Двадцатое июля

Мой рейхсфюрер!

Считаю необходимым доложить о том, что 7 июля Мадрид посетил некто Отто Йон (прибыл под именем Клауса Хефтена, опознан сотрудником безопасности нашего посольства Паулем Фричем). В течение двух дней он успел встретиться с американским военным атташе в Мадриде Аланом Каттнером. По непроверенным данным, Йон имел поручение для генерала Эйзенхауэра, связанное с планами капитуляции германских войск на Западном фронте.

А. Нойман, Мадрид, 9 июля, 1944 год.

Глава VI управления РСХА, бригадефюрер

СС Вальтер Шелленберг прочитал донесение дважды. Текст он прекрасно понял с первого прочтения. Вторично прочитать послание Ноймана Шелленберга заставил сам собой родившийся вопрос: почему из достаточно большого количества подобной информации Гиммлер выделил именно эту? Отто Йон входил в круг знакомых генерала Роммеля, командующего армейской группой «Б» и являвшегося, в свою очередь, доверенным лицом фельдмаршала Рундштедта, прежнего главнокомандующего Западным фронтом. И тот и другой, по сообщениям резидентуры Шелленберга, являлись организаторами заговора, целью которого было прекращение сопротивления на Западном фронте и перебрасывание всех сил на Восточный фронт. Ничего нового. Собственно, подобную идею вынашивал и сам Шелленберг.

Еще в далеком августе 1942 года, при посещении рейхсфюрером СС Ставки фюрера в Виннице, Шелленберг ненавязчиво поинтересовался мнением Гиммлера относительно возможности проведения «зондажа» с западными государствами по вопросу «компромиссного соглашения». Правда, в тот момент глава внешней разведки умолчал, что его люди уже, без санкции высшего руководства, самостоятельно начали переговоры от имени рейхcфюрера. Игра стоила свеч. И отказаться от нее бригадефюрер не мог.

В отличие от рейхсминистра пропаганды Геббельса и министра авиации Геринга, Гиммлер только внешне, прилюдно отличался рьяным фанатизмом. А уж самоубийцей его и вовсе нельзя было назвать. Обещанная Гитлером скорая победа неожиданно забуксовала и даже сдала некоторые позиции. Гиммлер прекрасно понимал, что победа Третьего рейха откладывается на неопределенное время. И поэтому, когда подчиненный высказал свои мысли, он, хотя и после долгих колебаний, все же дал Шелленбергу — «зеленую улицу». — «Комбинация» началась. Правда, активизироваться не успела.

Спустя полтора года неожиданно появилась информация, что генералитет вермахта тоже начал активную деятельность по установлению контактов с представителями западных спецслужб. Первые донесения пришли к Шелленбергу случайно, через его людей в команде адмирала Канариса. Бригадефюрер в тот момент решил: наконец-то появился великолепный шанс разделаться со старым хитрым Лисом, как называли пятидесятилетнего адмирала, поменявшего море на разведку. Что и было сделано. В феврале Канариса сняли с занимаемой должности. Абвер перешел в подчинение Шелленбергу. Однако со временем, когда информация стала поступать во все более шокирующих объемах, Шелленберг, просчитав все — «за» и — «против», пришел к выводу, что ликвидация абвера и слияние разведок не принесли ожидаемого результата. Логическим завершением большого политического процесса, конечным финалом большой игры должны были стать ликвидация фюрера и приход к власти другой личности. Такой, например, как Гиммлер.

В тот вечер, в мае сорок четвертого года, Шелленберг набрался смелости и выложил перед рейхсфюрером все поступившие к нему материалы о заговоре против Гитлера. Включая уместившиеся на одной странице собственные выкладки и размышления по данному вопросу. Гиммлер, выкуривая вторую — и последнюю — сигарету за день, внимательно просмотрел документы,

после чего с недоверием взглянул на подчиненного. Предложенный Шелленбергом план потрясал своей простотой выполнения, но и одновременно пугал последствиями.

— Вы уверены, — прежде чем дать ответ, Гиммлер позволил себе несколько минут молчания для возможности сосредоточиться, — что генералы действительно решили свести счеты с фюрером? А не ограничиться лишь его арестом?

— Уверен, господин рейхсфюрер. Все материалы, которые я собрал, липший раз подтверждают эту мысль.

Глаза Шелленберга блестели от восторга, которого шеф, однако, пока не разделял. Глава РСХА прекрасно понял, к чему его склоняет молодой генерал. И, что самое интересное, он и сам — морально — давно уже был готов сыграть в подобную игру. Война проиграна. Вопрос теперь стоял только о цене проигрыша. Однако в пугающей ситуации захвата власти Гиммлера устраивал лишь один вариант: мертвый Гитлер. И никакого ареста. В противном случае за предложение Шелленберга не стоило и браться. В противном случае ждала петля…

— А если заговор провалится?

— Тогда свалим все на тупоголовых генералов. Их задача — ликвидация фюрера: Наша — ликвидация ликвидаторов. Господин рейхcфюрер, перед нами беспроигрышная комбинация!

Шелленберг приводил все новые и новые аргументы в пользу придуманного им плана. Гиммлер внимательно его слушал, попутно взвешивая в уме все «за» и «против» предлагаемых молодым генералом действий.

Беседа длилась долго, чуть ли не три часа. И в тот вечер, в мае сорок четвертого года, Гиммлер, хотя и после долгих колебаний, все-таки дал согласие на предложение Шелленберга. Теперь же, месяц спустя, шеф рейхсбезопасности исподлобья взирал на своего подчиненного и думал: «А правильно ли я поступил, пойдя на поводу у этого молокососа? Может, еще есть возможность уйти в сторону? Отказаться от принятого решения?..»

Шелленберг, чувствуя состояние шефа, прочитал шифровку в третий раз и протянул ее рейхсфюреру:

— На мой взгляд, всё в порядке. Началась активная фаза. Как нами и предусматривалось. Это единственное, что я могу констатировать.

— Переговоры — не самое главное в данной ситуации. — Гиммлер спрятал донесение в стол. — Начало, как вы выразились, активной фазы есть не что иное, как приближение противоправных действий против рейха. До сих пор были лишь пустые разговоры. И подготовка шла только в отношении фюрера. Теперь же речь пойдет о конкретных действиях против всего рейха!

— Совершенно верно, мой рейхсфюрер, — Шелленберг старался сохранять спокойствие. — Да, мы рассчитывали на то, что смертью фюрера все закончится. Хотя и предполагали, что после начала активных действий заговорщики предпримут попытки связаться с американцами и англичанами. Рано или поздно этого следовало ожидать. Как нам хорошо известно, генералы пытались вести переговоры и ранее. Однако результат был плачевный. Они решили несколько опередить события, но положение вещей от этого не поменялось.

— Как и у нас, — уколол Гиммлер.

Шелленберг тактично не обратил на его укол внимания.

— Теперь совершенно иная ситуация. Контакт следует завершить переговорами на уровне будущего правительства. О чем, собственно, и просил Йон. Единственное, он даже не догадывается, кто будет правонаследником фюрера…

— Наследником фюрера, по завещанию, является Геринг, — тут же заметил рейхсфюрер.

— Наследником фюрера станет тот, кто покарает его убийц, — парировал бригадефюрер.