Двадцать тысяч лье под водой (без указания переводчика)
Шрифт:
В это время на поверхности океана плыло стадо аргонавтов. Мы могли насчитать их несколько сотен. Они принадлежали к виду argonauta tuberculata — весьма обычному в Индийских морях.
Эти грациозные моллюски двигались задом наперед с помощью своих особых двигательных воронок, которые выгоняли воду. Из их восьми щупальцев шесть тонких и длинных расстилались по воде, тогда как два остальных, округленные и несколько схожие с ладонью, исполняли роль легких парусов. Я отчетливо видел волнистую и спиральную раковину аргонавтов, которую Кювье так метко сравнил с красивой шлюпкой. Действительно, это настоящая лодка, которая перевозит выделившее ее животное, причем животное не прирастает к ней.
— Аргонавт, — пояснил я Конселю, — если бы захотел, мог бы покинуть свою раковину, но он этого никогда не практикует.
— Он поступает так же, как и капитан Немо, — ответил рассудительный Консель. — И капитан лучше бы сделал, если бы назвал свой корабль «Аргонавтом».
В течение почти часа «Наутилус» плыл посреди этого стада моллюсков. Но затем их внезапно охватил какой-то страх. Словно по сигналу, они все разом опустили свои паруса, согнули свои щупальца, съежили тела; раковины, вследствие перемещения центра тяжести, опрокинулись, и вся флотилия исчезла под волнами. Все это совершилось в одно мгновение; никогда корабли самой образцовой эскадры не маневрировали с большим искусством.
В эту минуту вдруг наступила ночь, и волны, слегка вздымаемые ветром, спокойно расстилались вокруг «Наутилуса».
На следующий день, 25 января, мы пересекли экватор под 42° долготы и вошли в северное полушарие.
В течение этого дня грозная стая акул составляла наш кортеж. Страшные животные кишат в этих морях и делают их очень опасными. Здесь были акулы филлипы с коричневой спиной и беловатым брюхом, вооруженные зубами в одиннадцать рядов; глазовые акулы, на шее которых находится большое черное пятно, окруженное белой каймой, похожей на глаз; акулы щабелы с круглой мордой, усеянной темными точками. Часто эти сильные животные с угрожающей яростью набрасывались на оконные стекла салона, желая схватить нас, Нед Ленд уже не в силах был владеть собой. Он хотел вернуться на поверхность волн и пустить в ход против этих чудовищ свой гарпун. Он точил зубы по преимуществу на гладких акул, у которых пасть выстлана зубами, как мозаикой, и на тигровых акул длиною в пять метров. Однако «Наутилус», увеличив скорость хода, вскоре оставил позади себя самых быстрых акул.
27 января, при входе в широкий Бенгальский залив, нам пришлось быть, и не раз, свидетелями ужасного зрелища плавающих на поверхности волн человеческих трупов: это были мертвецы из индийских городов, которые уносились Гангом в открытое море и которых коршуны, единственные могильщики этой страны, еще не успели расклевать. Но акулы не заставят себя долго ожидать, чтобы совершить должные похороны.
Около семи часов вечера «Наутилусу», наполовину погруженному в воду, пришлось плыть посреди молочного моря. Океан на всем пространстве, насколько можно было окинуть взором, казался молочным. Было ли это явление вызвано лунными лучами? Нет, так как новолуние наступило всего два дня назад, и луна еще терялась за горизонтом в лучах солнца. Все небо, хотя и освещенное звездными лучами, казалось черным по сравнению с белизной вод.
Консель не верил своим глазам и стал меня расспрашивать о причинах такого странного феномена. К счастью, я был в состоянии удовлетворить его любознательность.
— Это то, что называют молочным морем, — сказал я ему, — обширное пространство белых волн, которое можно наблюдать у берегов Амбоины и в этих местах.
— Но, — спросил Консель, — не может ли господин объяснить мне, какие причины вызывают подобное явление? Полагаю, что это не молоко, превращенное из воды!
— Нет, Консель, и эта белизна, которая тебя так изумляет, происходит лишь от присутствия мириад микроскопических животных вроде крохотных светящихся червячков, бесцветных и студенистых, толщиною в волос и длиною не превосходящих одной пятой миллиметра. Некоторые из этих инфузорий сцепляются друг с другом и в таком виде занимают пространство в несколько миль.
