Две полоски для тирана
Шрифт:
Деньги у меня уже были упакованы, в самый последний момент сунула их в сумочку и вызвала такси. Время было позднее, десятый час. Пока решилась, пока все взвесила, уже и стемнело. Думаю, он уже должен был вернуться с работы и сделать все свои дела в доме. Если он
На этот раз машину снова не пропустили, но охранник остался прежний и, едва меня увидев, сразу стал вежливым до зубовного скрежета:
– Ох, это снова вы! Помню-помню. Теперь вы есть в списке, – и куда только подевалась прежняя злоба с невежеством? – Я сейчас позвоню, чтобы за вами пришли.
– А сама я что, заблужусь?
У него и на это был ответ:
– Приказано: докладывать. Да и что вам бродить одной, посреди ночи.
Тут я с ним была согласна. На улице темень, хоть глаз выколи. Еще чего доброго дом перепутаю. Что ж, теперь я в списке… Даже не знала, радоваться мне или плакать. Видимо, в первый раз Литвинов не думал, что я соглашусь. Это наталкивало на мысль о том, что не Игнат был инициатором избиения Миши. Хотя, кто знает, я не могла быть ни в чем уверенной.
Сегодня за мной пришел другой мужчина. Он не участвовал в моем похищении, но я видела его в доме ранее, хотя не придала сразу значения.
– Идем, чего застыла. Тебя уже ждут.
Мы медленно двинулись в сторону дома, мужчина молчал. Этот мне изначально показался не таким, как все. Ему всё докладывали, отчитывались перед ним. Мужчина уверено себя чувствовал в доме, словно был полноправным
ГЛАВА 6
В доме было тепло, но меня знобило, даже не хотелось снимать курточку и сапоги. Пришлось.
– Сама покажешь содержимое сумочки или мне насильно ее проверить?
– А… Что? – я глянула с непониманием на темноволосого мужчину, может, мне послышалось?
Вот только в его невероятно угрюмых серых глазах стояла твердая решимость – обыскать, во что бы то ни стало.
– Ты подорвала свое доверие в прошлый раз, так что не смотри на меня, как на тирана.
– А смысл ее проверять, если у вас тут везде камеры натыканы?! – я до последнего не хотела показывать, что у меня там деньги.
Пусть и упакованы они в бумагу, но этот бугай наверняка захочет ее развернуть – вдруг там нож или еще что-то?
– Зачем доводить до крайностей? Если нечего скрывать, показывай, – он стоял на своем.
И, кажется, стал подозрительнее ко мне: сощурился и поджал губы, я заметила, как сильно вздулись вены на его шее, тяжело сглотнула. Попятилась, но он быстро остановил меня, больно схватив за запястье.
– Послушай, детка, – мужчина разозлился, в его голосе отчетливо различалась сталь. – Ты сейчас играешь с огнем и даже не представляешь, чем для тебя может все обернутся. Поверь, обжигаться больно.
Конец ознакомительного фрагмента.