Дважды два — четыре
Шрифт:
Вот и все примерно.
А между прочим, деньги ты мог бы взять у меня. Уж на крайний случай. Разве я бы тебе отказал? Эх, Костя, Костя…
Да ладно. Будь здоров.
Мама ждет тебя и Жужуну.
Ю. Богданов».
— Жужуна! — говорит Костя.
— Да? — очень сдержанно, очень тихо, почти испуганно отвечает она.
Он жмется к ее плечу.
— Мама сердится? — спрашивает Жужуна. — Она сердится?.. Да? Ну что же… Я понимаю… Я понимаю…
—
— Богда-нов, — раздумчиво говорит Жужуна. — А может быть, Костя, этот Богданов… Я отвечаю! Я не увиливаю… Ты разве плохо знаешь Богданова?
— Нет… Довольно прилично… Знаю.
— Он плохой человек?
— Нет!.. Не особенно.
— Так в чем же дело, Константинэ?
6. Лакированные туфли
Они шли втроем по улицам Местии: учительница в своих развевающихся одеждах и мягких тапках, рядом — Жужуна, чуть поодаль — Костя. Уж очень узкие мостовые!
Встречные здоровались с учительницей. Она величаво кивала, не улыбаясь. Ее лицо, спокойное, строгое и сосредоточенное, было полно сознанием значимости того, что им предстоит совершить. Ясно: все трое заняты — дело делают учительница и дети.
Что-то случилось в Местии с тех пор, как Костя был здесь в последний раз. Будто та же она, но почему-то сегодня хохочет, звенит, кружится вихрем пестрых платьиц и сарафанов.
А случилось простое: взяли да отворились ворота Сванетии.
На главной площади стоят четыре автобуса. Их пассажиры — школьники-пионеры, такие же, какими были недавно Жужуна и Костя.
Центральная улица. Обувной магазин.
Поглядев на учительницу и Жужуну, Костя толкает дверь. Все трое нерешительно останавливаются у прилавка.
Молчат.
Наконец продавщица, русская девушка с темными косами, сдается. Она говорит:
— Здравствуйте.
Учительница величаво кивает.
— Здравствуйте! — хором отвечают Жужуна и Костя.
И все трое молчат опять.
— Нам бы туфли… — раздумчиво говорит Жужуна.
— Какие?
— Хорошие.
— Ну что ж… Это можно. Мужские? Дамские?
— Для женщины… Ладно. Пусть будут дамские, — соглашается Костя.
Продавщица выбрасывает на прилавок несколько белых коробок. Выбрасывает и говорит Жужуне:
— Очень приличный ассортимент.
И на самом деле, ассортимент приличный: красные сандалии, тупоносые босоножки — вот белые, а вот зеленые и коричневые…
— Нет. Мне нужны нарядные. Лакированные, — хрипло говорит Костя.
— Нарядные стоят тридцать рублей и выше, — отвечает девушка с косами. — Потянешь?
— О цене разговора нет, — переводя дыхание, говорит Костя.
— Ну, а какие ты хочешь примерно? — спрашивает Жужуну девушка-продавщица.
— Он хочет красивые. Это не для меня. Это для братниной мамы. Она москвичка.
— А какой номер у твоей мамы? — растерянно спрашивает продавщица.
— Номер? — Костя задумывается.
— Знаете что? Мы купим. А если что не так — поменяем. Можно?
— Хорошо. Приедешь из Москвы — поменяешь. Подумаешь, три тысячи километров! Только не забудь сохрани чек.
Костя сражен.
Девушке становится жалко его.
— Да как же ты не знаешь, какая у твоей мамы нога?
— То есть как не знаю? Очень знаю: вот такая… — Он расставляет ладони. — Вот примерно такая… Точно. Такая!
— Тридцать шестой, — прикинув что-то, говорит девушка.
Вот они… Лакированные. Блестящие.
— Мне нужен каблук повыше, — авторитетно говорит Костя.
На прилавке появляется еще одна пара туфель — уж куда выше!
— Мне нужен каблук потоньше! — непримиримо говорит Костя.
Жаль, он не видит, как переглядываются Жужуна с учительницей: «Заботливый, мужчина в доме, мать уважает. Из поведения узнаешь человека».
Лакированная туфелька на высоком, тонком каблучке переходит к Жужуне, потом к учительнице. Она трет ее указательным пальцем, пробуя прочность кожи, чуть отставляя туфлю от глаз. Потом наклоняет голову и говорит:
— Покупай. Хорошие туфли.
…Вот они! У него в руках. Он их видел чуть не во сне… И на улицах… Такие же. Прекрасные. Распрекраснейшие. Блестящие. На каблучке. Волшебном. Тоненьком до того, что можно было свернуть себе ногу. И голову… И вот он их поглаживает пальцем… Туфли… Мамины… А чего особенного? Ничего такого. Заработал да и купил.
Их кладут в коробку. Коробку тщательно перевязывают. Ее вручают Косте. Он разжимает потный кулак: две десятки, четыре пятерки. Все!
Они уходят. Но Костя не верит себе. Он оглушен. Лакированные!.. Для мамы.
«Мне Костя прислал. Из Местии… Должно быть, слыхали? Столица Сванетии… Он чудило. Зачем мне такие нарядные туфли?»
«Я купил тебе туфли, мама. Ты такая красивая! А в лакированных будешь как королева».
…У туфель, конечно, бывает номер. Это ясно каждому. И пока девушка-продавщица не раздумала их обменять, Костя дает телеграмму Екатерине Федоровне: