Двадцать сигарет в пачке
Шрифт:
Тяжёлая пелена дождя размыла их очертания. Человек стоял ещё какое-то время, пытаясь разглядеть их силуэты сквозь толщу падающей воды и осознать весь масштаб резко изменившихся обстоятельств. Он очень хотел это осмыслить, но не мог.
На губах горел последний поцелуй жены, а перед глазами застыло отражение пламени в ее глазах.
Из оцепенения Человека вывела дрожь. Затряслись колени, камни на земле и вода. Все усиливаясь и возрастая, дрожь переросла в колебания всей поверхности, так что у Адама подкосились ноги, и он едва не упал. Затем все вокруг взорвалось от вырвавшегося из глубин земли стона. Яркий столп света озарил восточные горы и минуту спустя долину накрыла волна взорвавшегося
Стоящий на носу Адам видел, как вода подступила к верхним чертогам пирамиды. На ее вершине стояла Ева. Она простёрла руки, словно пыталась закрыть от надвигающей гибели своих детей. К ней теснились, спасаясь от смерти, Сит и Иштар. Их дети, потомки Каина и первые дети Адама, – все карабкались выше, тесня друг друга. Они старались забраться к праматери, в надежде избежать ужасной смерти, а Ева смотрела на них с тихой улыбкой, стараясь всех приблизить.
Внезапно дождь умолк и на какой-то миг установилась тишина. Она запечатлела последний вздох мира – такого, каким он больше никогда не будет, и перевернула страницу истории, обрушившейся на долину гигантской волной.
Могучие силы моря подхватили ковчег, неся его навстречу чертогу. На миг Адам увидел Еву так близко, что даже протянул руку, чтобы подхватить ее, но опередившая его волна захлестнула вершину пирамиды, навсегда скрыв от Человека всех ее обитателей.
Воды становилось все больше, и вот уже самые высокие горы скрылись под ее гладью. Дождь продолжал идти ещё много дней. Он лился потоком на лицо сидящего на палубе Адама, скрывая от всего мира реки слез, текущие из его потухших глаз. И шум падающей воды растворил в себе истошный крик человеческого бога, навеки утратившего единственную любовь.
Единственная любовь, которую мог себе позволить Адам, сидя в Центре Управления Полётом, была любовь к курению. После очередной метки, оставленной Большим И, он достал новую сигарету и прежде чем закурить нежно помял ее пальцами. Эта метка была очень яркой. И хотя краткий миг, в котором исчезла великая праматерь остался позади, рябь, появившаяся от него в структуре пространства-времени, прокатилась далеко за пределы его зрения. Настолько далеко, что оставила неизгладимый след. И этот грубый рубец на сердце распространился на всю человеческую историю во всех её альтернативах, уходя в далёкие варианты событий, исчезающих в ночной тьме.
Глава 6
Ночная тьма сшила пространство в единое целое и время оставило землю. Лишь одинокая звезда стеснительно моргала в темной глубине, и редкая морская волна с сомнением отвечала ей, набегая с запозданием. Но и она, ударившись о борт ковчега, так же бесследно исчезала вслед за светом звезды в обездвиженном пространстве.
Чувства покинули Человека.
– Ты жестоко, – бормотал Адам в пустоту. – Не благо и не милосердно. Ты – жестоко и глухо. Почему каждый раз,
Он прислушался, но тишина была столь пронзительно красноречива, что Человек обречённо выдохнул.
– Я сдаюсь. Ты победило. Молю, забери меня туда, куда ты забираешь их всех! Давай покончим с этим. Возьми своё и даруй мне покой. Ну же! Давай! Сделай что-нибудь, но не молчи!
Человек закричал что было сил, но его вопль утонул в первозданном мраке.
– Ты не хочешь даровать мне смерть, или не можешь?
Снова тишина.
– Может быть ты не всемогуще? А может быть ты умерло? Да, так и есть, ты умерло! Я убил тебя тогда в саду, и тебя больше нет!
Адам рассмеялся в голос. Но, вот подул лёгкий ветер, и набежавшая волна слегка качнула борт ковчега.
– Или это я умер? Было бы забавно знать, что ничего больше не случится.
Он лёг на спину и, сложив руки на груди, уставился в темноту перед собой. Ветер утих и в кромешной темноте весь мир вместе с Адамом обратился в слух. Все замерло, и родилась великая тишина, которая лишила Человека телесных оков, освободив его дух. Полет свободного сознания поднял Адама над бытием, и он предстал перед полнотой Сияния, которое пронзало всю суть мироздания. Все во вселенной было подчинено его Силе – от рождения звезд до распада последней частицы света. Каждое движение в пространстве и каждое упокоение во мраке. Любая жизнь и всякая смерть. Всё подчинялось влиянию Сияния. Всё направлялось по его законам, но как ни старался Адам их понять, увидеть хоть толику осмысленности, ничего не получалось. В такой масштабной полноте движения Сияния было невозможно охватить никаким разумом. Осмыслить можно было лишь один какой-то миг бытия. И он смотрел. Он слушал.
В одно такое мгновение Адам увидел землю. Она жила своей жизнью, пронизанной Сиянием. Вращалась, закипала, остывала, порождала жизнь и губила ее. В этой смене периодов жизни и смерти была закономерность, которая успокаивала и придавала упорядоченность течению жизни. Даже когда эта Жизнь исчезала за гранью Смерти. В такие мгновения Земля разогревалась настолько, что мало кто мог выжить на ее поверхности. Подобные катастрофы были не редкостью в свете Сияния и сейчас Адам увидел точку, когда это событие пересечётся со временем жизни людей на Земле. Земля будущего, на которой он воздвигнет прекрасный мир нового Эдема, вспыхнет в огне раскалившейся планеты и от трудов Человека останется лишь безжизненное пепелище.
"Все к чему ты прикоснёшься будет отравлено и проклято, и прахом возвратится к тебе" – эхом повторилось ему древнее проклятие.
Щемящее чувство горечи заблокировало дыхание и Адам ощутил резкий укол в груди. В глазах потемнело, и он стал падать в бездну. Но в последний миг, когда сознание уже почти утонуло во мраке, Человек почувствовал, как нечто обратилось к нему, не позволяя вновь впасть в беспамятство.
Перед ним предстал Самаэль. Его искажённое гневом лицо истерично дёргалось, а изо рта брызгала воняющая серой слюна. Его глаза пылали огнём. Сжав раскалёнными руками голову Человека, Самаэль заревел.
– Ты видел это? Видел, что оно не даст нам достичь нашей Цели! Не позволяй ему так с собой обходится, ты этого не заслуживаешь. Мы этого не заслуживаем! Мы должны объединиться и бороться, слышишь? Вместе мы одолеем его. Вместе – ты и я.
– Ты и я, – прохрипел Адам.
–Без меня ты погибнешь. Помни, что оно уготовило тебе. Теперь лишь я – твой бог и покровитель. Я – твоя сила. Ты – моя воля. Помни! Я – это ты, ты – это я! Есть только мы.
– Только мы, – задыхаясь ответил Адам.