — Через неделю меня вызвали в парк, не знаю, как называется, начинается от Рамилис-клоуз. Там я должен был с мельницы следить за встречей босса и какого-то его партнёра. Встреча провалилась, я убил партнёра и двух его телохранителей.