Две Лисы для Изначального бога

Оса Яна

И осталось платье, а может ну его — пойти в любимых бусиках и в юбке.

Аполло даже её не изодрал, снял движением руки, совсем как новая.

Нет, это мы проходили, то зубы недостаточно белые, то листья не идеально по цвету подобраны. Сестрица не должна отвлекаться на такие мелочи, чем быстрее поможет, тем быстрее расстанемся.

Видела я недавно в одном мире, предвкушающее облизнулась, говорите птички у вас сейчас в моде, ну держись Атли-модница.

Толкнув дверь вошла в гостиную с огромным окном,

за которым буйствовала морская живность теплых морей.

Пестро и бестолково, но сестрица млела от натуральности и говорила, что это ее расслабляет.

— Сёкаи, сестра, — донеслось певуче со стороны анфилады комнат.

Я прищурилась, один — ноль, на этот раз я не только угадала с платьем, но еще и мое сногсшибательнее.

Атли была в домашнем подобии халата, бирюзовом и в меру прозрачном, демонстрирующем идеальность женской фигуры и подчеркивающем алебастр кожи. Подол, воротник и рукава украшала опушка из диковинных перьев, а в волосах торчало подобие диковинного хохолка.

Мне же всегда шел красный, и сейчас я была в нем. Только платье было подобием феникса, секунду назад оно радовало пышными рукавами и длинной юбкой из перьев, а сейчас полыхало огнем, оставляя меня в закрытом кожаном комбидрессе.

— Дорогая?!

Вот теперь точно, я победила. Дорогой я становлюсь только в случае, если сестра признает поражение или хочет себе, то же что и у меня.

Сейчас и первое, и второе, потому что она продолжает:

— Ты куда-то собралась?

На её глазах корсет отращивает воздушные фонарики на рукавах, постепенно удлиняющиеся и переходящие в такие-же фонарики у кисти, юбка отрастает вниз, и по мере роста я вижу в её глазах искры зарождающегося восторга.

Редкая эмоция, которую могу увидеть там.

— А что, сестра не может прийти в гости к сестре?

— О! — кажется я ее удивила еще больше.

— Проходи, она приглашает меня куда-то в бесконечность и пристраивается рядом, стараясь рассмотреть процесс обрастания перьями.

Наверное, я перестаралась, — проносится в голове. Может пообещать ей такое же?

Правда ей красное не идет.

Мы оказываемся в дамском будуаре и присаживаясь в кресла возле маленького столика, сервированного чайным сервизом, мило улыбаемся друг другу.

Кажется, она смирилась с тем, что не сможет покрасоваться в таком платье. Огонь хорошо сочетается и с черным, но она не фанатка этого цвета.

— Как дела, — спрашивает, наливая мне в чашку травяной чай.

— Да так, — кручу кистью. — Столько от этих людей проблем, — закидываю пробную наживку.

— Но какая у них фантазия! — делает правильные выводи сестрица, глядя на мое платье.

— Но все делают по-своему, — не унимаюсь я.

— Это да, — начинает раздражаться она. — Если бы не люди, то какая простая настала бы жизнь!

— Скучная, — тяну я.

— Предсказуемая, — продолжает сестра.

— Божественная, — произносим в унисон и заливаемся смехом.

— С чем пожаловала, — уже более серьёзно спрашивает она.

— Помнишь своих первородных?

Она закатывает глаза, — забудешь их! Это моя карма! — притворно вздыхает.

— Представляешь, они наплодили смесков.

— Как! Не может быть, я же следила! А как же чистота крови и они следовали этому завету. Да, точно, я проверяла и не я одна.

Она прикрывает ладошкой приоткрытый рот, и смотрит на меня круглыми глазами.

— И что эта не одна — отчитывалась, что все окей?

Она молча кивает. Я знаю, она уже нарисовала в уме страшную картину, в которой ее совершенное творение скатилось в тартарары и нужно срочно бежать все исправлять.

Вот теперь нужно очень правильно подать информацию, что бы она предложила свою помощь.

— По секрету, я владею информацией, и поднимаю взгляд вверх — оттуда, что они отправляли этих гибридов на нашу с тобой планету, потому что мы нею не интересовались и там все возможно!

— Да ты что!

Вот теперь я вижу. Она представляет последствия не только для своих чад, но и для себя.

— И представляешь, — шепчу ей, — они нарушили энергетический фон в критической зоне.

Все на этом моя мисси выполнена.

Атли подскакивает и начинает метаться по будуару, заламывая руки.

— Что же делать, какая вопиющая, я бы сказала неслыханная безалаберность. А я, а мне, — она хлопает в ладоши, — да я, — начинает звереть.

Я не даю случиться катаклизму, в данной ситуации он нам не нужен.

— Ты должна подтереть фон, — роняю как-бы между прочем рассматривая микроскопическое пирожное.

Она подозрительно коситься в мою сторону, замирает и выдает — точно! Идеальное решение.

— Они же не виноваты, что стремляться к прекрасному путем проб и ошибок.

— А смески хоть ничего, — спрашивает, глядя в мою сторону.

Дергаю плечами. — Не знаю, не видела, болотная нечисть, какая-то!

— Да ты что! — офигеть можно.

А я внутри потираю ручки, болотная нечисть автоматически попадает в список опекаемых сестрицей, и вымирание этой ветви перворожденных в ближайшее время не грозит.

— А посмотреть можно?

— Пока нельзя, — шевелю бровями, ты же понимаешь энергетический фон в критической точке.

— Точно, — хлопает она себя ладошкой по лбу. — Устранить.

— И где сейчас мой проектировщик, — тянет слова, как канат.

Через секунду в будуар вываливается полу голое мужское тело.

— Недурственно, — отмечаю, разглядывая поджарое и в меру накачанное тело.

— Люци, — переходит на совершенно другие модуляции в голосе моя хитрая сестра.

— Ты должен кое-что посчитать для меня.