Две Элеоноры
Шрифт:
– Как ты прекрасна!
Он ласково провел пальцем у нее между грудями и с таким вожделением стал их разглядывать, что Норе стоило страшных усилий, чтобы снова не прикрыться одеялом.
Насытившись созерцанием, он чуть прихватил ее левый сосок пальцами, ласково ущипнув, и Нора выгнула спину, потянувшись к нему всем телом. Тихо засмеявшись, он отпустил сосок и провел пальцем по ее животу, вызвав его конвульсивные сокращения.
– Вот это реакция, – потрясенно прошептал мужчина и, обхватив Нору напрягшимися руками, повалил на постель.
Ему ужасно хотелось овладеть девушкой, но, сделав усилие, он не уступил своему эгоизму, а сначала довел ее поцелуями до исступления, и только потом вошел в тугое лоно, отчего она застонала, зажмурившись, и впилась пальцами в его плечи так, что потом долго на его коже не проходили синяки.
А затем они лежали на влажной постели, прижавшись друг к другу разгоряченными телами и тяжело дыша.
– Тебе кто-нибудь говорил, что ты просто потрясающая любовница? – прошептал мужчина ей на ушко.
– Н-нет, – соврала она, вспомнив ночь с Диком в гостинице.
– Тогда Дик полный идиот, – усмехнулся он.
От упоминания о бывшем возлюбленном Нору буквально передернуло.
– Не надо о нем… Пожалуйста… – пробормотала она.
– Хорошо, не буду. Больше никогда не буду, слово чести! Прости меня, малыш… Я…
Нора так и не узнала, что хотел сказать Джефри, потому что в дверь постучали, и дворецкий вежливо поинтересовался:
– Мисс Нора, миледи просила узнать, как вы себя чувствуете? В случае, если ничего серьезного, она просила передать, что ждет вас к завтраку.
– Уже иду, Патрик, – ответила Нора, делая невероятное усилие, чтобы ее голос звучал ровно, потому что разыгравшийся Джефри попытался пощекотать ее под мышкой.
– Еще миледи просила передать, что если вы встретите по дороге мистера Брауна, который не ночевал в своей комнате, то передайте ему, пожалуйста, также приглашение к завтраку. Кроме того, миледи просила ему передать, если, разумеется, вы увидите его, мисс, что он пся крев и она с него спустит шкуру, как только он попадется ей на глаза.
– С удовольствием передам ему это, как только увижу, – не удержавшись, взвизгнула Нора, потому что Джефри добрался до ее пяток.
– Благодарю вас, мисс, – прозвучал любезный ответ из-за двери.
Они помолчали, пока не затихли шаги дворецкого.
– Что теперь будет? – пробормотала Нора.
– А что будет? – откликнулся ее возлюбленный. – Мы теперь с тобой жених и невеста. Имеем право.
– Теперь она прогонит нас отсюда поганой метлой. Мад только вчера требовала, чтобы мы близко не подходили друг к другу. Слушай, а она тебя ко мне не ревнует? У вас с ней ничего не было?
– Ты с ума сошла! Мадлен отличный товарищ и щедрый работодатель. И не более того. Так что давай не будем искушать ее терпение. Я пока еще только пся крев, но как только превращусь в вонючий курдюк безглазой овцы, дело действительно примет дурной оборот. Для леди, конечно, подобные выражения нонсенс, но надо сделать скидку на ее бурную жизнь. По используемым ею в данный момент выражениям можно легко вычислить степень гнева Мадлен. Сначала она использует истинно английские заготовки, потом переходит к выражениям, которым научилась в бытность ее замужем за польским графом, а когда в ее лексиконе начинают проскакивать перлы, услышанные в нищих арабских кварталах, то следующим шагом будет уже рукоприкладство. Давай не будем доводить ее до этого. Мад еще может нам понадобиться.
Он легонько шлепнул Нору по упругой ягодице и, откинув одеяло, соскользнул с постели. Девушка целомудренно отвела взгляд, но, услышав сердитое «Ну вот, опять начинается!», сделала над собой усилие и взглянула на нагое тело своего возлюбленного.
– Ну что, так ли уж все ужасно? – поинтересовался он с легкой ехидцей в голосе.
– Ты само совершенство! – преувеличенно восхитилась она.
Они оба рассмеялись.
– Ради всех святых, – пробормотал он враз осевшим голосом, – если бы не Мад с ее завтраком, я бы с удовольствием несколько расширил твои познания в искусстве любви. Какие руки, какой ротик…
– Который ужасно хочет есть, – расхохоталась она, снимая возникшее напряжение. – И желательно, хороший кусок мяса!
– Тогда я снимаю свое непродуманное предложение, – в шутливом испуге откликнулся он.
Наспех одевшись, оба выскочили в коридор и наперегонки помчались к лестнице. И как же в этот момент они были счастливы!
10
Мадлен встретила их гробовым молчанием, глядя холодным немигающим взором поверх вчерашнего «Миррор».
Пара замялась в дверях, ожидая предложения войти, но хозяйка поместья продолжала изучать их лица, не делая никаких жестов.
Нора уже начала подумывать, что будет лучше выйти из зала, но Джефри не желал сдаваться без борьбы.
– Доброе утро, Мадлен! Сегодня прекрасная погода, не правда ли? Мы ужасно проголодались. Надеюсь, старина Патрик нас не разочарует.
Подхватив девушку под локоть, он почти насильно проводил ее на место и помог сесть, пододвинув высокий стул, а затем занял место напротив.
Норе показалось, что от такой наглости у Мадлен перехватило дыхание, но, к ее изумлению, та только фыркнула, передернув плечами, и принялась за остывший омлет с ветчиной.
В полном молчании – только вилки звякали о тарелки – они доели завтрак, и Патрик налил всем кофе с молоком. Глотнув из чашки ароматный напиток, Мадлен наконец прервала молчание:
– Ну и как это все понимать?
– Это ты о чем? – вежливо поинтересовался Джефри, намазывая джемом булочку.
– Ты сам прекрасно понимаешь! Мало того, что вы нарушили все пункты контракта, так еще и трахались в моем доме.