— Нескольких миль! — вскрикнул Консель.
— Да, мой славный Консель, и не трудись вычислить число этих инфузорий! Ты ничего не добьешься. Если я не ошибаюсь, то некоторым мореплавателям приходилось проходить по молочным морям расстояние более сорока миль.
Я не знаю, последовал ли Консель моему совету, но он почему-то погрузился в глубокие размышления и, наверное, стал вычислять, сколько раз в сорока тысячах кубических миль содержится одна пятая миллиметра. Что же касается меня, то я продолжал наблюдать этот феномен.
В течение нескольких часов «Наутилус» рассекал своим носом эти беловатые волны, и я заметил, что он бесшумно скользил по этой мыльной воде, как будто плыл в тех пенистых водоворотах, которые образуют в бухтах противоположные течения.
Около полуночи море внезапно приняло свой обычный цвет, но позади нас, вплоть до границ горизонта, небо, отражая белесоватость воды, долго казалось как бы слабо мерцающим северным сиянием.
Глава II
НОВОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ КАПИТАНА НЕМО
28 февраля, когда «Наутилус» в полдень всплыл на поверхность моря под 9°4' северной широты, на расстоянии восьми миль к западу показалась земля. Я тотчас заметил значительную цепь гор, возвышавшихся на две тысячи футов. Когда положение судна было определено, я направился в салон, где отыскал по карте место нахождения судна и таким образом узнал, что мы находимся около острова Цейлон, этой жемчужины, которая висит на мочке Индийского полуострова.
Я вошел в библиотеку с намерением прочесть описание этого плодороднейшего на земном шаре острова. И действительно, я нашел там книгу Сирра под заглавием «Цейлон и сингалезы». Возвратясь в салон, я прежде всего отметил все данные, касавшиеся величины и положения Цейлона, которому в древности обильно расточали различные названия. Географическое положение острова определяется между 5°55' и 9°49' северной широты и между 79°42' и 82°4' долготы от Гринвичского меридиана. В длину он простирается на двести семьдесят пять миль, ширина — наибольшая — полтораста миль; его окружность исчисляется в девятьсот миль, а поверхность — в восемьдесят тысяч четыреста сорок восемь квадратных миль; следовательно, своим пространством он немногим уступает Ирландии.
В это время вошли капитан Немо и его помощник.
Капитан взглянул на карту. Затем обернулся ко мне и сказал:
— Остров Цейлон знаменит своей ловлей жемчуга. Не будет ли вам желательно посетить место жемчужного промысла?
— Вне всякого сомнения, капитан.
— Хорошо, это легко устроить. Но мы там не увидим ловцов. Ежегодная эксплуатация еще не началась. Но это все равно. Я приказал приблизиться к Манарскому заливу, куда мы прибудем ночью.
Капитан отдал распоряжение своему помощнику, который тотчас же вышел. Вскоре «Наутилус» снова погрузился в свою жидкую стихию; манометр показывал, что он держится на глубине тридцати футов. Карта была у меня перед глазами, и я стал отыскивать Манарский залив. Я нашел его на девятом параллельном круге у северо-западного берега Цейлона. Он очерчивается как бы продолжением линии маленького острова Манар. Чтобы войти в Манарский залив, надо обойти весь западный берег Цейлона.
— Господин профессор, — обратился ко мне капитан Немо, — ловлей жемчуга занимаются в Бенгальском заливе, в Индийском море, в морях Китая и Японии, в морях Южной Америки, в Панамском и Калифорнийском заливах; но только на Цейлоне эта ловля достигает наилучших результатов. Правда, мы прибыли несколько рано. Искатели жемчуга собираются на Манарский залив только в марте месяце, и тогда на протяжении тридцати дней они на своих трехстах лодках занимаются самым прибыльным добыванием морских сокровищ. На каждой лодке находятся обычно десять гребцов и десять водолазов. Последние разделяются на две группы; они поочередно ныряют и опускаются на глубину двенадцати метров с помощью тяжелого камня, который обхватывают ногами; к камню привязана веревка, другой же ее конец привязан к лодке.