Две кругосветки
Шрифт:
— Спой про паруса! — глядя ему прямо в глаза, вдруг попросил Руслан.
Макарка ничуть не удивился. Он перевёл дух, кашлянул и, нимало не смущаясь, охотно затянул чистым, высоким, немного писклявым голосом:
Под северным солнцем неверным, Под южных небес синевой — Всегда паруса «Крузенштерна» Шумят над моей головой.Песня зазвенела, поплыла над ручьём. Она словно разгоняла сумерки, перекрывая журчание воды и глухой шелест качающегося, серебрящегося под ветром ивняка.
Руся слушал молча, не подпевая.
— Только это не про «Надежду», вообще-то, поётся, — зачем-то пояснил Макар, закончив. — Это — про четырёхмачтовый барк «Крузенштерн» [63] .
— Нет. Про «Надежду» — тоже, — тихо, но твёрдо ответил ему Руслан.
Выслушав песню, Руська совсем успокоился. Он и под страхом смертной казни, наверное, не смог бы объяснить, почему он теперь знает наверняка, что на его родной «Надежде» все живы. Но он знал, что это так. У них, на Нукагиве, сейчас утро, а значит…
63
Барк «Крузенштерн» — легендарное учебное четырехмачтовое парусное судно, спущено на воду ещё в 1926 году, названо именем известного русского мореплавателя адмирала Ивана Фёдоровича Крузенштерна. Порт приписки — Калининград.
— «Надежда» снимается с якоря и поднимает паруса, — подумал он, и улыбнулся.